Как кофейная пенка, ласкают гортань слова.
Ароматная пряная горечь. Ночной Париж.
На чугунных литых завитушках дрожит листва.
В надоевшем отеле, Жоан, ты опять не спишь.
Наслаждайся минутой покоя, недолгим сном,
Наслаждайся, осталось так мало, грядет печаль,
Наслаждайся пришедшим под окна твои дождем
На серебряных пальчиках с площади Этуаль.
Как звенят жестяные заплаты прогнивших крыш.
Перелетными птицами серый заполнен дом.
Без единого выстрела немцы возьмут Париж
И в награду за ласки зальют дорогим вином.
Твой израненый друг улыбнется в последний раз
И очнется в аду, но быть может вернется вновь.
Не буди, не тревожь воспаленных бездонных глаз,
Он устал убегать, он устал воровать любовь.
Выжимая по капельке солнце из страшной тьмы,
Понимая, прощая, любя и не ставя в грош,
В перевернутом мире, где тронулись все умы,
Он окажется лишним. Он слишком для них хорош.
Как глоток кальвадоса, гортань обжигает стон.
Догорает листва, поднимается черный дым.
И бесстыдно подкрасив помадой тугой бутон,
Серой розой Париж упадет к сапогам чужим.