Остерегись, не рань меня собой,
Не затевай того, что может птица,
Я заплачу оставшейся судьбой
За все, что нам назначено присниться,
За каждый сон с рассвета до темна,
За каждый сон от вечера до света,
Душа давно бессмысленно умна,
И жизнь давно наказана за это.
Как дышишь ты, нежна и тяжела,
Как рвешься ты и бешено, и свято.
Кем ты до нас, любимая, была
Надежно так и медленно распята?
Как все слова испуганно важны,
Как линии подобны и похожи.
Мы в этот миг лишь нежности должны,
Когда и жар, и музыка по коже.
Не торопи, не отрывая губ,
Не уходи, когда уже устало.
Нам даже вздох невыносимо груб
И тяжелее камня и металла.
Иди ко мне, открыта и тепла,
Распахнутая золотом и дымом,
Я отдаю два медленных крыла
За миг из незнакомых быть любимым.
И пусть не так, а только наугад,
И пусть не все, а только половина.
И смотрит Бог рассудком над,
Как оживает трепетная глина.