Шероховатый ватман белой ночи.
Рассветный луч булавочно отточен,
И оттого распахнутых мостов
Полет так ослепителен и точен
Над зеркалом свинцовых невских вод.
И веришь, что пронзивший небосвод
На шпиле ангел свят и непорочен,
И легким мановением крыла
Готов весь город защитить от зла,
Перед которым тот, увы, не прочен:
Края прорех, заклеенные скотчем,
Хрустящий бой оконного стекла,
И колоннады – как бы между прочим,
И как бы между прочим – купола.
И рана Черной речки кровоточит,
И кто-то демонически хохочет,
Мелькнув плащом стальным из-за угла.
А ночь все холоднее и короче,
И не сулит нам южного тепла.
И оседает на граните мгла
Узором из мельчайших черных точек,
Похожим на чередованье строчек,
Которым нет, наверное, числа.
Так вот куда колдунья занесла…
Рифм – бездна, но вконец испорчен почерк.
А ночь бела, бела, бела, бела.