К моей склонялся колыбели
Телёнок с тёплою губой.
Пока ярмо нам не надели,
Бодаться, миленький, с тобой!
Я на земле не всё потрогал;
Когда, раздрав надвое миг,
Мне ангел рек: «Тебе, под Богом,
Твердить, чего не сам постиг.»
Пошто меня? Страстьми палимый,
Я зла желал — женат, гугнив.
Но гибель зрю Иерусалима! —
И время падает, отгнив.
И голос крепнет, отделяясь
От горла, родины, судьбы.
Терпи! — Бессмертье бреет лбы,
Над беззаконной прядью маясь.