Папе, члену партии с 1965 по 1971 г.
- - - - - - - - - - - - - - - - - -
В одна тыща девятьсот …дсятом годе
Во саду ли было ль то, в огороде,
Когда жили тихо все и неплохо –
Росла яблонька близ чертополоха.
И все ладно у нее было вроде
В одна тыща девятьсот …дсятом годе.
И кудрявая была, и прямая,
В белом кружеве цветов среди мая.
Не сказать чтобы во всём заводила,
Только вот в обиженных не ходила.
Не сутулила спины боязливой
Перед не по времени спелой сливой.
С простотою, нам тогда так присущей,
Сознавать себя почти райской кущей,
Все тянули ветви вверх, были в теле,
И послушно на ветру шелестели…
Но от вольности хмельной сатанея,
Дунул ветер раз-другой посильнее.
Дунул ветер, захмелев, со всей силы
И листвой все дружно За-егозили.
Только яблонька одна с младу, с пыла,
Ветру в пояс кланяться не спешила.
И держалась озорно и строптиво
Выше огородного коллектива.
Ей шептали – ну пригнись, ну хоть малость.
Но не гнулась яблоня, не сгибалась.
И до неприличия, до скандала
Из пейзажа общего выпадала.
Бросил ветер ей в лицо груду пепла,
Чтоб заглохла яблоня, чтоб ослепла.
Чтоб узором оспин да древоточин
Белый стал её наряд оторочен.
Поперхнулась яблоня желчью дыма.
Отвернулась в сторону нелюдимо.
И горючею росой из бокала
Горло пересохшее промокала.
Но из рваных ран своих вынув жало,
Огрубела яблоня, возмужала.
И заметные пока лишь едва-ли
К сроку яблочки на ней созревали.
Их капризы-шалости ублажая,
Дождалася яблоня урожая.
Отряхнула яблоня свои плечи
И упали яблоки недалече…
1991 г.