* * *
#508
в.х.
08:32
до того как диктор начнет говорить о заппе,
о превосходстве ультратонких прокладок, плавно
ухожу со станции, лучше бы взял да запил,
обмывая оскар за рифмы второго плана
в снегопад, разделивший мироздание на два -
на ожиданье обыска и, собственно, обыск,
по результатам которого и генрих падва
убедит присяжных протискиваться в автобус.
человек без фио – ничто: подобно штрих-коду
останавливаюсь у ворот; охранник замер,
проверяя мою готовность на несвободу
и самоотдачу или реакцию камер.
08:50
заходи, никто никтович никтов, в этот отис,
жми на пятый и бойся движения выше,
потому как всяческий отзвук твой или оттиск
кто-то малоприметный, но лояльный запишет.
10:15
поначалу все, что выстреливает с экрана
в виде лагун на дэсктопе, и-мэйловых писем
с обязательным софтли-порно, - поздно ли, рано
утверждает в мысли тебя, что ты независим.
независим ли? надолго? – добавится через
полтора-два месяца при вхождении в это
помещение, составленное из потерь, из
никому не ведомого, своего завета.
10:24
я пришел в коллектив к авралу и перекуру
в феврале по прошествии всего лишь недели
от рожденья дочери рядом с офисным гуру,
представлявшим лично меня до этого в деле.
мне уже было тридцать пять, имея медали
от седьмой воды на рекламе при феодалах,
я еще стеснялся, переживал и так далее,
т.е. возглавил подвид бесконечно отсталых.
12:10
ровно так, как волга бурля вливается в лужу,
у столовки многопартийная мнется свора,
забывая, что в их карманах я обнаружу,
как чужой, смесь леденцов, гонора и фавора.
13:10
языки, как правило, шкурены и тягучи,
достаются приглаженным и темно-свинцовым
обладателям не дольче-габбана и гуччи,
но шато, обшитым вагонкой, под одинцовом.
нет, они не импульсны, плюнут в лицо не сами -
просто переживут вас; гляньте, справа и слева
вот они паркуются на зеленом ниссане,
стареньком, точно вдовствующая королева.
15:44
умер хрымов – славянский образчик джо питки -
возлежит на одре, привязан к розам и лентам.
умирал он долго, но только с третьей попытки
удалось разорваться пуповине с клиентом,
представителем генпродюсера, кредитором
(бленд-а-медом, хэд-н-шолдерсом и ариелем);
и повсюду носятся папарацци, которым
раскадровки, залитованные нонпарелем,
отдавать на подпись к восьми-тридцати ведущим
новостных программ, далеких полос у изданий.
к процедуре прощанья, кроме богов, допущен
оператор, и тот, кажется, родственник дальний.
смерть – еще одно проявленье октоберфеста,
независимое от убеждений и воли
режиссера - опустит зад в отхожее место,
а затем коснется смычком куска канифоли.
16:17
чашка горячего брэнда у клавиатуры
напоминает о сорванных планах на полночь
до звонка по местному: «это вам из шатуры.
он представился, но я поняла лишь «ионыч».
16:25
дмитрийглоковворженатнаароновоймаше
мнитсебябессмертнымимеетоднурубаху
изклочковкаксовестьжитомирскойатаманши
перебившейцелыйеврейскийкварталсостраху
машакудатысмотреланакрышахкогдаон
трясволосамипокировскистроилзнакомства
наотцовскойпамятипереводявнокдаун
всепредыдущиеопытыамикошонства.
17:57
через три минуты собрание по креативу -
сео, эккаунт, зам, арт и хозяйская внучка.
тема митинга – полоскание в хвост и в гриву
непришедших и текучка, текучка, текучка.
20:08
не звони, любимая, ибо я недоступен -
занимаюсь связями позднего снегопада
и небрежных слишком, слишком глубоких зарубин
на плечах поваленного вишневого сада.
в это время я бы укладывал «сап» дочуру,
гладил, вместе бы с ней «уюта»… но святый боже!
глаз свалился в многодюймовую апертуру
и таскает из подешевле в подороже.
ты – жена графомана, нервного демагога -
наполняешь ванночку, моешь ручонки соне,
а в ответ мобильная стерва сухо и строго:
«абонент отключен или находится в зоне…»
21:50
чайный тендер выигран, но проигран кофейный.
низкий рейтинг отдан, взамен – высокие цены.
кто хотел попасть в св, попадает в купейный.
кто хотел реалий, пытает счастья со сцены.
вива, вива, - звучало в третьем, последнем, акте,
уходили громкость и лампы дневного света
после бис, оставались только ключи на вахте
и фрамуга, вступающая в партию ветра.
23:23
до того как диктор начнет говорить о стинге
и его волкодавах, к вороту олимпийки
прибавляю шарф и залатанные ботинки,
оставляющие перед машиной улики.
я, синяк синякович синий, смешон и жалок,
за одышкою начинаю нести убытки.
к первомаю холдинг сменит меня на аналог,
у которого сердце на суровейшей нитке.
тот блеснет рядами зубов, добился которых
в кабинете ницше, живущего ныне в ницце,
и от прежнего брэнда останется мокрый порох,
точно мидия, забившийся в пороховницы.
00:36
…в том компакте, что ты мне некогда подарила,
посоветовавшись с уличными знатоками,
причитала труба, слегка торопила с тыла
драм-машина, не очень вежливо и рывками
имярек отбивал ладошами босановы,
и ему подыгрывал из коммунизма родом
по пути ко сну я, охмелевший, бритоголовый
и затравленный современным водоворотом.
вкупе с нами, звучащими, мирно лежала,
пересыпанная слоганами бегбедера,
за окном, за деревьями без стержня, без жала
не мужская, не женская - терновая эра…
04:02
это – тот человек, который не спит ночами
(и который не переносит слова «который»),
он не проклял парижский тоннель, как англичане,
не маячил, как хиросимовский гриб, за шторой.
он не знает миро, не высмотрел «касабланку»,
он уверен, что гейне - по-басурмански: гений,
и в любви он медленно отодвигает планку
до понятного окруженью числа делений.
у него господь имеет фамилию котлер
или лесин-заполь; он отличает футбол от
оперетты по кнопке канала тв – льгот ли
просит? кредита? скинуть ему за то, что молод?
не есенинский чорный, не руставелевский витязь
и не клегг от фаулза – спрятанный в одеяле,
он из мяса; вы, увидев его, удивитесь:
это он? нет, это действительно он? не я ли?..
biotherm perla falke barba church's loro piana
jaeger-lecoultre dunhill cutler&gross cerruti
bmw harmon cardon arista santana
bates viag saatchi&saatchi tutti&frutti…
2003