Может, быль, а может, и небылица... Говорят, посреди реки жила мастерица, ясноглаза и яснолица, с волнистыми волосами. Заводила с солнышком разговоры и так любила трудиться, что, бывало, часы ей казались минутами, дни - часами. Из тумана и волн она ткала, из мечты, надежды и сна ткала невесомые покрывала. Только нежность такие выткать могла, если душу переполняла.
Матери вечерами несли мастерице свои печали. Кто верил ее рукам, того они согревали, того укрывали. Но едва ли две руки, пусть волшебные, справятся там, где хватит работы всем на свете рукам и всем на свете сердцам.
В те тяжёлые годы, годы голода и нищеты, я была маленькой девочкой, примерно такой, как ты. И хотя прошло много лет, я ничего не забыла, не стёрся в памяти след.
***
Sobre las aguas del río decían que se sentaba la tejedora; que tenía el pelo largo, que platicaba con la aurora y que era tan entretenida, tan trabajadora, que, para ella, las horas eran minutos y los días, horas. Se decía que sobre las aguas del río tejía nubes y ondas, tejía sueños, esperanzas, idilios y mantas primorosas. Tejía todo lo que la ternura teje cuando en el corazón se ahonda.
Hacia su regazo transparente iban las madres solas: al que confió en sus manos lo abrigó la tejedora. Pero un solo par de manos no pueden hacer todas las cosas que, muy juntas, deben hacer las manos todas.
Eran años de tristeza, de hambre y de sombras, yo era una niña -- como niños son ustedes ahora--, yo era una niña y lo recuerdo: el tiempo no todo lo borra.