Тлеющий кончик сигареты, факел, костёр, топящаяся печь – это не есть героиня «Горящей рукописи», не, тем более, сама Галина Александровна Щекина. Она есть (героиня уж точно) – пожар. Причём пожар не обычный, а пожар большой, потушить который подручными средствами и простыми методами невозможно. Ни водой не зальёшь, ни песком не закидаешь. Нужны особые, хитрые приёмы. Затратное это и хлопотное дело – тушить Галину Александровну.
И поэтому она всё горит и горит. И горит не одна. То с одним, то с другой, то в компании, то с компанией (кампании такие). А продукты горения собирает. В альманах, например. Или отделит от себя горящую часть (ума ли, души ли, сердца ли, памяти ли) и назовёт её Поэмой. Пламя то высоты неимоверной (Бег на месте – 1, Прощайте концертмейстер, Рваный свитер (!!!)), то исчезает, а несгоревшая головешка чадит и коптит. Заново поджечь бы надо (то бишь переписать) Десятую ксерокопию и Капсулу творчества.
А теперь о словах, предложениях, фразах, о которые я, читая «Горящую рукопись», споткнулся...
Напоминания.
1. Две строчки (с.17):
Мне общечеловеческая ценность
дороже неоправданных амбиций.
Мне напомнили строчку И. Бродского из «Письма римскому другу»:
Но ворюга мне милей, чем кровопийца.
2. Галина Александровна обронила (с.91): «…Как говорили мне – талант эгоистичен… А может, я сама и говорила?»
А Марина Ивановна кому-то писала, что поэт не имеет права быть эгоистом, но он не может не быть эгоцентриком.
3.Глава «Глухой мэр» напомнила рассказ о Брежневе Юрия Нагибина из цикла «Любовь вождей». «Последняя любовь» - его название.
4.Напоминание обратное. Слова Вадима Перельмутера («Арион», № 3, 2002г., с.56): «Жанр эссе-кроки… происхождения давнего…» заставили вспомнить картинки и главу «Горящей рукописи». В словаре Ожегова слова КРОКИ нет, а вот у Даля:КРОКА ж. Утокъ, поперечная нитка ткани, нитка поперёкъ основы.
КРОКИ ср. нескл. фрнц. Наскоро набросанный рисунокъ, начернённая картинка, очеркъ, набросокъ, окоёмок...