Я пишу с войны, не штабная крыса,
там другие облака над головой.
Ангелы скрывают нож, черны их мысли,
а комбат давно у нас совсем седой.
Чем трясти диван, буду грязью лучше
северокавказских степей, в прицел.
Журналисты, контры, не умеют слушать,
да очередную душу выгонит мел.
Старый и оборванный город-призрак:
целит по ногам да в грудак окно,
где сидит такой же разрухи признак,
только без души да усталых ног.
Пуля разрывается под левой бровью,
падаю на снег, тихо матерясь.
Раненый асфальт истекает кровью,
медики бегут, разбрызгивая грязь.
С поля боя как живой, да, я вернулся,
видно умереть мне таким седым,
синий глобус не сгорел, успел, обернулся,
все идет война, да не кончается дым.