Это воспоминания сотен участников Великой Отечественной Войны, с которыми я тесно общался на протяжении тридцати лет работы в Госпитале для Ветеранов войн.
Эти воспоминания тонули в моём подсознании, а потом всплывали, вспыхивали и превращали меня в пылающий факел!..
ТЕМ, КТО ВЫЖИЛ ТОГДА…
Клятву верности дав трудовому народу,
уходили на фронт Вы совсем пацанами…
Вот и май наступил, сорок пятого года…
Наконец, враг разбит и победа – за Вами…
Вот и всё! Пусть травой зарастают окопы,
воробьи пусть чирикают на пепелищах,
пусть жиреть продолжает лентяйка-Европа,
пусть волчица-Америка пО миру рыщет…
Вы за всё это кровью своей заплатили;
миллионами жизней, поломанных судеб!..
Вы страданием наши грехи искупили!
Кто Вы?.. Ангелы или обычные люди?..
Хорошо, что Вам больше не слышать бомбёжки,
стонов раненых, хриплой команды «В Атаку!»…
Остаётся присесть на родимом порожке
и сменить гимнастёрку на просто рубаху…
БЕЗЫМЯННОМУ СОЛДАТУ…
Монумент на Поклонной Горе, фронтовик-пехотинец из бронзы…
В марте, в августе, в декабре… у сапог твоих – алые розы…
Ты убит, безымянный солдат!.. Ты отдал свою жизнь за нас!..
Приказали: «Ни шагу назад!»; и ты выполнил этот приказ…
Ты упал прямо в вечность, солдат, окропив всех нас жертвенной кровью…
У тебя – ни погон, ни наград, ни венков, ни цветов в изголовье…
Не женился, детей не родил, жизнь прожил неприметно и скромно…
Но, зато, ты нам мир подарил!.. Ты по праву стоишь на Поклонной!
КАЛЕКА…
(Воспоминания ветеранов войны)
Беспощадна взрывная волна… Старшина-гармонист стал безногим.
Искалечила парня война. Он с гармошкой сидит у дороги
и играет «Маньчжурские сопки», из прохожих качает слезу;
каждый час пропускает по стопке и, при этом, «ни капли в глазу»…
Что поделаешь?.. Так и живёт он… Не живёт. Прожигает деньки…
Не судите беднягу!.. Чего там?.. Просто сыпьте ему медяки!..
МАТЬ
(Воспоминания ветеранов войны)
Все говорят ей: «Ты не мать ему, а мачеха!..
Да и какой тебе он сын?.. Всего лишь пасынок!..»
Она в ответ твердит одно: «Нашла я мальчика
в степи под Харьковом в годину ту ужасную!..
Ему на вид тогда и годик не исполнился.
На четвереньках ползал (Вы бы это видели!..)
в канаве, рядом с опрокинувшимся поездом…
Совсем беспомощный… Остался без родителей…
Подобрала его, несчастного малюточку,
хоть и сама была и нищей, и бездомной я…
Так в ту решающую, страшную минуточку
я стала матерью ему единокровною…»
ПОБЕДИЛИ!..
(Воспоминания ветеранов войны)
В тот день окончания Великой войны не всех нас встречала столица.
Наш полк оказался без всякой вины на дальневосточной границе…
Ворчали ребята: «Достала война!.. За что нам такая морока?..
Кого-то салютом встречает страна, а нас дополнительным сроком…
Что?.. Дальневосточный резерв изнемог от приготовлений к парадам?!..»
Молчал замполит… Что ответить он мог ребятам, восставшим из ада?..
ГРАВИТАЦИЯ…
Всемирное тяготение – плод человечьего гения…
На фронте (хочу признаться я) отсутствует гравитация…
Её заменяет страх. Пуды висят на ногах, пуды висят на руках!..
Тяжёл, неподъёмен страх!..
А гнев, вызывая стресс, настолько снижает вес;
что можно бежать, бежать, окопов не замечать…
Когда за тобой – народ, комвзвода кричит: «Вперёд!»;
взлетаешь, как самолёт, и мчишь на фашистский дот…
ДИТЯ ВОЙНЫ…
В войну он родился, от фрица; забавный Ванюшка-малец.
Совсем не похож на арийца. Курносый, болтун, сорванец…
Он учится в школе. Ребята то немцем, то фрицем зовут…
Всё время от слышит от брата: «Слышь, Ванька! А Гитлер капут…»
Насмешки и дома, и в школе… Ему уже не до потех.
И комом становится в горле жестокий, назойливый смех…
Есть место укромное в мире. Как правило, там – ни души…
У стелы на братской могиле Ванюшка рыдает в тиши…
ВСТРЕЧА В ВЕСЕННЕМ ЛЕСУ…
Не слышно свиста, воя, взрывов… Царит над миром тишина…
В землянке под плакучей ивой солдат всю ночь провёл без сна.
Не спится в тишине солдату. Темно и сыро… Спасу нет!..
Вот из землянки растреклятой он выбирается на свет…
И, вот, уже он на поляне… И перед ним стройна, нежна
в цветастом, пёстром сарафане стоит красавица Весна!..
ПОСЛЕ ПОБЕДЫ…
Мальчуган бежит из школы. Снег метёт по мостовой.
Ветер рвёт и треплет полы… Мальчуган спешит домой.
Дома, в комнате убогой – печь-буржуйка… Красота!..
За столом – отец безногий. На столе стоит еда.
Мальчик жадно ест картошку. «Мне б солёный огурец...»
«Соли, вот, возьми немножко…» - говорит ему отец.
«Папка, холодно уж стало… Куртка драная совсем…»
А отец ему устало: «Погоди, сынок. Доем…»
Вместе съели всю картошку. На столе одни очистки.
Выбирает мальчик крошки ноготком из ржавой миски…
Встал отец, вздохнул, верёвкой привязал к бедру протез,
потянулся и в кладовку неожиданно полез…
С полки взял рубанок новый, запихнул его в мешок
и сказал: «Ну что ж… С обновой дожидай меня дружок…»
ОБИДНО!..
Мальчишки друг на друга все похожи упрямством и обветренностью кожи
от конопатой мордочки до пяток…
Как будто кожу брали для заплаток…
Ещё они похожи друг на друга глазёнками, в которых нет испуга.
В них – только любопытство и игручесть, и вера в неизменную везучесть…
Таким же был и Перегудов Мишка…
Война… Забрали в армию мальчишку, и в сорок пятом, где-то под Берлином
он получил «осколочное» в спину…
И, вот, сидит он в кресле инвалидном в тепле, уюте… Но ему обидно!..
Так получилось. Не пришлось бедняге оставить свой автограф на Рейхстаге.