пишу стихи с надеждой уничтожить
ту страшную иллюзию, чьё имя - время.
помню, тебе понравилась одна моя маленькая картинка,
наиболее китайская из всех мною написанных,
с хижиной, красной дорогой, зубчатыми деревьями и
далеким игрушечным городом на заднем плане.
не могу послать её сейчас, да и не знаю, где ты.
но она твоя, хочу на всякий случай, сказать тебе это.
твоё лицо, написанное как пейзаж -
волосы, смахивающие на листву и кору деревьев,
глазницы - как расселины в скалах -
знаешь, они говорят, что эта картина напоминает натуру
не более, чем иной силуэт горы - человеческое лицо,
иная ветка - руку или ногу.
видишь, стаи голых женщин написал я тоже,
унесшихся, как птицы, закланных перед идолом,
написал и юношу с лицом самоубийцы,
и далёкие храмы, и леса, и старого бородатого бога,
могучего и глупого, и рассечённую кинжалом женскую грудь,
и бабочек с человеческими лицами на крыльях.
знаешь, писать картины прекрасно.
это славная игра для послушных детей.
другое дело, крупнее и весомее -
дирижировать звёздами, вносить в мир такт собственной крови и
хроматические круги собственной сетчатки.
слышишь, я слишком стар, чтобы понять детей,
которые знают, как провести наше чувство по бухгалтерской книге жизни,
веришь, даже горы иногда кричат от боли, и Нева воет раненым зверем,
веришь?
я давно живу в поездах, и приезды - отъезды - радость песни
для сердца птицы.
а я слышу, как ты поёшь, но только одну песнь за другой -
целиком эльфийская симфония никогда не звучит всеми
сотнями своих голосов -
эльфов мало. эльфы живут в Питере.
милая эльфийская девушка.
я безуспешно пытаюсь выразить свои мысли,
ибо выраженные мысли всегда так мертвы.
пускай они живут.
как ты живёшь. в Питере.