Воспалённые образы режут пространство,
Создавая причудливый мир миражей.
Среди грязи и горя с завидным упрямством
Я жду феерию пунцовых страстей.
Имитацией песен из ран вытекает
Неродившихся мыслей болезненный гной.
После юности зрелость легко наступает,
Как за ложной тревогой команда: «Отбой!»
Отражая бездарные всполохи жизни,
Солнце сядет, почувствовав узость мечты.
И решают убогие, мерзкие слизни,
Как побольше урвать у мирской суеты.
Идеалом — идиллия с сереньким бытом,
Из кусочков украден безликий шатёр.
Даже тяга к полёту напрочь отбита,
И становится целью примитивный повтор.
1990