Дон Гуан (монологи)
( в часовне, на кладбище)
О сластолюбивая донна,
губы молитва шевелит,
траурным ты покрывалом
сокрыла голодную похоть.
Был командор слаб на ложе,
клинок заменил ему фаллос,
а грудь моя Анново лоно.
Но я дал обет непорочности
и девственным в схватке остался.
Возможно...да это возможно
что в этом и есть справедливость,
что это и есть воля бога,
который, уставши, отвлёкся
от благоустройства блаженных
и кинул мне милость...обычно,
так кость я собаке кидаю -
на ней ещё мясо, и мозг в ней,
ноя уже сыт, а собаки
кому ни будь разве сказали
что любят они только кости,
а мясо людям оставляют.
Вот так и небесная милость,
объедки с трапезы господней,
мол, жизнь нам дарована свыше,
но не за неё я благодарен
тому, кто за небесами
за то лишь что меток удар мой,
и точно попала рапира
в руки моей, в самое сердце
того, кто вдовой сделал Анну.
Она ж для меня в миг вот в этот
и есть смысл жизни и бога,
ведь жизнь если в ней нету страсти,
единственной и вожделенной,
подобна обглоданной кости...
Будь псом, ставшим вдруг человеком,
клянусь я бы мясом делился
с людьми, что собаками стали.
И если бы стал я всевышним,
то я б не жалел благодати
для тех, кого создал от скуки.
Одно лишь я знаю досадно,
что цель, если цели достигнешь,
не цель уж, а просто ступенька,
на лестнице в низ, в ад...
а может...рай мне не нужен
там скучно...по крайности в эту минуту
когда предо мной эта донна,
я в этом уверен...хоть знаю,
по скользкому опыту жизни -
пройдёт всё...минует и это
благое моё убеждение.
Однако и то так же верно
его быстро сменит другое
такое же...не надоест мне
двуногая прелесть. Хоть имя
скорей всего будет иное
у донны... а впрочем, в то время
что будет, ещё предстоит нам попасть...
...а клятву давал я на шпаге.
Эфес был распятием,
а padre глазами глядел Люцифера
угли преисподней мерцали
в глазницах из-под капюшона.
На кобру похож был священник,
змеёй с головою мангуста,
египетских тайн порождение.
Тот, Гор, и Осирис едины
в слепом с Сетом противоборстве.
Один сатана, а их трое,
Сын, Дух и Отец их все вместе...
Всевышний! Где здесь справедливость?
Что есть справедливость Всевышний.
О, донна. О, роза Эдема!
У каменных статуй всегда
в напряжении фаллос.
А то, что у командора
увы, не подвластно горению,
имею я тех же кондиций.
Но то, что под чёрной вуалью,
я чую, должно быть прекрасно.
И кожей я чувствую это,
пока что на расстоянии...
Пора, да пора объяснятся
в любви оживляющей камень.
( у Луары)
Луара...Л-уууара...Луа-ррра,
ясна ты для дона Гуана,
как глупое жаркое солнце.
Один грамотей, что с Востока,
читал я, писал он, что солнце,
единое есть, что и звёзды...
Холодное, тусклое солнце
вернее так сказано будет.
Ты ждёшь пылкой страсти Гуана?
Ладонь с мозолём от эфеса
твои что бы тискала груди,
что б пальцы с сосками играли
как будто на струнах лютни менестрель.
А после в истоме закинув
мне стройные ноги
зайдешься ты сладостным стоном,
доя с меня ласку руками и кожей, всем телом,
живым и дрожащим, как море
в предчувствии лёгкого бриза.
А всё для чего?
Что бы после - сказать где-нибудь между делом,
мол, грешница я, но ведь всё же
познала смысл страсти Гуаньей...
Он так себе...что же находим
в нём мы порождённые Евой,
словами вот так и не скажешь,
губами...руками...всем телом...
и слухом...
Но этим не любят делиться
рождённые Евой создания.
А вот и вошёл твой любитель
обманутый, мелкий гранд Педро,
с которым скрестим мы рапиры,
за право излить в тебя семя.
И нить этой порванной жизни
ты вплетёшь в узор своей страсти.
Любовника кровь ты получишь,
и лёд поцелуя Гуана.
И всё...Ни к чему ставить точку
в конце предложения. Страница
уже перевёрнута. Амэн.
Пусть взвоет голодное лоно,
как воет на звёзды волчица.
Запомни, Гуан это тайна,
и в явь она не превратиться,
чтоб там не писал святописец
Лука об Иисуса словах.
( Гуан у Анны. Скидывая капюшон рясы)
Да я не монах. Однозначною.
Я верный слуга проведенья,
чертящий при помощи шпаги
безжалостных мойр начертания...
Знавал я Франциска Писсаро,
но здесь, а не за Океаном
В Севилье, корчме мы встречались.
Последние 20 дублонов
тогда проиграл он мне в кости,
и чудом избегнул дуэли..
когда не избегнул б...то, что же?
чудная империя инков
возможно, ещё б процветала,
не ведя, что сохран6илась на кончике шпаги Гуана...
Хотя этих самых Писсаро в Кастилии тьма,
и возможно
щенок был как раз и не этот.
Я ж стал лейтенантом Кортеца...
спастись мог лишь только за морем.
Король Фердинанд приговор свой оставил...
и Карлос его утвердил.
Но я не согласен с их мнением: с моей головою
и телом должна быть граница не шея,
а воздух с кровавою пылью.
К тому же еще Торквемада
святой католической церкви
цепной пёс надёжный и лютый
согласен с монаршею волей,
меня обвинил в святотатстве...
и даже не в том, что нарушил
закон я "не прелюбодействуй"
а в том, КАК его нарушил.
Там в Новом таинственном свете,
где кровь пьют язычники жадно,
и жертвы людские приносят
к подножию идолов жутких,
мечи расскаляся шипели
как в масло, входя в плоть ацтеков,
и вёл я на штурм пирамиды
оскаленных псов христианских,
солдат моих жаждущих злата,
и славы, и женщин, и жизни
и даже прощенья Господня...
взбежавши на пирамиду
дышал не так жадно и хрипло
как здесь пред тобой моя донна.
Когда взбунтовались матросы,
всё те же конквистадоры
на корабле Магеллана,
покойного друга Гуана,
уставши плыть вечно на Запад,
истыкалися каравеллы
в их путь их путь преградившую сушу,
как тычет щенок свою морду
в остывшую грудь мертвой суки,
уставши искать выход paso,
они возвратиться желали -
без чести, без славы, но живы.
И золото их не прельщало...
прельщало, конечно,
но меньше чем вечный покой
в райских кущах.
И это понятно. Такая природа страстей человечьих.
Но я,
и мой друг дон Фернандо,
тогда были сверхчеловеки.
( его нет...а я вот остался)
Уже изготовились реи
для жарких объятий верёвки,
намыленной для офицеров
(я - штурман на "Тринидаде",
втором корабле адмирала)
Моё красноречье спасло нас
вернее лат и аркебузов...
Кто дал мне тогда вдохновенье?
Призрачная тень Демосфена?
А может быть ангел Господень?
А может быть демон из пекла?
Но речь та моя есть мычание
в сравнении с теми словами
что здесь я сказать вознамерен,
Гуан, командора убийца,
у ног он твоих распростёрся,
и просит одно лишь - дослушать...
а нет... что же...вот моя шпага,
ключи от врат рая...иль ада,
открой же...а нет так дослушай....
....пройдёт все. Закончил и речь я.
Вуаль поднята...губы Анны
отворены...пересохли...
и ждут языка дон Гуана.
А что под подолом...там ноги,
в коленях их дрожь пробивает,
они ждут прикосновенья,
ладоней и губ Дон Гуана...они
разомкнуться готовы
на юг и на север...
а может на запад с востоком...
а то, что под кружевами
уже начинает сочится...
О, боже! Спаси дон Гуана,
услышь моей страсти молитву,
смерть так не страшна дон Гуану,
как то что он не дон Гуан.
...услышал призыв мой всевышний,
шаги раздаются за дверью,
вот он мой спаситель из камня.
Ха! думаешь, мне отомстила
ожившая тень командора,
забрав с собой в ад дон Гуана.
Глупец. Неудачник. Невежда.
Ты спас смысл дона Гуана.
за смысл он продал свою душу,
давай же пожму твою руку...
а..а-а..губы вдовы твоей Анны
век будет звать тень дон Гуана...
18-22 март 1997.