Посвящается нашей семье
***********************************************************
К 40-летию Победы над фашистской Германией
***********************************************************
БРАТУ ВИКТОРУ*). ПОВЕСТЬ О ВОЙНЕ И НАШЕЙ СЕМЬЕ
***********************************************************
Витя!
Я взялась за нелегкое дело,
Только сердце толкало меня –
Вспомнить эту войну,
Вспомнить нашу семью –
Вот о чем написать я хотела.
Пролетают года...
Опадает с деревьев листва,
Покрывает снег землю зимою,
Расцветает природа весной...
Забывает природа, что было зимою...
_______________________________________________________
*) Виктор Михайлович Богданов, 1915г.р., инженер-электрик. С июня 1941г. до февраля 1946г. - в Красной Армии, участник боевых действий в Великой Отечественной войне, старший лейтенант.
*************************************
Я надеюсь, что скоро, быть может,
Большой настоящий поэт
Напишет большую поэму
О событиях тех грозных лет.
I
Этих страшных лет
Не забыть всю жизнь –
Над родной страной
Нависал фашизм.
Много всяких бед
Знает человек,
В яростном труде
Он проводит век.
Но из всех из бед
Войн страшнее нет
Страшная беда
Для людей труда!
Это – смерть людей!
Это – смерть детей!
Гибель городов,
Гибель всех трудов!
С воем ворвались
Звери в нашу жизнь,
Бомбами хотели
Навязать фашизм
Села жег фашист,
Города взрывал,
Старых и детей
Зверски убивал.
В лагерях людей
Люто истреблял,
Молодых людей
В рабство угонял.
– Где семья моя? –
Стонет вся земля.
– Где мой дом родной? –
Слышу бомбы вой.
*************************************
За Советский строй,
За свою страну
Мы вступили в бой,
Мы вели войну.
Наш солдат прошел
Много стран подряд,
Чтоб Фашизм добить,
Всем свободу дать.
За чужих людей,
За чужих детей
Бился наш солдат,
Как за братьев брат.
Небо чисто вновь
Над родной страной.
Нам далась Победа
Дорогой ценой.
Полегло солдат
На земле родной,
Полегло солдат
На земле чужой!
Сколько их легло
На полях войны
Молодых солдат –
Лучший цвет страны!
Сколько полегло
На полях войны
Пожилых людей –
Гордость всей страны.
Сколько полегло
Всех простых людей –
Дочек и сынов –
Гордость всей страны!
*************************************
Не забыт никто,
Кто за Мир стоял,
Кто Советский строй
Грудью защищал.
Сорок лет прошло,
Больше лет пройдет...
Память о погибших
Вечно не умрет.
И наш долг прямой
Свято Мир беречь,
Рубежи страны
Накрепко стеречь.
Сорок лет прошло,
Больше лет пройдет...
Солнце много раз
На небе взойдет.
Все, чем жизнь трудна,
Все, чем жизнь красна,
В память всех людей
Входит навсегда.
Красен мирный труд
Мне в краю родном,
Звонок смех детей
Под моим окном.
II
Давай с тобою вспомним, брат, –
Нельзя нам забывать! –
Как сорок с лишним лет назад
Пошел ты воевать.
Ушел ты защищать страну,
Когда гремел Набат.
Прошел ты с честью всю войну,
Ты был Солдат, наш брат!
Но каждый день и каждый час
Пережитое с нами,
Все чаще тянет к встречам нас
С прошедшими годами.
Все снова трудно пережить –
То память замолчит,
То сердце горестно замрет,
То снова жаждет вспомнить.
Воспоминания... они
Найдут на нас внезапно,
И прошлое заговорит
С болью многократной.
В июньский тот воскресный день
Весть страшная нас потрясла:
Германия на нас напала,
С рассвета уж идет война.
Бомбят фашисты нашу землю,
Бомбят заставы, города!
На всей на западной границе
Идут бои, идет война!
*************************************
Бежала я скорей домой
В тот первый день войны.
Смятенье в мыслях, в сердце боль –
Что делать мы должны?
Как тяжело прожили мы
Четыре эти года –
Не знали мы, где папа**) наш,
За что лишен свободы.
Где он, наш дорогой отец,
Чудесный человек?
Не верили мы никогда,
Что он народу враг,
И не поверили б вовек...
Мы ждали каждый день отца,
Мы верили: раскроется
Ужасная ошибка эта,
И наш отец вернется к нам
Свободный, незапятнанный.
И вот теперь война, война!
Все повернулось вдруг.
Какая ждет его судьба?
Когда его увидим?
Не знали мы тогда, что нет
Отца уже на свете,
Не знали мы, что наш отец
В тридцать седьмом расстрелян!***)
Не знали мы, не знали.
И мы все ждали, ждали.
Как с мамой****) быть?
Четвертый год
Живем в разлуке с ней,
Расстались с ней в тяжелый час...
Как маме в ссылке жить теперь
В войну одной, без нас?
Граница далеко от нас,
А сотни тысяч бойцов
Идут с врагом сражаться,
А завтра ты уйдешь, наш брат,
Потом другой и третий брат
Уйдут...
И вмиг приблизилась граница
И стала близко, близко...
**) Михаил Сергеевич Богданов, 1881г.р., член КПСС с 1906г., был арестован 11 июня 1937г. По приговору Военной Коллегии Верховного Суда СССР расстрелян 6 октября 1937г. Реабилитирован в 1956г.
***) Семье сообщили, что Михаилу Сергеевичу был вынесен приговор: «десять лет без права перписки». Тогда наша семья не знала, что это означает – расстрел. Об этом семья узнала только в 1956 году.
****) София Владимировна Богданова, 1886г.р., с октября 1937г. была в заключении в тюрьме 4 месяца. Затем в ссылке в Северо-Казахстанской области до октября 1942г. Реабилитирована в 1956г. Умерла в 1966г.
Ш
В такую ночь мне не уснуть,
И ночь все длится, длится...
Воспоминанья предо мной
Проносятся, как птицы.
То стаей прилетят они
И начинают виться.
То прилетают по одной
Таинственные птицы.
Дыханьем прошлого согрев,
Крылом взмахнув, умчится...
Когда же снова прилетит
Воспоминанье-птица?
Стрелой полета вдруг пронзит
И поразит открытьем,
И откровеньем озарит,
Что было раньше скрыто.
И растревожит сон души,
Заставит сердце биться...
И ты мне дорога до слез,
Тревожащая птица.
Но есть воспоминанья – боль,
Воспоминанья – как удар,
Удар по сердцу, по уму,
По существу по моему.
И плачу я тогда без слез
И я кричу без звука,
И ночь длинна, и как горька
Сухая эта мука!
1V
Хотела я приметы вспомнить
Военных самых первых дней.
Но вижу: многое исчезло
Совсем из памяти моей...
И почему со мной так стало?
Да и не только ведь со мной:
Душевных сил нам не хватало,
Чтоб справиться с такой бедой.
Осмыслить надо было эту
Ужасную беду – войну,
Войну, что всем нам угрожала,
Что навалилась на страну.
Мы знаем твердо и тогда,
Как знаем и сейчас,
Война с фашистами для нас –
Жестокая война!
Фашизма черного угроза
Нависла над страной,
И мы уже другими стали,
И город стал другой.
*******************************
Оклеены крест-накрест окна
Полосками бумаги белой –
Мы стекла защитить хотели
От волн воздушных при бомбежке.
Витрины досками забиты,
И это – тоже как защита.
И доски эти придают
Всем улицам тревожный вид.
А раньше мы не замечали,
Как эти зеркала сияли!..
На улицах так людно стало,
Как много прибыло людей
И продолжают прибывать к нам
Из пограничных областей.
Людей сорвала с мест война
И вскоре нас сорвет она.
Машины едут без конца
Зеленые и в камуфляже,
Везут орудия на них,
Прикрытые брезентом.
Стоят зенитки под прикрытьем
Зеленых веток и кустов –
Надежда наша и защита
При нападениях воздушных.
А с вечера и до рассвета
Наш город Харьков затемнен.
Во тьму, как многие другие,
Большой наш город погружен.
На улицах не видно света –
Не зажигают фонари,
Домов видны лишь силуэты –
Не светятся в домах огни.
Завешены в домах все окна,
Не так, как было до войны,
А чем-нибудь, но очень плотно,
Чтоб окна были все темны.
А если свет вдруг где проникнет,
Дежурный тотчас же стучит
И требует, чтобы скорей
Закрыть все щели поплотней.
Но и в домах, и на заводах
Жизнь напряженная идет,
Людской поток в ночные смены
Безостановочно течет.
По улицам идут во тьме
И на работу и домой –
По памяти идут.
Когда же лунный светит свет,
То все прохожие вокруг
И про себя, и громко вслух
Луну эту клянут!
Идут трамваи в темноте,
В вагонах тоже света нет,
А над кондуктором горит
Лишь слабый синий свет.
Машины едут тихим ходом
Поближе к меловой черте:
Край тротуара был побелен,
Чтобы машины с пешеходами
Не сталкивались в темноте.
Ну, а потом белить не стали,
Гудки машины подавали
И научились в темноте
Лавировать и объезжать людей.
А фары все под козырьками
И стекла фар затемнены.
А у ворот и у подъездов
Жильцы домов дежурят днем и ночью,
Дежурят, чтоб не допустить диверсий.
И легче на работе нам
На людях, в коллективе,
А разойдемся по домам –
И страшно, и тоскливо.
Земля вся «щелями» изрыта*)
Вблизи заводов, во дворах и скверах,
Чтоб людям было, где укрыться,
Когда раздастся вой сирен тревоги.
Вот наступила темнота...
И смотрят вверх прожектора...
Встречаются – расходятся лучи
И ищут в воздухе врага.
На улицах у репродукторов
Всегда народу много.
И сводки Совинформбюро
Все слушают с тревогой.
___________________________
*) «Щель» – окоп глубиной 1,8 – 2,0 м, в котором люди находились во время воздушного налета. Для входа в «щель» и для выхода из нее выкапывали лестницу.
V
Тревога... Трудно передать,
Что крылось в слове этом...
По радио объявлено:
«Воздушная тревога!
Воздушная тревога!
Над городом появились
Самолеты противника...»
И раздается вой сирен...
И все спешат дома покинуть:
Опасны становились стены.
Работу люди оставляют,
Кто только может, но не все,
Прервать не все работу могут:
Литье идет – нельзя оставить,
Заказы срочные для фронта...
И люди в цехе остаются,
И продолжается работа...
Могла начаться днем и ночью
Воздушная тревога!
И если ночью, дома –
Вскакивают все,
Детей растормошат, оденут,
Родители детей торопят,
Подхватят на руки иль за руки ведут,
С собою документы, фотографии,
Реликвии семейные берут,
Пожитки небольшие:
Кто хлеб и воду, кто – узелок,
Кто побольше узел.
И все спешат скорей укрыться,
Где что было:
В погреба, убежища иль в «щели».
Укрылись. Дверь захлопнулась.
Сидим и слушаем...
Вот начинается...
Бомбежка... Зенитки наши...
Гул самолетов наших...
Фашистских самолетов гул,
Прерывистый, уже известный...
Сидим в «щели»:
Я, Ева с Валюшкой, Вадим
И жильцы из дома №33
На площади Руднева.
Кто посмелей, верней – беспечней,
Скорей всего из молодых,
Кто смерти не боится,
Вернее, в смерть свою не верит,
Выглядывают в дверь и передают.
А это Вадик был,
Отрывисто и торопливо
Он говорит о том,
Что в воздухе творится:
«На горизонте зарево... там пожар...
Прожектора по небу самолеты ищут...
Ракеты осветительные
Сверху враг бросает...
Ракеты снизу пускает кто-то,
Предатель близко или враг пробрался?
Найти бы их, фашистов!»
Но чьи-то нервы вдруг сорвутся:
– Закройте дверь, – кричат – довольно!
Сжимается у многих сердце
За близких – как-то там они
Тревогу эту переживают?..
Вот бой закончился,
Врага отбили.
Сирены вой нам извещает –
Отбой, прошла тревога.
Выходим мы.
Спешим звонить своим,
Узнать скорее, как они
Пережили тревогу эту.
А если ночью была тревога,
То утра не дождемся...
Становится известно вскоре
Какие потери поблизости были...
Сначала – небольшие...
Потом – большие стали.
И появлялись пустыри
Там, где дома стояли,
И люди гибли в тех домах,
И фронта не видали.
И ближе, ближе к нам война,
Тыл перестал быть тылом.
V1
Опасность городу грозит,
Нас на окопы шлют,
Готовься, Город, защищать
И Жизнь свою и Труд!
По городу колонны шли людей,
Мужчины, женщины всех возрастов
И всех профессий
С заводов, институтов, ЖЭКов
И учреждений разных:
Рабочие, студенты, инженеры,
Преподаватели, артисты,
Домохозяйки, служащий народ,
Научные работники всех званий.
Походный вид имели все:
В котомках, чемоданах, рюкзаках
Несли с собою вещи,
За спинами у многих котелки,
А многие несли лопаты.
К вокзалам направлялись мы
И ехали в назначенные нам районы
Вкруг Харькова копать окопы.
Их звали в Харькове «окопы»,
А в Сталинграде – «рубежи».
В действительности это были
Противотанковые рвы.
Как часто встретить было можно
Людей с рюкзаком за спиной.
Кто чистым шел, то, видно, на окопы,
А запыленные – с окопов шли.
**********************************
Не сразу мы копать сумели:
Как трудно землю вверх бросать!
Как трудно землю отгребать!
Умелые на нас кричали,
И научились мы копать!
Был август, и жара стояла,
И солнце нам глаза слепило,
И пот нам заливал лицо.
А мы работали так рьяно,
Что и жары не замечали.
Была одна тогда забота:
Успеть за всеми, успеть за всеми.
Копали, жили в куренях,
(По десять дней тогда копали)
И длинный ров тогда вскопали,
Потом нас снова посылали.
Я помню этот ров глубокий
И нас, склонившихся над ним.
Нам землю снизу вверх бросали,
Мы спешно землю отгребали.
Еще пришлось мне на окопах быть
В селе Веселом, недалеко от Теткино.*)
Фронт был недалеко.
Днем в небе появился фашистский самолет.
Летал, высматривал и, наконец,
Швырнул он бомбу
В полукилометре от нас, в лесу,
А часть людей в лесу была.
И в этот день пошли мы дальше,
Ближе к фронту. Там мы копали.
И снова стал самолет кружить над нами.
Мы разбегались и снова возвращались,
А самолет то улетит, то прилетит.
А ночью нас вдруг разбудили,
Сказали, чтоб мы уходили –
Прорвал здесь немец оборону.
Мы спешно стали уходить.
Пришли на станцию,
Что ближе к нам была
С названьем Теткино,
Уехать не смогли –
Она была разбита.
Потом мы вброд переходили реку...
Спешили к Сумам.
Пришли, там тоже станция разбита.
Шли быстро, редко отдыхали.
И снова шли...
За сутки мы прошли
Около 80 километров.
И, наконец, добрались мы до станции,
Названия теперь не помню,
Где сели в поезд,
Приехали на Балашовский вокзал.
____________________________________
*) Станция Теткино, в Сумской области.
VII. ГИБЕЛЬ БРАТА ЕВГЕНИЯ
Два месяца прошло войны.
Был ранен старший брат*),
Когда фашисты, озверев,
Бомбили Павлоград.
Он по заданью ГКО**)
С бригадой ХЭМЗа***) ехал,
Упали бомбы, а от них
Укрыться нелегко.
Один из них был сразу же убит
И трое было ранено.
И Женя наш, один из трех,
Был тоже ранен в ногу.
Из Павлограда в Краснодар
Его перевезли,
Он верил, что он будет жив,
Но Женю не спасли.
И умер Женя наш от ран
Через двенадцать дней.
Как вспомнишь – вновь кругом туман
И горе не слабеет.
***********************************
Ах, Женя, Женя, старший брат,
Давно тебя уж нет!
Тебе был лишь тридцать один,
Мой сверстник детских лет.
Как ты работал горячо,
Твой труд на много лет
В науке, технике, в стране
Оставил яркий след.
Все предстояло нам создать
В тридцатые года,
Все надо было открывать,
Все новое – внедрять****)
Электропривод должен впрячь
Энергию в работу,
И мощность возрастет тогда
Металлургических заводов.
И ум, и знания свои
Талант и жар души,
И поиск смелый и расчет
В работу ты вложил.
Тогда ты много сделал, брат,
Но не сумел мне рассказать об этом.
И лишь отдельные моменты
Остались в памяти моей.
***************************
Я помню, летний вечер был...
Ты нам рассказывал
Об электричестве своем
И в воздухе рукой чертил.
Когда ты проводил рукой,
Казалось, что вокруг
Поля и токи возникали
И очертанья принимали...
Когда мы слушали тебя,
И воздух лился в окна...
И представали перед нами
Овеществленные законы.
Ты говорил и весь светился,
И мама с папой
Взволнованно так улыбались,
И папа нам сказал:
– Женя наш достиг
Такого понимания законов,
Когда все действия машин
Ему понятны стали...
– Ну, нет! – задумчиво ты возразил, –
И жизни мало, чтобы все постичь,
Что электричество таит в себе
И может людям дать...
Запомнилось мне также,
Как ты писал статью однажды:
Легко поток шел формул,
Как будто речь ты вел словами.
И я тогда тебя спросила:
– Как можешь ты
Вот так писать
Все эти формулы на память?
А ты ответил, улыбнувшись:
– Да потому что –
Одно ведь вытекает из другого.
Я помню, как ты уезжал
В командировки на Урал –
В Магнитогорск и в Златоуст,
И дальше – в Сибирь, в Кузнецк.
И мама хлопотала,
Тебя в дорогу собирала,
Тебе купили чемодан,
Тепло одели: валенки, ушанку, теплый шарф.
И мама с папой провожали
Горячими советами тебя.
Ты озабоченный и деловой уезжал,
А приезжал довольный и веселый.
С твоею доброю душой
Тебе бы жить и жить!
Но ты погиб,
Тебя нам не забыть!
И не узнать нам никогда
Как ты провел свой смертный час,
Последний час без нас.
Без нас.
***************************************
А наша мама далеко...
Как правду ей сказать?
С ней рядом близких – никого,
Чтоб в горе поддержать.
Как маму подготовить нам
К жестокой вести этой?
И пишем мы, что Женя наш
В командировке где-то.
И мама пишет нам с тоской:
– Вы правды не скрывайте,
Где Женя наш? Что сталось с ним?
Скорее отвечайте!
Но не могли мы написать,
Ее сразить ударом,
Что похоронен Женя наш
В далеком Краснодаре.
Томилась в горести она,
В надежде и тревоге,
И правду о судьбе его
Не знала больше года.
Писала мама нам в те дни:
Приснился Витя мне.
– Спасибо, милый, что со мной
Побыл ты хоть во сне.
_____________________________________
*) Евгений Михайлович Богданов, 1910 г.р., инженер-электрик, работал на ХЭМЗе в 1930 г. В 1935 г. он был назначен заместителем руководителя бюро металлургического электропривода в отделе электропривода ХЭМЗа. Опубликовал несколько научных статей по теории электрических машин и электропривода. Умер 02.09.1941 г.
**) ГКО – Государственный Комитет Обороны
***) ХЭМЗ – Харьковский электромеханический завод
****) В журнале “Электричество” за 1947г., в №11, посвященном развитию электротехники в Советском Союзе за 30 лет, в редакционной статье на стр. 45 сказано: “Значительное развитие получают работы по электроприводу в металлургии. Под руководством Е.М. Богданова и Ю.М. Файнберга и при участии Н.А. Тищенко, Н.М.Филина, Н.В.Копытова и др. освоено электрооборудование блюминга, создана наиболее совершенная в мире система загрузки доменной печи”.
VШ
Два месяца прошло войны,
И сводки все тревожней:
Сдаем мы города... Что раньше
Казалось невозможным.
Как горько было узнавать
О сдаче наших городов,
Как горько было сознавать,
Что мы еще слабы.
Три месяца прошло войны,
Тревожно, горько на душе –
Метались мысли в голове,
Что делать мы должны?
Как мама там без нас сейчас?
Ведь мы ей так нужны,
И нам она нужна, нужна!
Так горько без нее!
Когда мы сможем, наконец,
Соединиться с ней?
А Витя в армии, и тоже трудно
Ему о смерти Жени сообщить.
Все чаще стали слышать мы
Гул вражьих самолетов,
Фашисты рвутся вглубь страны,
Налеты за налетом!
******************************
К эвакуации приказ:
Людей, станки, металл,
Все ценности, что можно, – взять,
Все, что нельзя, – взорвать!
К отправке грузят эшелоны
На заводских путях...
Расстались все мы.
Так пришлось.
Простились второпях.*)
И неизвестно было нам,
Когда вернемся мы,
На время или навсегда
Расстались мы тогда.
Как рассказать сейчас о том,
Что все мы испытали,
Когда мы расставались все,
Свой город покидали.
Эвакуация горька –
Расстаться всем, как нам пришлось,
Оставить город свой и знать,
Что в нем орудуют фашисты.
Но тяжелее во сто крат
Быть под фашистским игом,
Но от такого лиха
Судьба нас сохранила.
Когда мы встретимся – кто знал!
Нам книги судеб не читать.
Мы знали – едем на Восток...
А дальше что – никто не смел гадать.
Мы больше думали о том,
Что в город наш ворвется враг –
Фашистов черная орда.
Что будет с городом тогда?
С людьми, с людьми
Что будет?
Мы верили и знали твердо:
Наш город будет снова наш,
Но неизвестно было нам,
Когда вернемся мы.
__________________________________________________
*) Из Харькова в 1941 году выехали: Юлия, Ева и Валентина – 23 сентября – в эшелоне ХЭМЗа, в г. Прокопьевск;
Вера и Лидия – 26 сентября – в эшелоне ХТЗ, в Сталинград; Вадим – в середине октября – с театральным институтом, в Саратов.
*************************************
Подолгу ехали составы**),
На всех путях стояли,
Когда пойдут – не знали.
Не обойти и не подлезть
Под длинные составы.
Подолгу ехали тогда,
Не прям был наш маршрут:
Объехали мы Купянск –
Опасен этот путь!
Бомбили эшелоны.
Шли эшелоны на войну...
И встречный шел поток:
Пересекали всю страну
Составы на Восток.
В Алтай был вывезен завод,
Известный ХТЗ.***)
И был там выстроен завод,
И назван АТЗ.****)
Эвакуирован был ХЭМЗ
В шесть городов страны.
На базе ХЭМЗовских цехов
В пяти из этих городов
Возникло пять заводов.
______________________________________________
**) Эшелон, в котором Юлия, Ева и Валентина были эвакуированы из Харькова в г. Прокопьевск (Новосибирская область), состоял из товарных вагонов и открытых платформ. В вагонах с нарами и чугунными печками ехали люди. Станки, материалы и т.п. везли в вагонах и на платформах. Эшелон был в пути 20 дней.
***) ХТЗ – Харьковский тракторный завод.
****) АТЗ – Алтайский тракторный завод.
1Х
И люди строили в степи
Заводы-близнецы,
И люди вахту там несли –
Победы кузнецы.
Четыре года шла война,
Фашизм грозил стране,
На фронт работала страна
И силы все – войне!
Для фронта в яростных трудах
Ковались Меч и Щит.
На фронте знали и в тылах –
Народ наш победит!
И непомерный и святой,
Взвалив на плечи груз,
Сражался весь народ-герой,
Советский наш Союз.
Война идет ... Собрались мы,*)
Мы – сестры с мамой нашей.
Спасла нас от войны Сибирь,
Спасла страна большая.
______________________________
*)В г. Рубцовск в 1942г. приехали: Вера и Лидия – в начале апреля в эшелоне АТЗ из Сталинграда. Эшелон шел около месяца; Юлия – в мае из города Прокопьевска;
София Владимировна с Юлией – 24 декабря из села Шолак-Дощан Смирновского района Североказахстанской области. Юлия выехала за мамой из Рубцовска в октябре.
*********************************
Хотели мы смерть Жени скрыть,
Но смерть не утаить!
Но сколько маме слез пролить,
Чтоб горе утолить!
– Не надо, мама, не рыдай!
Мы рядом, мы с тобой,
Нам пишут братья, вот, читай:
О нас полны заботой.
И мама, горе не избыв,
От слез чуть отошла.
Тяжелый груз забот взвалив,
С ним снова в жизнь вошла.
Узнали мы цену всему –
И хлеба малому куску,
И скудному тому пайку,
Что затемно, его с утра
Выстаивала мама нам,
И сохраненной нам в тепле
К приходу нашему еде,
Что мама приготовит нам.
И знали мы, идя домой,
Что ждет и ждет нас мама,
А с ней всегда тепло и свет –
Все это помним с детских лет...
И оценили мы тогда
Великий мамин труд,
Что облегчал нам жизнь в войну
И создавал для нас всю жизнь
И – в те года – уют.
От многих нужд военных лет
(Теперь их не поймут!)
Спасала мамина забота,
Спасал нас мамин труд.
Не стало обуви у нас,
А мама здесь нашлась
И босоножки мастерить
Для нас она взялась.
Подметки старые взяла,
Взяла куски брезента,
Прибила гвоздиками. – Вот,
Готовы «сандалеты».
Не зная ремесла сапог,
Без чьих-либо советов,
Сапожничала молотком
На ножке табурета.
И набивала мама руки
До синяков, до боли,
Так заглушала сердца муки,
Не жаловалась никому.
Длинна всегда зима в Сибири,
Недаром говорили:
– Здесь девять месяцев – зима,
А остальное – лето.
И на работу сквозь бураны
Сибирской воющей зимы
Из общежитья, по сугробам,
Во мраке торопились мы**).
Глаза слипались от мороза,
Мороз нас ветром обжигал,
Пар изо рта мороз вот этот
Мгновенно в иней превращал.
Мы испытали холода –
Без валенок, легко одеты...
Для нас в военные года
Зима тянулась без просвета.
И мастерила мама бурки
Иголкой тонкой на руках.
Пальто нам утепляла мама,
И тоже на руках.
Ты, наша мама, все умела,
За что б ты ни бралась,
Как будто бы с таким уменьем
Ты и родилась.
Воспоминанием таким
Лишь сердце растревожишь...
Как ни старайся, но о маме
В стихах все не уложишь.
С годами всё мы ценим строже,
Еще года прошли...
И стали нам еще дороже
Любовь и Труд твои!
*************************************
Уже и Вадик наш воюет!
Два брата на войне!
О Жене молча мы горюем
И с фронта писем ждем.
В тылу не просто день прожить,
День был тяжел вдвойне –
Душой и сердцем пережить
За тех, кто на войне.
И день за днем все мысли там –
Жара иль непогода:
Как там на фронте?
Как сыновья? Как братья?
И так – четыре года.
И сколько б трудностей ни было,
Но тяжелей всего –
Узнать плохие вести с фронта
От Совинформбюро.
Иль подойдя к окошку почты,
Услышать вновь ответ:
Что писем с фронта
Нам сегодня нет.
Но были дни для нас счастливей,
Когда мы получали письма,
Когда и сводки были лучше,
И солнце нам тогда светило.
Какая радость и отрада,
Узнать, что есть письмо,
И драгоценный треугольник***)
Взять в руки, как награду.
И тут же быстро прочитать,
Скорее с ним домой бежать.
И вместе с сестрами и мамой
По многу раз читать!
И радовались мы тогда
И солнцу, и дождям, и всходам
На наших огородах.
__________________________________
**) Во время войны на АТЗ работали сёстры Богдановы: Юлия Михайловна (1911-1996гг.) – инженер-экономист; Вера Михайловна (1916-2000 гг.) – инженер-механик, и Лидия Михайловна (1924-1996 гг.)
***) “Треугольник” – письмо без конверта и марки, сложенное в виде треугольника. Во время войны письма в воинские части и из них пересылались без марок.
Х. ГИБЕЛЬ БРАТА ВАДИМА*)
Год сорок третий не забыть!
На огненной дуге
Погиб наш Вадик, милый брат,
Гвардеец-лейтенант.
Он много раз прошел сквозь ад,
Огонь, свинец и дым,
Командовал он до конца
Там взводом огневым,
Что день и ночь громил врагов,
Их гнал с родной земли...
Тебя спасти, смерть отвести
Никак мы не могли.
В нас бодрость письмами вселял
И как тогда был рад,
Когда впервые нам послал
Военный аттестат**).
Но скрыть тоску по нас не мог
И нам не раз писал,
Как сильно хочет видеть нас,
Обнять, расцеловать,
Все рассказать, что испытал.
Ах, Вадик, милый младший брат,
Как мало прожил ты!
Как песни ты любил,***)
Прекрасно как стихи читал –
Артист в тебе ведь жил!
________________________________
*) Брат Вадим Михайлович Богданов, 1920 г.р., гвардии лейтенант, командир огневого взвода 642 пушечного артиллерийского полка. Погиб 09.07.1943 г. в бою на Курской дуге. Похоронен в братской могиле в селе Прилепы, бывшее 2-е Никольское, Поныревского района Курской области.
**) Денежный аттестат на семью военнослужащего даёт ей право получать часть его денежного довольствия через военный комиссариат по месту жительства.
***) Вадим люби петь песни: «Орленок», «Три танкиста», «С юга до Урала», «Встречный», «Марш веселых ребят», «Дан приказ», «Каховка», «Широка страна моя родная», «Партизан Железняк», «Песня о тачанке», «Если завтра война», «Катюша», «Утро красит нежным светом» и др.
************************************************
Как жизни ты всегда был рад,
Казалося – все впереди...
Тебе лишь двадцать три,
Когда угас твой взгляд.
С твоей горячей головой
И поэтической душой
Тебе бы жить и жить!
Но ты погиб,
Тебя нам не забыть.
Нам не узнать о нем сейчас,
Как прожил он без нас,
Как воевал, как ранен был,
Как в госпитале он лежал.
Писал нам Вадик, что в те дни,
Когда он выезжал,
То в нашем Харькове тогда
Кромешный ад стоял.
Он ехал через Сталинград
В Саратов с институтом,
Не знал о том, что через год
Он воевать здесь будет.
Учился Вадик в институте
Любимом, театральном...
Погибли жизнь, мечты его
В огне войны той шквальном.
Искусство сильно он любил
И стать мечтал артистом,
Но Родины приказ велел –
Он стал артиллеристом!
Полгода занимался он
В училище военном,
Войны науку постигал
Умом и сердцем верным.
Писал он: – Коль мне воевать
И быть мне командиром,
Я должен все постичь и знать,
Чтобы врага скорей прогнать
С земли родимой.
Нам карточку свою прислал –
Как повзрослел наш брат!
На нем ответственность лежит –
Он командир, солдат!
ДЕКАБРЬ СОРОК ВТОРОГО ГОДА.
На Сталинградском фронте он
Стал командиром взвода.
Писал, что он живет в землянке
На линии передовой
В полукилометре
От вражеских окопов.
ЯНВАРЬ. ГОД СОРОК ТРЕТИЙ.
Наш Вадик ранен тяжело
В боях за Сталинград,
Но о ранении своем
Не написал нам брат.
И лишь теперь узнали мы,
Спустя так много лет,
Как ранен был он тяжело,
Где шло лечение его.
Сначала он попал в санбат,
Потом был в госпитале полевом,
А через месяц вывезли его
С эвакогоспиталем
В тыл на Урал.
Но и об этом нам
Писать не стал.
Где мужества он столько взял
Скрывать свое раненье?
Жалел он маму, нас хотел
Избавить от волнений...
На Златоуст, в часть
Четыреста тридцать два
Ему мы письма слали,
Что в госпитале он лежал,
Тогда мы не узнали.
А в мае пишет он, что едет
В Москву за назначеньем.
Теперь то знаем мы: тогда
И кончилось леченье.
Последние он строки шлет,
Тебе с дороги пишет,
Что едет в свой гвардейский полк,
Оттуда уж напишет.
И он тебе тогда писал,
Что видно близко ты,
Хотел тебя он повидать!
Но ехал к сроку в свою часть,
Не мог он опоздать,
Не мог к тебе заехать.
Тебе он больше не писал,
А нам прислал в июле,
Что он в той области теперь,
Где родилася Юля.
Писал, что снова он назначен
Здесь командиром взвода.
Писал, что адрес этот будет
Теперь уж постоянный.
Открытку эту он писал
Тридцатого июня,
Писал ее за девять дней
До гибели своей.
Товарищ с фронта написал:
– Погиб ваш брат Вадим 9-го июля.
Осколок в голову ему попал
При наблюдении в стереотрубу,
И на землю упал
Гвардии лейтенант Богданов.
Он много б в жизни сделать мог...
Он много сделал в жизни –
Он выполнил солдатский долг,
Он защитил нам жизни!
Он спас нас от фашизма!
И маме мы должны сказать!
Удар ей снова нанести!
Откуда маме силы взять,
Чтоб все перенести!
Нет, не могли мы ей открыть,
Надежду вдруг отнять
И сердце мамы сокрушить,
И стала мама ждать...
Да, много было ожиданий.
Ждала с надеждой нашего отца,
Ждала с надеждой брата Женю,
Теперь ждать стала Вадика.
И помним мы, как в детстве,
Мама нас ждала из школ,
Потом ждала из институтов,
Чтоб накормить и проводить,
Когда мы уходили снова
По разным нашим там делам.
Потом встречала нас с работы,
Из сел, из отпусков, с заводов,
Из командировок разных...
Ждала, встречала, провожала
Нас, детей и папу...
Бралась не раз я подсчитать,
Сколько ж раз всего пришлось ей
Встречать и провожать,
И каждый раз сбивалась.
Два года до конца войны
Не знала мама правды...
Молящими глазами глядя,
Нас спросит: – Что же писем нет
От Вадика так долго,
Наверно, что-нибудь случилось?
А мы, не глядя, говорили,
Что нет, не знаем, ничего,
Но есть ведь случаи, когда...
Все хорошо бывает
И человек вдруг объявляется.
Потом не стала спрашивать
И молча стала ждать.
Тревогу и тоску, и страх
За наших дорогих
Читали в маминых глазах,
Скрывали боль в своих.
***************************************
Победа! Кончилась война!
Весть разнеслась в стране.
Вздохнула громко вся страна –
Конец! Конец войне!
О, сколько жертв взяла война –
Продлилась столько лет!
Жесточе не было войны!
Жесточе не был след!
От мамы уж теперь не скрыть,
Пришлось нам дать ответ,
И маме истину открыть,
Которой горше нет.
Не знаю я, что тяжелей –
Терять ли братьев дорогих
Иль видеть горе матери своей,
Оплакивающей сыновей.
Бывало, мама замолчит
С чуть отрешенным взглядом...
Мы знали – в этот краткий миг
Погибшие отец и братья
С ней были рядом.
*****************************
Прошли года... Уж сорок их,
Послевоенных лет,
Но не забыть нам никогда,
Утрат, что принесла война,
Непоправимых бед.
И вечно будем мы скорбеть
О близких дорогих,
Их память свято будем чтить,
Нам не забыть о них.
Мы знаем, в Краснодаре есть
Могила брата Жени,
Но не отыщем холмик тот,
Ничем он не отмечен.*)
Под Понырями обелиск
Стоит в селе Прилепы.**)
Там Вадик наш давно лежит,
Лежит в могиле братской.
__________________________________________
*) В 1997г. Валентина Евгеньевна Богданова получила от знакомых в Краснодаре фотографию плиты на братской могиле на Краснодарском городском кладбище. На этой плите указаны воинские звания, фамилии и инициалы семи человек, в том числе “Воен. инж. Богданов Е.М.”, хотя Евгений Михайлович был инженером, но не военным. На плите указан год: “1941”.
**) Село Прилепы, быв. 2-е Никольское, Поныровского района, Курской области.
Х1. ПЯТЬ ЛЕТ ТЫ БЫЛ СОЛДАТ!
В войну ты видел много, брат,
Ужасных, смертных бед,
Убитых, раненых солдат,
Фашизма страшный след.
Ты утром в день войны второй
Ушел в военкомат,
Прошел ты длинный ратный путь,
Пять лет ты был солдат!
Ты воевал, в землянках жил,
Недосыпал и стыл,
Ты тяжкий ратный труд вершил,
Ведь ты солдатом был.
Познал и вынес боль утрат
Смерть наших братьев двух...
В строю остался ты, наш брат,
Не сломлен был твой дух.
Не забывал ты их в бою –
Погибших, молодых.
Ты клятву выполнил свою –
Сражался за троих.
В тяжелом грохоте войны
Хранил семьи завет –
И нам в далекий тыл страны
Ты с фронта слал привет.
Мы помним письма все твои
С начала до конца войны,
О нас тревоги там твои,
О нас заботами полны.
Ты нам опорой был, наш брат,
В тяжелые года,
И твой военный аттестат
Нам помогал тогда.
Но и задолго до войны,
И много лет потом
Твои заботы знали, брат,
И помощь нам во всем.
Пусть хорошо тебе всегда
И радостно живется,
И сердце верное твое
Пусть долго, долго бьется.
Пусть будет навсегда с тобой
И небо голубое
С прекрасною зарей,
И счастье все земное –
Пусть будет все с тобой.
Идут года...
И снова ты
Проекты создаешь,
Крепишь ты мощь страны родной,
Работаешь с душой.
Живи, наш брат, живи!
От нас поклон прими!
Х11
Как трудно, трудно вспоминать
Своих родных отца и мать,
Их дорогие нам черты,
Все то, что дали нам они.
Все то, что с детства помним мы,
Все то, чем дорожим в них мы,
Что с жизнью нашею срослось,
От сердца не оторвалось.
И в эти трудные года,
И в жизни нашей всей
Всегда мы помнили отца,
Заветы все его.
Отец и мама! Ваша жизнь
Всегда светить нам будет.
И сердце каждого из нас
Вас вечно не забудет.
ХШ. ДНИ ВОЙНЫ
Четыре года шла война,
И в днях посчитана она,
Их было тысяча четыреста
И восемнадцать дней.
Я не была в боях ни дня...
В словах запечатленных
Хочу представить тяжесть я
Дней и ночей военных:
Морозных, снежных, вьюжных
И жарких, знойных, душных,
Дней и ночей тревожных,
Порою невозможных,
От канонады грозных,
И темных, мглистых, звездных,
И, как нарочно, лунных,
Невероятно трудных,
И пыльных, и дождливых,
Во тьме непроходимых,
От пуль во тьме искристых
И нестерпимо льдистых,
Травою шелестящих
И рядом – вот шуршащих,
И ветками хрустящих,
И душу леденящих,
И бомбами свистящих,
И танками гремящих,
Ракетами светящих,
И воздухом гудящих.
И кровью обагренных,
И криками пронзенных
Отчаянья и боли,
И мужества и воли,
Ликующих победных,
И солнечных и ясных,
Победою прекрасных,
Победою звенящих,
Печалию щемящих.
Х1V. ГЕРОИ ВОЙНЫ
Четыре года шла война,
И за четыре года
Погибло двадцать миллионов
Советского Народа.
Да, погибали, но сражались,
В глаза смотрели смерти
И добровольно не сдавались
Ни взрослые, ни дети.
Сражались яростно в бою,
Сражались на заставах,
И отдавали жизнь свою
У рек на переправах.
С врагом вступали всюду в бой,
Фашистов истребляли,
Освобождали край родной
И поезда взрывали.
На фронте падали в боях,
От вражеских десантов,
В плену фашистском, в городах,
Под игом оккупантов.
В бомбежку гибли на ходу
И старики и дети,
В блокаду гибли на посту,
И от голодной смерти.
Фашистов били в деревнях,
В горах на перевалах,
И в воздухе и на воде –
В морях и в океанах.
Я не была в боях ни дня,
Но сердца воображеньем
Хочу представить всех людей
Я на полях сражений.
Идейных коммунистов,
Людей душевно чистых,
На подвиги идущих
И все в боях могущих.
И комсомольцев смелых,
Отчаянных, умелых,
Вперед во тьму смотрящих
И жизни не щадящих.
Товарищей надежных,
Горячих, осторожных,
За Родину идущих,
В дозорах стерегущих,
Врагов насмерть разящих
И по друзьям скорбящих.
Войной семей лишенных,
Фашизмом потрясенных,
Во снах своих кричащих
И наяву молчащих,
И молодых, здоровых,
И старых, и суровых,
Ликующих, веселых,
Домой во сне летящих,
Но и тогда печальных
И с болью затаенной
В молчании стоящих
Над свежими могилами
Друзей-однополчан.
Различных всех людей
И с разною судьбою,
Характером несхожих,
Но в главном всех похожих:
ЗА ЧЕСТЬ СВОЕЙ ОТЧИЗНЫ
ВСЕ НЕ ЖАЛЕЛИ ЖИЗНИ.
Четыре года шла война.
Был штурмом взят Берлин,
Врага сломила вся страна
Не стало тех «твердынь».
*******************************
1985 г.
*******************************