Львов. Костел Святого Яна -
ямой в века.
И в золотом исчадье органа
тонет рука.
И радость взгляда вверх,
где в солнце виснут ниши,
и звуков серебряный снег
витает, воздух колыша.
"Ти-ше", -
шепчет столетняя пани,
чей голос уже травенеет,
и тени умерших
худыми стопами
крадутся за нею.
Не смею выказать экскурсионность.
Немею - так "нахлебалась" органа,
ведь мира минувшего
зыбкая оность
здесь так непопранна.
Но странно,
что тут делают эти Двое, в проходе?
Султанно небрежны они при народе,
Вроде и нет старух
с кладбищенскими глазами -
или невидимый круг
ими очерчен в храме?
И между ними - ни грана света -
бедра притерты, как губки в тисках...
Но, впрочем, за это
червоной монетой
давно расплатились Ромео с Джульеттой,
а этих -
прости, старый Бах!
Прости,
что глазеют открыто музейно.
Просто,
что зашли лишь на миг.
Прости,
что не слышат, как, весь розовея,
Орган
играет
для Них!