...Спустился Мессия к подножью горы,
Нагорную проповедь этим окончив
Тогда еле слышно к Нему из толпы,
Приблизился странник походкой непрочной
Во вретище выцветшее облачён,
Потёртое сильно, в кровавых разводах,
Заплаты и дыры зияли на нём,
И грязь нависала, как люстры со сводов.
От солнца белёс стал коричневый цвет,
И пояс велик был давно уж владельцу,
И посох его - сильно стёртая ветвь.
Наряд был неряшлив, уродлив и беден.
Глухой капюшон ниспадал на чело,
От всех голова была тщательно скрыта,
Закрыто и спрятано так же лицо,
Глаза лишь для солнца остались открыты.
Всего покрывал, с головы и до пят,
Не выдав для света ни пяди на коже
Тот страшный для всех незнакомца наряд,
И взгляд его страшен и мутен был тоже.
О камни и тёрн спотыкаясь, он шёл
На посох на каждом шагу припадая,
Скрипя и шумя, как стареющий клён,
От боли своей неизбежной стеная.
Народ расступился, его пропустив,
И вышел к Иисусу он, гулко ступая,
И многоголосый вдруг гомон затих,
Все замерли разом, на это взирая.
"Учитель! Склоняюсь к Тебе я в мольбе,
Велик Ты, и силу имеешь от Бога,
Пришёл я с прошеньем смиренным к Тебе:
Коль будет моя Тебе просьба угодна,
Меня от болезни моей излечи,
Что ныне так злостно изводит и долго,
И мучит меня; дабы снова стал чист,
Даруй мне от боли и горя свободу!"
Ослабшие руки с усильем подняв,
Застёжки на платье ослабил пришедший,
Чтоб боль не мешала, он челюсти сжал,
И резким движеньем рванул он отрепья.
Сорвавшись, на землю упал балахон,
Открылось толпе, что им было сокрыто:
Был струпьями сплошь человек поражён,
Оскал, как усмешка, зиял неприкрытый ,
Дыра вместо губ, вместо носа дыра,
Лицо испещряли изломы гнилые,
Глаза впали в череп, и боли слеза
Стекала безвольно на щёки сырые.
Ни кожи местами, ни губ, ни ушей
На нём не осталось; На страшной ладони
Прогнили все пальцы, казалось, как ей
Способен он посох сжимать без агоний?
Он бледен был страшно, и тошь как тростник
Гноились суставы, смердели, без жизни
И палец руки, словно ею забыт
Болтался на коже клочке, ибо сгнили
Все жилы и связки, и мясо сгнило,
И струпья в чесотке затёрты до крови,
Не смазаны маслом и жиром давно,
Ведь мёртвое тело не чувствует боли...
Увидев всё то, отшатнулась толпа,
И слух разносился меж ними пространно,
И страх, и презренье, проснулись в сердцах
"Средь нас прокажённый !"-промчалось по стану.
Христос, подойдя к прокажённому вблиз,
Коснулся рукой его порченной плоти,
Сказав ему властно: "Желаю, стань чист,
Стань чист от проказы, от струпьев и порчи!"
И тут же проказа и немощь прошли
Стал снова он гладким и белым, как прежде,
И нос, и суставы вдруг стали крепки,
И слёзы отёрли вновь мягкие вежды.
Он был исцелён. На колени упав,
Он громко прославил Всевышнего Бога.
"По воле Твоей моя немощь прошла,
Твоя и моею пусть будет дорога!
Я раб Твой навеки, что сделать могу
Теперь для Тебя? Повели, я исполню!"
"Спасла тебя вера от порчи, Мой друг,
Иди, и Моё повеленье запомни:
О том, что случилось с тобою, молчи,
Священнику же покажись поскорее,
И дар в очищенье своё принеси,
Законом как писано вам Моисея.