Когда, людьми обижен и судьбой,
Над жребием своим я слезы лил,
Глухое небо я будил мольбой,
Но горестный мой крик напрасен был.
Уделом поменяться я хотел
С тем, кто богат и знатен, кто умен,
В науках и искусствах преуспел,
Красою и здоровьем наделен.
Стыжусь, что веры свет почти потух,
Но вспоминаю о тебе-и вот
Как на рассвете жаворонок, дух
Взмывает вверх и солнцу гимн поет.
Ведь так богат любовью я твоей,
Что жалок мне любой из королей.
When in disgrace with Fortune and men's eyes,
I all alone beweep my outcast state,
And trouble deaf heaven with my bootless cries,
And look upon myself and curse my fate,
Wishing me like to one more rich in hope,
Featured like him, like him with friends possessed,
Desiring this man's art and that man's scope,
With what I most enjoy contented least;
Yet in these thoughts myself almost despising,
Haply I think on thee, and then my state
(Like to the lark at break of day arising
From sullen earth) sings hymns at heaven's gate;
For thy sweet love rememb'red such wealth brings
That then I scorn to change my state with kings.