Шестнадцать строк - метаквартет,
чернила - грозовая туча,
чей профиль дюзой перекручен,
и в небе тайны больше нет.
Но сохнет кровь на звездах скользких
и льдом субстанции иной:
не алой, паче - голубой,
не русской, галльской или польской,
кровянит око, сердце, мозг
(ту часть его, что помнит детство,
любовь, мадлен и людоедство),
и страшен сей подзвездный лоск.
Да, в небе тайны больше нет,
и под землей нет и в проулках;
лишь ужас обезлюдья гулкий,
скрипя, влез в золотой багет.