***
Подруге Аделе Д.
Готических замков предстанет семейство.
Сожженных пророков услышу стенанья.
На башнях – по флагу, а в погребе – плесень.
И крысы, и тленье, и дрожь узнаванья
знакомой кареты, почти что бесшумной.
А я – на балконе, и стон клавесина
доносится ветром. Но вечер угрюмо
подводит итоги делам некрасивым.
Свиданья служанок, монахов, аббатов.
Измен государственных звон колокольный.
И запах жаркого горчит, как расплата.
Закон прикрывается тьмой незаконной.
Охота на зайцев. А герцог смеется.
И гончих своих он вперед посылает.
Ему развлеченье – утехи уродца,
калеки незлого, смешного васcала.
А вечером будут пиры да смотрины.
Принцессы наклеят чернильные мушки,
и будут молиться святой Катерине
монахини в келье, болея удушьем.
И Лютер прибьет золотые скрижали
на стены собора, и вера качнется,
как маятник зыбкий, и острое жало
в религии грешное тело воткнется.