(баллада)
Командир в белых тапочках вышел
И устало сказал: «Не судьба!»
В небесах над казарменной крышей
Одиноко запела труба.
И под это печальное соло
И солдатского бега галоп,
Вспышка молнии воздух вспорола...
И явился ЛЕТАЮЩИЙ ГРОБ.
Он дышал темнотою подвала.
Он был пуст, как стакан без вина!
И труба свои звуки прервала.
И упала на плац тишина.
И солдаты, забыв физзарядку,
В отдаленье стояли гурьбой.
Было слышно, как всхлипывал сладко
В километре отсюда прибой.
А казарма как будто пылала,
Отражая на стёклах рассвет.
Командир усмехнулся устало
И приставил к виску пистолет.
Грохнул выстрел, сухой и кровавый,
Вызвав карканья птичьего шквал.
И, руками взмахнув величаво,
Командир в домовину упал.
А когда отгремели раскаты
И затихли ворон голоса,
Дрогнул гроб, и глядели солдаты,
Как ушёл он свечой в небеса...
Дни текли, словно вешние воды,
Постепенно сливаясь в года.
Дембелей, отслуживших два года,
Уносили не раз поезда.
Но когда наступает ненастье,
И деревья стучатся в окно,
Извлекает дежурный той части
Из-под койки стакан и вино.
И они выпивают с помдежем.
И слова их просты и грубы.
И им чудится в воздухе свежем
Одинокое соло трубы.