И вот вам первая моя строчка:
У Марии с Иосифом родится дочка,
Назовут ее на греческий манер – Кассандрой.
Мама будет звать ее Кэсси, а папа – Сандрой.
А дальше будет все как обычно:
Девочка вырастет, станет певичкой
В баре со странным названьем Голгофа.
В общем, все будет не так уж плохо.
Иуда влезет в долги и застрелится.
Апостол Иоанн? Да куда он денется,
Станет великим поэтом-песенником,
Вместе со своим другом Павлом он будет известнее
Самого… О ком я? Той самой певички
В том самом баре Голгофа (в кавычках).
(Хозяин – еврей, исходя из названия).
Но на это никто не обратит внимания,
Потому что никто не увидит креста,
На котором распято тело… Не та
Рифма. Не будет святой инквизиции.
Вообще не будет святых. И мнится мне,
Нет, я эту идею лелею:
Никто не сожжет на костре Галилея,
Никто, в свою очередь, (даже не верится)
Не крикнет: «И все-таки она вертится!»
Орлеанская дева по имени Жанна
Не сгорит дотла на костре Руана.
Не будут гибнуть как мухи люди
Во имя… Да много чего не будет.
И вт на прощанье вам мой post scriptum:
Январь, Нью-Йорк, коридор больницы,
На руках акушерки ребенок плачет:
«Джозеф, у Мэри родился мальчик!»