Я стал чужим - весь город новый.
В нем больше птиц по их словам.
На раскуроченной Садовой
Под гравий стелят целлофан.
Хлебнув с земли сырого ветра,
Почти бессмертный, как душа, -
Лежи, зарытый на полметра,
С песком забившимся в ушах...
Смешно: грядущий археолог,
Назначив новенькой на шесть,
За край поднимет дряхлый полог
И поглядит - нельзя ли влезть
В мою раздавленную шкуру -
Просунуть руку, раз отрыл,
В пролом взлетающей фигуры,
Раздвинувшей остатки крыл.