не горит, не поётся, не пишется,
безразлично – на улице, в комнате –
в каждом звуке мне словно бы слышится
отголосок моей безысходности.
Вижу в каждом окне непогашенном
огонёк моего одиночества,
в первом снеге, растоптанном заживо,
отпечаток моей боли корчится.
Принимая за счастье бездонное
ощущение танца над пропастью,
чую в каждом лице затаённое
отраженье моей отчуждённости:
так, друг другу случайные, чуждые,
говорим без конца: Провидению
нету дела до нас, мы – ненужные
отголоски Его вдохновения,
между нами – морозы скрипучие:
даже в небе от холода сморщились
отчуждённые звёзды колючие,
словно Бога слезинки замёрзшие.
Январь, 2001