Анализ критических рецензий показывает, что критики-рецензенты в саду поэзии видят три главных краеугольных камня, о которые спотыкаются поэты: недоработанность конечного изложения (сыроватость), наличие глагольных и тривиальных рифм, и затасканность темы.
Творческий процесс – вещь интимная, тайная, сродни шаманству, колдовству, чародейству. Нет на земле двух людей, одинаково творящих поэзию. Одному при этом необходимо уединение и полная тишина, другому – тихая классическая музыка и любимая авторучка с золотым пером, третьему – огрызок карандаша, орущие динамики и косячок. Кто-то долго вынашивает свой замысел, выстраивает композиционную линию стиха, подбирает слова, рифмы; а кто-то садится за стол и выплёскивает наболевшее единым духом. Кто-то будет на протяжении всей жизни возвращаться к стиху и пытаться его усовершенствовать, другой больше никогда не вернётся к написанному. И это – право каждого: творить так, как того требует собственный темперамент. И это не значит, что один бездарен, а другой талантлив. Важен конечный результат.
Стихи пишутся на основании жизненного опыта, мыслительного процесса, фантазий… Но толчком к написанию стиха всегда является эмоция, сиюминутна ли она или же сродни давнишнему шраму на душе, не дающему о себе забыть. Так или иначе, но на пустом месте стих не рождается. Он должен пройти свой путь душевных переживаний и осмысления. И вот эмоция, пройдя его, подобно грозовой туче, набирающей влагу до необходимого критического предела, выливается в виде сгустка мыслей, облечённых в некую форму, которая читается как заклинание, как молитва, как проклятие, как приговор... Таинство созидания, таинство творчества… В мир приходит некая квинтэссенция психологической, эмоциональной, интеллектуальной деятельности человека. Что же она несёт в себе и с собой? Или, по крайней мере, должна нести? – Мощный эмоциональный заряд. Подобно ветру, стих должен тронуть струны души другого человека и отозваться в них мелодией. Пусть эта мелодия будет счастливым воспоминанием, сожалением, надеждой, параллелью, смехом, но она рождается и даёт всплеск эмоций, обязательно очищающих. Катарсис.
И в этом – ценность стиха.
Но отнюдь не в том, что он содержит сорок строф, а не одну.
И не в том, что строки стиха коротки или длинны.
И не в том, что Автор его сумел найти пару-тройку таких рифм, которые мало кто использовал, и при этом не употребил ни одной глагольной... Любой человек, умеющий рифмовать, может, потратив некоторое количество времени, найти и редко употребляемый размер (ибо количество размеров ограничено), и приискать к слову «сердце» не «скерцо», не «дверцу», не «греться», а что-то ещё, что, впрочем, скорее всего, уже было у кого-то. Но даже если ещё и не было, это не значит, что стих живой, ибо написанный исключительно оригинальности ради, он будет мёртворожденным. Взгляд читателя скользнёт по глади искусственного льда, отмечая только лишь гладь искусственного льда.
Любая тема стиха стара, как мир. Не побоюсь показаться банальной, но «ничто не ново под луной», пишете ли вы о любви, о разлуке, о предательстве, о смерти, о дружбе, о Родине, космосе, жестокости… продолжите список сами… С тех пор как существует человечество, а, стало быть, и межличностные отношения, ничего не прибавилось. Нет ничего постыдного в том, что Поэт пишет, скажем, исключительно о любви. Вопрос в другом: живые ли у него стихи, или мёртвые. Не может быть котировки тем. Нельзя насильственно расставлять приоритеты: гражданская лирика – высший сорт, любовная – третий сорт. Другое дело, стоит ли касаться некоторых тем, стоят ли они написания стихотворения.
А в саду поэзии, разумеется, есть свои камни и свои заросшие сорняком уголки, и об этом тоже стоит когда-нибудь поговорить.