Лето в жарких тростниках сдыхает
И выходит на дорогу осень-тигр.
Лишь зеленые зрачки напоминают
О проглоченном сезоне игр.
Целый мир с мячами и качелями,
Пчелами, непойманной плотвой
Грубо перемалывают челюсти
И хрустят объедки под пятой.
Разбежались дачники-соседи,
Скоро и красотка эта съедет,
Что ходила с книжкою Ошо.
Ну и пусть! Совсем один, как Бунин,
Буду пить вино и будет
Одному мне так же хорошо.
Привыкая к стойкому ненастью,
Наконец, узнаю, что за счастье -
Спать, вставать, валяться,если синь
Не проявится и быть во власти
Пиньхуа пяти династий -
Лян, Тан, Чжоу, Хань и Цзин.
1
Какая ночь! Луна бредет наощупь
В бамбуковой посеребренной роще
И давит звезды, как слепых котят.
Угомониться гунны не хотят,
Тангуты с кянами привычно ропщут.
Но тихо здесь, на севере реки,
Ну разве, потревожит тростники
Неистово могучий тигра рев.
Опять в какие-то скитанья
Подались грозные кидани -
Должно быть, осаждают Когуре.
Спокойно спит в долине лагерь.
Двухвостые поникли флаги,
Лишь саранчой обглоданные злаки
Стучат как лапки - тихо-тихо.
Но ветра резкое движенье
Масштаб меняет и - сраженье!
Стук копий и ужасный крик.
То обезумевшая фазаниха
С урчанием взлетает лихо
И исчезает в тот же миг.
В шатре своем не спится Ши Цзин Тану.
Он получил послание. Обманом
Сочатся императора слова:
Вам надлежит явиться в округ Вэй
Для прохожденья службы и - скорей.
О, вероломнейший Лу Ван!
Стук в дверь. В шатре? Конечно же соседка!
За солью, спичками, за сигареткой.
Прости, я сам хотел зайти,
Чтоб засвиде-тель-ство-вать Вам почтенье.
Ну как раджнешевские чтенья?
Дождь, как больной, за окнами затих.
Застенчиво, как сельские детишки,
Выглядывало солнце из-за рощи
И освещало кустик тощий -
Ни в чем, ни в чем здесь нет излишка!
Пожухлая трава не помнит цвета,
Дичок о райских позабыл плодах
И ветер, как Раушенбах,
Вытягивает из ветвей ответы,
Как на экзамене. Вопрос один - семь бед.
Зной, стужа, ветер, гусеницы, пилы...
О, небо, что за рвань ты нацепило!
Хоть иногда заботься о себе.
Там, в Поднебесной, ты куда как дальше
От человека. Может потому,
Не замечая грязи, злобы, мук,
Барашков серебристых двух гоняешь
По голубого шелка рукаву
И Гималаев плотную кайму
Ты нитью ледяною расшиваешь.