На краю обесцвеченной мысли поэта
догорает зажженная кем-то звезда.
Мы разделим с тобою ушедшее лето:
в океан – корабли, под откос – поезда.
Самолеты собьются, умолкнут радары,
пропадут голоса на FM-частоте.
Для меня твои слезы – такой же подарок,
как тебе – злые строчки газетных статей.
Рассказать о любви, той, что съели на ужин,
сможет каждый, сидевший за этим столом.
Мне плевать, что кому-то я больше не нужен.
Мне плевать, что не нужен я буду потом.
Я раскрасил бы все фиолетово-красным:
переулки, бульвары, проспекты, мосты.
Только все ненапрасное стало напрасным,
словно “ТЫ” вместо “ВЫ” или “ВЫ” вместо “ТЫ”.
И опять на яву ветер чувства полощет,
разрывая мой мир не на два, а на пять.
Я искал Ее там, где искать было проще,
а не там, где Ее было нужно искать.
Мне теперь очевидно, что время не лечит,
но виновных тому невозможно найти.
И я шел только там, где идти было легче,
а не там, где, увы, было нужно идти.