День нехорош.
Змеёй обвилась дрёма.
Сощурясь на желтушное пятно
На небе,
Нежусь в теле дома.
В ладонях и в глазах опять темно.
От радости до резкости – два шага.
Ушедший век закрыт на карантин.
Там он и я,
Холсты, стихи,
Бумага, что терпит всё.
И стайки бригантин
Подтягивались к югу.
Тает тело,
Как будто это воск, иль пластилин.
Мы копия друг друга.
Мы подделка,
А подлинник быть должен лишь один.
* * *
Мне не запудрить
Память, словно кожу
Проказой заболевшего ребёнка.
И Бог со мной заметно станет строже
И, может быть ударит, как котенка,
Когда-нибудь,
И сделать из свечи огарок,
Он захочет,
И требовать на чай, и грызть сомненьем.
Но я снесу ему тогда подарок
На именины иль ко дню рожденья
(Рождаются ж и боги, в самом деле)
Карманных певчих рыбок,
Горстку ветра,
Судьбу мою, что нежится в постели.
Нет, обидь меня!
Не расчерти артерий.
Своей безгрешностью
Не приближайся к вере.