Моряк лежал в кромешной тьме,
стучало сердце в тишине:
– Вставай! Вставай! – его просило,
но оставляла тело сила;
корабль покоился на дне,
жила надежда в глубине…
Сынишке шел четвертый год,
он во дворе играл в «морфлот» –
плескалась в тазике вода
и сын руками иногда
большую делал в нём волну
и шли кораблики ко дну…
Испариной покрыло лоб:
– Неужто лодка – это гроб?!
Не верю! Нет же! Нас найдут!
Спасатели! Они идут!
Корабль покоился на дне,
жила надежда в глубине…
Дочурка, та была постарше,
в руке держала карандашик
и рисовала: «папа, мама, братик, я,
котёнок Барсик – вся семья!»
Не получался папа, ну никак –
«он должен быть красивый, он моряк!»…
Глоток бы воздуха!.. Удушье…
Спасите, люди, наши души!
Я слышу стуки! К нам спешат!
Нет… ничего… звенит в ушах…
Корабль покоился на дне,
надежда гасла в глубине…
Закрылись звезды облаками,
жена дрожащими руками
стелила детскую постель,
кончался в муках черный день,
сил оставалось уж немного,
душа в слезах молила Бога…
Рука беспомощно лежала,
из уха струйкой кровь бежала;
моряк иссохшими губами
шептал: – они… идут… за нами…
Корабль покоился на дне,
жизнь умирала в глубине…
Вода, смущенная виной,
на скалы бросилась волной.
Он морем жил, он с ним сроднился,
он частью моря становился…
Не передать всех чувств словами,
моряк, мне стыдно перед ВАМИ…
В Кремле тепло, уютно, сыто,
власть молчаливо деловита,
чуть-чуть бледнее кончик носа:
страна огромная, вопросов…
и это… Баренцево море,
конечно… да… большое горе…
Краснела полоса заката
и волны как-то виновато
у детских разбивались ног…
– Прости, любимая, не смог
последний раз взглянуть в глаза… –
шепнуло море у причала,
и чайка в сердце закричала…
С волны слетевшая слеза
скатилась в море по щеке,
сынишка сжал цветок в руке,
и опустил его в волну;
катился камешек по дну,
а в даль, как многие века,
по небу плыли облака…
25.09.2000г.