Глухая мука Петербурга,
Его торжественный тупик.
Разрез холодного хирурга,
Ведущий к сердцу напрямик.
И – ощутить, как тонкий остов
Ночных светящихся небес
Легко надвинется на остров
Поверх классических телес.
И – закричать, когда на площадь,
Обрушив бронзовый удар,
Свирепо вздыбливая лошадь,
Влетит безумный государь.
И – умереть от совершенства,
Когда изысканный гранит
Протянет театральным жестом
Реки некрашеный магнит.