«…Может, с детства привык к тесноте привыканья...»
Игорь Бухбиндер
Так вот оно в лицах, когда с полуслова --
Семейная сага, семейная прорва:
Заметано горло, и воздух просвечен, --
Семейная эра: откашляться нечем.
Откашляться небом. Как сны на проходе,
Из комнат -- по-птичьи -- столы и комоды.
Так тянет шарманка, кончаясь сиренью,
Кончаясь семейно -- узлы и облатки,
Семейгая тяга на грани забвенья, --
Остаться бумагой. Остаться растеньем.
Семейная бытность. Щекою прижаться
И на пол с вещами, как в зал ожиданья
Упасть, прислониться, затылком, плечами,—
Как жили, как были, и как размещались;
Семейная узость, когда разминуться —
Как в яме, по скользкому желобу рода.
И комнатный свет, как суженье сосудов, --
В уюте б, схлестнуться до сна или гроба:
До сна расписаться. Мы были -- в трельяже,
Почти виртуально и краткометражно,--
На почве июля, на вечных турбинах,
Семейные прятки, семейная глина... -
Мы близко, и стынут в снегу ожиданья:
Холодный картофель и плотные ставни,
И снег у подъезда, как свет на пороге, --
Семейные скобки, семейные пробы...
Здесь виснут балконы, и ждут кислорода --
Как легочный ком на скрещении улиц,
Но время приходит на всем неготовом, --
Семейные дозы, семейные узы...
Пускай насовсем этот выморок близкий,
Пускай и подавно опавшие листья, --
За страстью вины, за растерянным слогом --
Семейная Лета, семейная роба.