Мышь жила на горе, и любила смотреть на закат,
И, отринув дела, дожидалась вечерней зари.
И в блаженной стране распускались подчас облака
И до первой звезды за чужим горизонтом цвели.
И курился, как жертвенный дым, золотой аромат,
И собой, как вином, наполнял все пределы земли.
И с последним лучом мышь спешила вернуться назад,
И укрыться от ночи, и дом запереть изнутри.
Из последних надежд всех печальнее та, что нема.
И судьба, не дождавшись ответа, иной раз сама
Исполняет ее наугад, выжигая дотла,
И потом собирает ее из растоптанных крох.
И рожденная вновь и легка, и послушна ветрам,
Или так глубока, что похожа на горестный вздох.