Дни сплелись воедино, и прошлое бьется и манит.
И наводит на белые простыни свой аппарат
Память – сентиментальный, забывшийся киномеханик,
Потерявший себя в лабиринте из встреч и утрат,
Эти старые кадры до времени где-то хранивший:
И украдкой увиденный профиль, и руки её...
Я опять делал вид, что волнует Камю, или Ницше,
Или, может быть, жаркие споры Тарру и Риё...