Она ещё хороша, но бабье лето не вечно,
И осень сердце её в печаль вот-вот заключит.
И изнывает душа, и ждёт Его бесконечно,
Но не звонит телефон, и в дверь никто не стучит.
Свой апельсиновый сок Он выпьет утром устало.
Утюг привычно нырнёт в рубашки чистой манжет.
И, безразлично скользя, искусно выполнит слалом,
Сгоняя пену и сон, станок от фирмы Gillette.
В кромешной тьме, наугад, идут, не зная друг друга,
Две одиноких души и одиночества два.
И всё, что выпало им – ходить извечно по кругу.
И всё, что ссужено им – узнать друг друга едва…
Она в газету знакомств ему строчит эпиграммы.
Он в кинозалах найти её пытается след.
Но предсказуем итог, как жизнь заезженной драмы:
Она не ходит в кино. Он не читает газет.