Сад твой розовый зарастал лопухами и ревенем.
Воздух полнился пылью лет - ядовитой пыльцой.
И, отравлено временем, беспощадным, убийственным временем,
Умирало до срока, умирало твое лицо.
Только зеркало знало, справедлив ли закон умирания.
Ты с мольбою заглядывал в слюдяные глаза его, но
Улыбалось глазам твоим, тайну не выдавая заранее,
Молча взор отражая твой, улыбалось зеркально оно.
А рассыпался звон, и закончился круг беззакония,
И, землистого цвета, с неземным изумленьем в глазах,
Задрожало лицо твое и нездешнею, заоконною
Зыбкой дымкой подернулось, словно ладаном лик в образах.