Никто не помнит призрачной судьбы.
Вопросом праздным не задастся:"Кто я?"
Могучие германские дубы
И скандинавская глухая хвоя,
Славянских ситцев и венгерской ивы
Произрастанье молчаливо.
Вдруг встрепенутся:"Помоги нам, Один!
Спаси нас, Мокша! Стрибог, Сохрани!"
Вон - Караян по лесу с палкой бродит.
Глаза горят, как эльмовы огни.
Ударит по стволу, подставит ухо -
Звучит, звучит, но как-то глухо.
"Эй, Моцарт! ЭЙ, Чайковский, выходи!
С тобой сражусь один я на один!"
Дубовая листва - то букли Баха.
Сосновая игла - в прическе Грига,
А кто-то поднимается до крика,
Трясет листвой, как будто рвет рубаху.
"Проклятый фон-барон, мне сметь не смей!
Здесь вам не тут! Я не какой-то овощ!"
Жизнь сразу станет как-то веселей.
Виват тебе, о Дмитрий Шостакович!
Усталый путник напоит коня.
Что там ему в тени великих снится?
Он слышит музыку, а не меня.
И скачет в Зальцбург, и в Москву примчится.