Империя тысячелетнего одиночества,
Острыми шпилями нервных башен,
Выстроенных анонимным пророчеством,
Колет небо клюквой окрашивая.
На закате своего величия,
По утрам утрамбовывая людей,
В подземелья. К вечеру изрыгая безразличие,
Империя исчезает и я за ней.
Дорожные взгляды глаза в глаза,
10 секунд на упущенную возможность,
Вернуть половину себя назад,
Сквозь вереницу из одиночеств.
Нравясь друг другу из клеток,
Построенных собственным стыдом,
Размениваем на дорожную разметку,
Сады. За садами снует Содом.
Проститутки, бандиты их жены и содержанки,
По проспекту какого-то там Кутузова,
Мимо меня или вслед за мной,
Стареют в мавзолеях 300-го кузова.
День начинается надеждой,
А затухает у телевизора.
Покормить кошку, оплатить телефон,
Позвонить друзьям и подругам по вызову.
Миллионы рабов мегаполиса,
Идут мимо меня опасаясь отказа,
Диктатуры, инфляции, сглаза,
И любого незнакомого голоса.
Я стою на моего имени площади.
Зеленею голубями и патиной.
Жаль вояют поэтов без лошади.
Я б в Mc Donnald"s скакнул обязательно.