* * *
Я слышу биенье под грудью, я знаю, читая следы,
Как тяжко приходится людям, с которыми боги на "ты".
Но, глядя на этих немногих из вечной своей синевы,
Холодные мрачные боги, с которыми люди на "вы",
Кому безразличны казались и осень, и эта зима,
Предчувствуют жгучую зависть и медленно сходят с ума.
Безмолвствуют длинные будни, похожи на серый гранит,
И лютой становится лютня, которую ветер хранит,
И клонятся гордые кроны разбуженных кленов и лип;
Я чувствую тяжесть короны, к которой случайно прилип
Раздробленный веером веток тревожный серебряный свет -
Туманного мира примета, которому имени нет.