Ночь не помню. В объятьях упрятал зарю.
Не растраченных с детства улыбок морщинки
Свято верили неге. Их тени несли к алтарю
Сон и терпкие вздохи. Тропинки
Плавно полнились свежим и бледным мерцаньем.
Не моей была вечности ржавой корона,
Не нужны были тропы, чья спящая бледность
Пробивалась сквозь ступни. Дешевым кулоном
Откупиться пыталась червленая бренность.
Но я верил в цветы. их не вечно признанье.
Но я верил. В дрожащие губы целуя зарю,
Я росою лишь бредил, струящейся с лона.
И почувствовав: верит и вся отдалась.-
Я сгорел с нею вместе. А лодка Харона
Пригодилась - на ней мы натешились всласть.
Вдруг случится - пусть скажут:"Умрешь!"- повторю.