Не исчезай так надолго. Хотя бы
стрижиной лапкой чиркай у виска.
Жаль, не осталось в бородёнке ибн Хоттабыча
ни одного сухого волоска.
Дожди-дожди размыли все дороги,
все подступы к июньскому огню.
Не пропадай, моя загадка, так на долго,
хотя бы изредка бывай в моём краю.
Такое лето, что молчат ночами совы,
что даже рыба не выходит из глубин
понежиться на отмелях озёрных,
задуматься в лагунах голубых.
Твоя нездешняя душа совсем промёрзла.
И там – на тридевятом этаже
ты входишь в малахитовое Озеро
в наброшенном на плечики дожде.
И вижу: как огонь обводит щёки,
доводит рот до крови двух перчин…
Тебя читать, как книгу запрещённую,
мне не положено по множеству причин.
Да и тебе читать меня не надо бы.
О чём сверчок безумолку молчит
не знает даже звёздочка, что падает
на колокольчик догорающей свечи.