1.
Четыре сестры, четыре сестры нас было.
М. Кузьмин.
Ее звали Шиу,
она была тонка и нежна.
Она росла в горшке
на твоем подоконнике.
Но не она была той, кто тебя любил.
Его звали Упрыш,
он жил за гаражами,
ты подзывал его в окно,
кормил его сыром Пти Луи.
Но не он был тот, кто тебя любил.
Его звали Шупашкар,
он жил в твоей квартире,
он был человеком,
и за что ты его так прозвал?
Но не он был тем, кто тебя любил.
Меня звали Степная,
мне говорили, что скучают,
мне обещали подарить прямой телефончик
и машинку для переводов с английского,
и я была настоящая,
хоть и ничего не обещала,
я одна во всем Божьем мире
только и любила тебя
целых четыре недели.
2.
в конце концов,
еще его лицо
ресницы, брови, профиль этот точный,
его глаза,
его спокойный лоб.
В конце концов, его лицо осталось
размытое в вечернем теплом свете,-
я вас люблю, как маленькие дети,
я вас люблю, как сорок тысяч братьев,
в течении почти что получаса,
пока все тени так нежны и лоб ваш
так чист и бел...
3.
не выйти к морю..
Лорка
Как на гравюре Хокусаи,
прибой, медлительный и чистый,
его рисунок прихотливый
( о мне уже не выйти к морю)
И глаз прикрытых нежны дуги
под дугами бровей, и нежны
прикосновения, и снится,
что волны бьются в эту лодку,
едва привязанную к сваям.
( нет, никогда не выйти к морю)
Ребенок слышит крики чаек,
играет с камнем и в ракушках
находит розового краба,
и водоросли так красивы
между камней и в глубине.
( нет, никогда не выйти к морю,
раз ты его у сердца носишь)
И снова пахнет старым лаком,
актер играет самурая,
красавица купила веер,
сосна растет на рыжем склоне.
...но там еще шумело море,
меняя цвет, грозою пахло,
теплей котенка веселилось,
ласкало кожу и касалось
цветного вышитого сердца
из шелка, кукольного сердца,
наколотого на булавку,
как бабочка, тебе в угоду.
4.
Изрезал ножницами мое свадебное платье,
топтал ботинками фату мою и свадебный букет мой,
и ворох розовых пеленочек сжег вместе со стихами
моими, посвященными ему.
Пускай он больше не приходит.
5.
ангел номер пять
странен и занятен
но не отыскать
как на солнце пятен
И его язык
я не понимаю
он ко мне привык
я ему киваю
анегел номер пять
разговор сквозь стену
мне не отыскать
смерти и измены
Разговор немых
разговор сквозь пластик
как удар под дых
утреннее злрасьте
Разговор сквозь снег
разговор сквозь стену
хочешь я тебя
обниму раздену
поцелую в лоб
и оставлю на ночь
Разговор сквозь гроб
разговор сквозь страны
Заговор судьбы
бедное мычанье
Золотой трубы
гордое молчанье
6.
Представь себе жизнь с ним.
Булемия днем,
храпение ночью.
Вечерами секс, как он понимает это.
Двое чужих детей.
ни копейки собственных денег
(Он будет настаивать на твоей зависимости)
Друзья, дела, он ведь тебя не любил
и всегда с кем-то сравнивал
не в твою пользу.
( это чавканье в трубке,
эти придирки,
заносчивость, замкнутость).
Это все ничего бы не значило для тебя,
если б он научился не врать
а жалеть тебя, ведь это и значит - любить)
Я смогла бы, ведь у него были длинные ресницы,
и они загибались.
7.
Когда Бог быд живым,
падал снег на кленовые листья,
и у черной земли был волнующий запах. В тумане
рассветало, и звезды сияли сквозь прорези в тучах,
Когда Бог был живым,
когда я еще не понимала.
Когда Бог был живым,
каждый день, точно музыка, ранил,
каждый вдох был последним,
и выдохи были стихами,
Я носила тебя, как брелок на ключах,
в кармане,
И смотрела на мир,
как на фон под твои портреты.
Как в немом кино,
твои слова были вечно отдельно
от глаз, глаза никогда и ни в чем
не оставались виновны.
Они иногда с головой тебяч выдавали.
Я могу и сейчас это видеть,
могу это вспомнить.