А. С.
Таишься – мышь в норе Владимира.
Сулят крупицу героина
Улыбка-кровь заката-дилера,
Барыга-ночь, рассвет-трясина.
Жуешь зефир душистый утренний,
Голубоглаза, алы губы;
Сироткой смотрит нос напудренный:
Проколешь душу? — знать, кому бы!
Мечта, мольбы дитя, красавица,
Египетский надменный сокол,
Паришь, — крыло небес касается, —
Оставив купол, крест и цоколь.
Стремишься прочь от основания;
Внизу игрушек ржавых стачка:
Снег, щебень, кладбище, развалины,
Ворота, Содошка и дачка.
Вокруг стекло предновогоднее.
С тобой — лишь яшка в шелестяшке;
Но ластишься тайком к Угоднику,
Чтоб не было вернуться тяжко.
В опале край, коль князь за кассу сел.
На Нерле, как в засаде, холод.
Здесь каждый чек твердит о казусе, —
Не выбирай! — судьбы прихода.
Летишь... Пусты поля под Суздалем.
Сладка ириска. Боже правый!
Покуда пульс стучит без устали,
Не сыщешь на тебя управы!
То слежки сеть, то горечь искуса,
То ломка, что лютей бандита.
Но Божья милость — мед без привкуса,
Без желчи лжи и гепатита.
Не над тобой, золотовласая,
Прочтут молитву отходную,
Когда январь, шаля и хвастая,
Свечу соборную задует.
Не на твою колоду ландыши
Положит мать, ромашки — отчим.
Не примешь сна чужого на душу –
Твой дар — лететь, а не пророчить.
Тибета даль, а не реланиум!
Пройдет глухой вселенский морок.
Живи — чиста, люби — изранена,
Пусть светел мак, да пепел в норах!
23 декабря 1998 — 1 февраля 1999 г .