WARNING:
при написании данных стихов широко использовались ЦИТАТЫ из прозаических произведений
Фрейда, Маркеса, Гессе, Борхеса, Кундеры, Павича, Петровича.
считайте это компиляцией.
I.
Марионетки не могут без морфия.
1.
ты из породы Солнц.
я явь, что не подчиняется логике.
я дым в осенней песне Ницше.
моя сторона - левая, цвет - красный.
прохожу размашистыми кругами
авианосцем, без опаски
ждущим возвращения его рабочих пчёл.
2.
спрятавшись среди высокой травы,
жду, когда над опостылевшим городом
замрёт большое пышное облако,
луна - разбухшая, необъятная -
пускаю стрелу, обращающую в камень -
пронзённое лунное облако стало мраморным.
все скрестили пальцы на левой руке и
одели ли - love - щиеся колпаки.
ворота в тартарары,
пасть сумрака, встреча с мёртвыми полночью
неотражающими зеркалами, аудиенция с кратерами
на оборотной стороне Луны.
преодолеваю границу между подъёмом и спуском,
где всё во власти таинственной точки равновесия .
где даже шаги звучат иначе -
отчётливее печатают одиночество.
каждая закрытая дверь сталкивает лицом к лицу
с пронзительной невозможностью встречи
с пустой комнатой -
ищу неведомое, с которым никогда не хочу увидеться.
мой дом - щель между ребёнком и взрослым,
каждый из нас - одновременно паук и мошка
в игре на перилах балкона,
спичка, поднесённая к канистре с бензином,
заряженный револьвер на ночном столике:
пас - гол, шах - мат, чёт - нечет. просто приятельство.
я мало что смыслю в системе уходящих линий,
создающих верную перспективу обстоятельств,
когда муравей вдруг не помещается во дворце,
а число три легко вбирает в себя четыре,
так же просто, как это делает пять -
я физически ощущаю себя больше лошади,
которую только что оседлал.
3.
только чудак суёт палец в вертящийся вентилятор,
только мартовский кот гуляет сам по себе,
и рисунок его движения - томливый, как у Матисса -
"вальяжного кота от живописи".
аббаты не живут в шкафах моего замка,
каждый шар - куб? - сказки
туманной луны после дождя.
бывают лестницы для подъёма и спуска.
4.
не смотри на меня из своего далека с
этой детской серьезностью, превращащей
твоё лицо в маску нубийского фараона.
сумрак твоей спины на парусах простыней
неуловимым жестом впивается в память,
воскрешая твой образ...и ещё
уроки языка геометрии твоего тела,
наполнявшего мне рот и руки трепещущими теоремами,
среди мешанины ласк, в нежном переплетении,
превращающем нас в чёрно-белый узел, среди
неторопливого танца, в котором один
обездвиживал другого тяжестью своего тела,
чтобы самому вскоре стать жертвой
нежного гнёта этих бёдер, этих рук, постепенно обмякая
и отстраняясь, - но вот уже новое сплетение,
новые броски с вершины в глубину, всадник и конь,
лучник и лань, замершие на барельефе гиппотифоны,
дельфины в полёте над морем.
встречи с "никогдаями" и "нигдеями" -
пусть вспарывают животы игрушкам и топчут розы -
марионетки не могут без морфия.
закрываю глаза...вдыхаю аромат твоего тела.
мне не хочется их открывать и видеть настоящее.
где я пишу. читаю. курю. и зачем-то считаю себя живым.
II.
=только для сумасшедших=
"...вход не для всех, не для всех...только для сумасшедших..."
Герман Гессе, "Степной волк".
***
я - сумасшедший художник.
рисую автопортрет из рифмованных
дольников.
бросаю свет комками белой ваты.
разливаю шампанское памяти
иголками в доме,
одинокий, но полный глубокого счастья.
полный стихов.
на холсте умещаются все причуды,
отрекаясь от рамок мер и шор -
как фонарь вплетает лицо Иуды
по ночам в рисунок домашних штор.
ни многолюдья, ни гама, ни музыки -
здесь побеждает одна и только одна позиция -
позиция ратников или позиция фраз.
несколько обывателей
за непокрытыми деревянными столиками
прячут любовь в триптих
вполне терпимых, сносных, безликих дней -
двуликих нас.
ветер дождем звякает о фонари -
грубо и жарко, как пар от сырого мяса.
боль и радость за глазными яблоками -
(говорят шёпотом, ходят на цыпочках)-
проще порезаться при бритье безопасной.
...самоотрекаюсь во имя тебя...
а в глазах твоих потемнело небо -
стала резче светлая полоса.
знаешь, солнце, весна, наверное -
я читаю мысли в твоих слезах.
песней кошек, собой и мартом -
Шивой...Буддой...Иисусом Христом -
приезжай скорей - не отдай другой -
все равно, что провод
под двести двадцать
замкнуть
рукой.
III.
=эльфы живут в Питере=
пишу стихи с надеждой уничтожить
ту страшную иллюзию, чьё имя - время.
помню, тебе понравилась одна моя маленькая картинка,
наиболее китайская из всех мною написанных,
с хижиной, красной дорогой, зубчатыми деревьями и
далеким игрушечным городом на заднем плане.
не могу послать её сейчас, да и не знаю, где ты.
но она твоя, хочу на всякий случай, сказать тебе это.
твоё лицо, написанное как пейзаж -
волосы, смахивающие на листву и кору деревьев,
глазницы - как расселины в скалах -
знаешь, они говорят, что эта картина напоминает натуру
не более, чем иной силуэт горы - человеческое лицо,
иная ветка - руку или ногу.
видишь, стаи голых женщин написал я тоже,
унесшихся, как птицы, закланных перед идолом,
написал и юношу с лицом самоубийцы,
и далёкие храмы, и леса, и старого бородатого бога,
могучего и глупого, и рассечённую кинжалом женскую грудь,
и бабочек с человеческими лицами на крыльях.
знаешь, писать картины прекрасно.
это славная игра для послушных детей.
другое дело, крупнее и весомее -
дирижировать звёздами, вносить в мир такт собственной крови и
хроматические круги собственной сетчатки.
слышишь, я слишком стар, чтобы понять детей,
которые знают, как провести наше чувство по бухгалтерской книге жизни,
веришь, даже горы иногда кричат от боли, и Нева воет раненым зверем,
веришь?
я давно живу в поездах, и приезды - отъезды - радость песни
для сердца птицы.
а я слышу, как ты поёшь, но только одну песнь за другой -
целиком эльфийская симфония никогда не звучит всеми
сотнями своих голосов -
эльфов мало. эльфы живут в Питере.
милая эльфийская девушка.
я безуспешно пытаюсь выразить свои мысли,
ибо выраженные мысли всегда так мертвы.
пускай они живут.
как ты живёшь. в Питере.