Погиб родимый мир, сверкая и взрываясь.
Порвался тонкий шёлк земного бытия.
Но я пытаюсь жить, юля и извиваясь,
Хоть ты уже не ты, и я уже не я.
Суровый бог сорвал с моей лачуги крышу.
Я ко всему готов. Мой хрупкий череп пуст.
Когда погаснет всё, Я даже не услышу
Свой бесполезный крик и тонких пальцев хруст.