Я в детстве синий цвет любил
И вазу синюю разбил.
Манила глубина меня
И тайна синего огня.
Я с детства поезда любил,
Их странный запах разбудил
В душе неясные мечты,
Нездешней обещая красоты.
А из вагонного окна
Моя огромная страна
Неслась, бежала и плыла.
И нет, уж, мутного стекла,
И грязных слов, и хмурых лиц...
Считал деревья и дома, и стаи птиц.
Мельканье шпал, пролет столбов
И плавный танец проводов.
Туннели , реки и мосты
Слились в единые черты,
В калейдоскопе детских снов,
Дороги - оперы без слов.
Я засыпал под стук колес,
Сквозь ночь состав ребенка нес.
И вдруг - обрыв !
Как будто взрыв.
Ни зги не видно , ни огня
Нет никого и нет меня.
Глаза тараща , как совенок,
Расплющив нос, смотрел ребенок
В пугающую тишину,
В чернильную немоту...
Но вот огонь! На полотне лежит звезда
И синим светом мне в глаза
тихонько этак говорит:
Туда нельзя. Туда не ходят поезда...
Здесь путь закрыт.
Здесь неба и земли запретный стык.
Здесь ходит только Лунный Бык ,
и для него огонь горит.
Томимый жаждой, как тоской,
Бредет один на звездопой.
К утру он звезды выпивает,
И только лишь затем светает.
Я женщину одну любил
И рядом с ней весь мир забыл.
Но как-то раз, во мраке ночи,
Обычно серо-голубые очи
Явили синий тот огонь.
И понял я - нельзя. Не тронь.
Там где кончаются железные дороги,
Там начинаются Молочные Пути.
Быть может, подожду совсем немного
И вазу синюю сумею я найти.