Актуальное стихоплетсво

Автор: Журкин Анатолий Викторович.
Контактный телефон: 907 - 98 - 84, г.Москва.   


Оглавление:

Сборник стихов “ Мысли вслух”.       
               

Стихоплётство   1.               
Я - Президент   2.               
Римская империя.   7.               
Лампочка Ильича.   9.               
Директор Чукотки.   10.               
Царь.   12.               
Олигарх.   13.               
Чиновник.   15.               
Депутат.   17.               
Армия.   18.               
Внутренние органы.   20.               
Почему…?   21.               
Скорая помощь.   23.               
Налоги.   24.               
Положено.   27.               
Котёл.   28.               
Мозги.   30.               
Нелогично.   32.               
Буря.   33.               
Деньги.   35.               
Богатства.   37.               
Каменный топор.   39.               
Ку!   41.               
Убить дракона.   42.               
Помойка.   43.               
Достаток.   47.               
Лабиринт.   49.               
Течение.   50.               
Нацмен.   51.               
Чур, - ни я.   52.
Дорожает.   53.
Власть и бизнес.   55.               
Шизофреник.   57.               
Улица Декабристов.   58.               
Страусиная страна.   60.               
Красный день календаря.   62.               

               
Пиар.   64.               
Менталитет.   66.               

               
Критиканство.   67.
Игрок-политик.   68.   
Кошки-мышки.   69.
Неофициальный визит.   70.               

Поэма “Больное ремесло”.   71.               

Сборник стихов “Скажу за вас и за себя…”   108.

Мнение.   108.
Вы.   109.
Придворный шут.   110.
Москва.   111.
Остановите Мэра.   112.
Солнцедар.   114.
Аргументы и факты.   114.
К поэту.   115.
Чёрный рынок.   117.
Террористический акт.   118.
Джорджу Бушу.   119.
Миллиардеры.   120.
Прогноз.   121.
Последний шанс.   122.
Дай миллион.   123.
Не пойму.   124.
Механизм.   125.
Свобода.   126.
Выборы.   126.
Пожизненные привилегии.   127.
Беда.   128.
S. O. S.   129.
Терроризм и бандитизм.   130.
Стереотип.   131.
Коллективу НТВ.   132.
Позвони.   133.
Молчание.   134.
Телепередача “Свобода слова”.   135.
Думай Дума.   136.
Савику Шустору.   137.
Сочувствие.   138.
Самоделка.   139.
Пока ещё вертится.   140.
Мэрша-миллиардерша.   140.
Заря банкротства.   141.
Вампиры.   142.
Евнухи.   143.
Последняя рубаха.   144.
Капитал.   145.
Политэкономия.   146.
На смерть актёра.   147.
Морда красная.   148.
Пошутил.   148.
Страшный договор.   149.
Внучка.   150.
Первомай.   151.
Коммунальная Земля.   152.
 


Сборник стихов ”Житейские советы”.   155.

Совет молодым.   155..               
О детях.   157.               
Стоматологическая реклама.   159.               
Больное самолюбие.   160.               
Отцы и дети.   161.
Родительский долг.   162.               
О братьях наших меньших.   163.               
Реклама автосервиса.   166.               
Каприз.   167.               
Обида.   167.               
Шаг навстречу.   168.               
Гордыня.   169.
Не обижаюсь.   170.               
Реклама рекламы.   171.               
Трюк.   172.               
Твою мать.   173.               

               
Я вас люблю.   174.               
Эмоции.   176.               
Эффект зеркала.   176.               
Приманка.   177.               
Зри в корень.   178.               
Реклама банка.   179.
Демография.   180.               
Смысл жизни.   181.               
Душа.   183.

Разное:

Заскок.   185.
Весна.   186.
Пивная рекламная.   186.
Кузнечик.   187.


Автор: Журкин Анатолий Викторович.
Контактный телефон: 907 - 98 - 84, г.Москва.   


Что думаю,  о том лишь я пишу,
И мысли многих знаю, повторю.
Так думают и даже говорят,
Кричать вот почему-то не хотят.

 Давно пора себе признаться нам,
Своими именами обозвать обман,
Из лабиринта выход поискать.
Проснитесь, сколько можно спать.

               

       Мысли вслух.

               
           Стихоплётство.

Нет красоты в стихах, что вы прочтёте,
Когда случайно где-то их найдёте.
Наверное, всё это - стихоплётство,
Лишь неумелое поэзии уродство.

Ведь буря мглою небо в них не кроет,
Не зверь, а поучение плачет, воет.
Задумался, а почему я так пишу.
Что, в прозе рассказать всё это не могу?

Я в “Тетрис” на компьютере играл,
Похожие летящие фигурки составлял.
Когда составил, всё исчезло, победил.
Компьютер мне догадку подтвердил.

А победил ведь потому, что подбирал
Лишь те, что подходили, их вставлял.
В игру мне рифма выиграть помогла,
И для людей всегда доходчива она.

Стихи доступней для сознания, чем проза,
Цепочка мыслей без разрывов и похожа.
Людей пытался в прозе раньше убеждать,
И мало было тех, кто смог меня понять.

Когда я рифму мыслям подарил,
К сознанию людскому путь открыл.
Что раньше долго не мог я доказать,
Сегодня занимает минут пять.

Не утверждаю то, что прав всегда,
Не ошибаюсь будто никогда.
В стихах я только размышляю,
И к вам на суд те мысли отправляю.

Я в этой жизни немало пережил,
Житейский опыт какой-то накопил.
Поэзией всё это обозвать нельзя,
То - философия в рифме от пера.

Всё это вам читать, потом решать,
Если не нужно, не буду я писать.
Писать не брошу, а буду для себя,
В стихах ведь душу облегчаю я.

На звание поэта нет, не претендую,
Себя в стихах частенько критикую.
Я думаю о жизни, а душа рифмует,
Пусть в рифме философия отныне будет.

               
                Я - Президент.
              ( Предвыборная программа.)

Желаю в очередь на Президента встать,
Своими именами всё чтоб обозвать.
Вы скажете, не справлюсь с этим я.
Отвечу откровенно, так думаете зря.

Несложно ведь команду подобрать,
Для виду людям кое-что пообещать,
И под охраной ездить по стране.
Мечтать вот так не запретите мне.

Я с олигархами конечно подружусь,
Как будто на работу к ним наймусь.
Указы нужные для олигархов я издам,
И яхту мне подарит тот, кто не баран.

А ради профилактики кого-то посажу,
Коррупцию ведь сильно не люблю.
Вот с этого начну своё я президентство.
Жизнь превратится в полное блаженство.

Что физиком не стать сегодня, знаю,
О звании учёного я даже не мечтаю.
А Президентом быть пора и мне,
Вреда от этого не будет ведь стране.

Кто как работал, так работать будет,
Если меня любить, он не забудет.
Народа нужды по докладам буду изучать,
Советуя проблемы на местах решать.

Конечно, полетаю на военном самолёте,
Потом я побываю на подводном флоте.
Пусть каждый убедится в том и знает,
Страной сегодня не кухарка управляет.

Катанием на горных лыжах верхушку заражу.
То - мода новая, не теннис, так скажу.
Пусть в телевизорах все это наблюдают,
Престижный отдых отныне поменяют.

Войну в Чечне своим Указом отменю,
Закрою тот сортир, где их давно мочу.
Пусть отдохнут немного, наберутся сил,
Меня об этом друг чечен просил.

А чтоб внимание народное отвлечь,
И воровские капиталы олигархов уберечь,
Врагами объявлю, к примеру, Татарстан,
Припомню Иго и войска пошлю в Казань.

Не Президентом буду вовсе, а Царём,
В монархии лишь выход мы найдём.
Народ рабами по Указу объявлю,
Ну, так как есть, ведь правду я люблю.

Другим Указом вольную народу дам,
Чтоб барщину с оброком приносили нам.
Указов будет столько, вам не счесть,
Но обзову всё в жизни так, как есть.

За городом я резиденцию сменю,
А старую оставлю прежнему Царю.
Ведь он помог залезть на этот трон,
Народу потому что стал смешон.

Ему оставлю и машину и охрану,
Пообещаю трогать что, не стану.
Оставлю всё ведь деньги не мои,
Бюджет не лопнет от такой дыры.

В истории было так у всех монархов,
Чтобы о будущем не видеть страхов.
Посты все важные я сразу обновлю,
Лишь потому, что преданных люблю.

Такие я введу в империи порядки,
И сам, конечно, брать не буду взятки.
Людей своих в Парламент посажу,
И все свои расходы Указом утвержу.


Мы будем постепенно развиваться.
И между делом буду я пытаться
Ремесленника на ноги поднять.
Ему потом капиталистом стать.

Мозги особые капиталисту ведь нужны,
И лишь ремесленнику те мозги даны.
Потребность в развитии производства
Лишь по наследству генами передаётся.

Наш олигарх рабовладелец он, по сути,
Сгребали жадно деньги его  руки,
Свои мозги при этом не включал,
Начальный капитал пошёл и взял.

Я вместе с ним запасы буду проедать,
Пока ремесленнику капиталистом стать.
Указами, по мере сил, конечно “помогу”,
Налоги новые введу, чтоб пополнял казну.

Шучу, не быть царём, он есть у нас давно,
Про выборы забудьте, он будет всё равно.
Быть может, говоря так, и лезу на рожон,
У олигархов деньги, с ними будет он.

А я иначе мыслю, даже прогрессивно.
Историю для этого читал, ведь видно?
Поймите вы одно, мозги рабовладельцев
Никак не переделать на мозги умельцев.

Карманы будет набивать, как набивал,
В историю смотрите на тех же феодал.
Попробую, конечно, я процесс ускорить,
Перескочить нельзя, не надо спорить.

Скакнули как-то, в рабстве очутились,
Как у рабов в те годы спины гнулись.
Одна задумка есть в запасе у меня,
Когда меня вы изберёте, её открою я.

Привыкли мы, чтоб сверху кто-то был,
И указания “мудрые” народу он дарил.
Ведь одного Царя боялись непомерно,
Другой засеял кукурузой всё безмерно.

Был и чудак, кто виноградники рубил,
Ума Бог не послал, он недалёкий был.
Про всех царей мы анекдоты сочиняли,
А как без них прожить, не понимали.

Поэтому я предлагаю вам меня избрать,
Затем, чтобы смогли вы прочитать
Поэму под названием “Больное ремесло”.
То не фантастика, так можно жить давно.

Как прочитаете, подумаем, обсудим,
И, может быть, так дальше жить и будем.
Не буду на военном истребителе летать,
Навоевался, про себя могу вам рассказать.

Когда узнаете вы биографию мою,
Поймёте, почему я так пишу.
В застой я офицером был,
И по присяге Родине служил.

Терзали мысли о маразме нашей жизни,
Мешали спать в смешном социализме.
Тогда ещё был непонятен мне обман,
И потому просился сам в Афган.

Служил в Москве, просился много раз,
Как офицеры царские желали на Кавказ.
Противоречия рвали душу, выхода искали,
От тупости и глупости мозги мои устали.

Повоевал, но душу так не облегчил,
Одно я понял, что захватчиком там был.
О Перестройке лишь в Германии узнал,
Куда меня потом командующий послал.

Решил, что дали волю говорить,
Причины глупости позволят вскрыть.
Анализ жизни дал мне результат,
Что были мы отброшены назад.

Противоречия я в том пути нашёл,
Каким нас Генеральный тупо вёл.
Хотел им подсказать, не удалось,
Глухие там, со слухом не нашлось.

Был замполитом батальона я тогда,
И рапорт написал тот, думаю не зря.
Писал, что с линией их не согласен,
Партийный путь отныне мне неясен.

Просил меня уволить на гражданку,
Чтоб жизни той изведать всю изнанку.
Уволили без пенсии, из партии турнули,
Поиздеваться, конечно, не забыли.

В билет военный военком так записал:
Майор, политработник, беспартийным стал.
Спешил тот военком, забыл издать приказ,
Что деньги в армии получены последний раз.

Значит, бюджет мне деньги выделяет,
Наверно кто-то за меня зарплату получает.
Такой порядок, для бюджета я служу,
Коль в суд подам, наверно деньги получу.

Да ладно, не об этом нынче разговор,
Стал главным инженером, то не вздор.
Автомобилистом по профессии я был,
Такое высшее образование получил.

Пытался Перестройку в деле воплотить,
Чтоб от работы наслаждение получить.
Стена из бюрократии глухая там была,
И не хотело руководство понять меня.

Тогда пошёл работать честно на завод,
Рабочим захотелось стать, познать народ.
Такой характер, не могу работать кое-как,
А может потому, что не совсем дурак.               

               

               

               

Замучил предложениями я руководство,
Как лучше сделать наше производство.
Сказали мне они, что думать не просили,
И в результате всю бригаду сократили.

Не понимал что Перестройка для верхушки,
Лишь суета вокруг общественной кормушки.
Был коммунистом, бизнесменом нынче стал,
Никто из них ведь в этой жизни не пропал.

К тому моменту первую работу написал
О грязной сути денег и Трактатом обозвал.
Причину наших бед нашёл ещё тогда,
А вот как лучше сделать, недавно понял я.

Чтобы до этого дойти и суть понять,
Пришлось мне бизнесменом стать.
Ремесленником был и денежки копил,
Потом я частный бизнес свой открыл.

Добился многого, по головам шагал,
Сам зарабатывал начальный капитал.
И наблюдал со стороны я за собой,
Что происходит там, с моей душой.

Противно стало так вот наблюдать,
Душа моя устала, захотела спать.
Пока она спала, я выходы искал,
Стихами даже думать не мечтал.

Когда нашёл, не мог преподнести,
Внезапно для себя я стал писать стихи.
Без Господа не обошлось и это помогло,
Легко читается поэма “Больное ремесло”.

         
            Римская империя.

Зачем сегодня производство развивать,
Нам Запад всё равно ведь не догнать.
Так думают чиновники и депутаты,
Хоть многие из них давно уже богаты.

На импорт пошлины чиновники взвинтят,
Лишь потому, что лучше жить хотят.
Нас Запад одевает, кормит, обувает,
Грудной ребёнок только то не знает

Так рубль невозможно укрепить,
И экономику нельзя так исцелить.
Кому у нас живётся нынче хорошо?
Кто потом и трудом добыл добро?
               
                Наш олигарх живёт не так как все,
Торгуя тем, что есть у нас в земле.
Он это право сам пошёл и взял
К делёжке он, как мы, не опоздал.
 
Имея на руках российский капитал,
Он производство сам не развивал.
А потому, что долго ждать придётся,
Пока вложение в прибыль обернётся.

А технологии новейшие довольно дороги,
Вдруг завтра выгонят, вот руки и гребли.
Гораздо проще в импорт денежки вложить,
                И завтра прибыль верную так получить.

Чиновники, желая рубль укреплять,
Заставить чтобы, Жигули всех покупать,
Подняли пошлины на иномарки,
Хотя народные дебаты были жарки.

Не дрогнули они пред общим возмущением,
Не будут эти пошлины рублю спасением.
Если хорошие машины вы иметь хотите,
С поклоном к олигарху немедленно идите.

Не знает он о том, что устарели Жигули,
Что иномарки их давно уж превзошли
Не только качеством, но даже и ценой.
Эй, олигарх проснись, глаза открой.

Есть люди и такие, кто что-то развивает,
Земли родной богатство им не помогает,
                А надо заработать начальный капитал,
Халявных денежек никто ведь не давал.

Там нет деньжищ, чтобы заводы строить,
А есть желание, и надо лишь позволить.
Но деловая хватка сегодня не в почёте,
Спросите, сами вы у них, и всё поймёте.

Пока в деньгах умелец олигарха обойдёт,
Впустую время для страны пройдёт.
Когда он обойдёт, боюсь, что поздно будет,
Ведь тот страну - кормилицу забудет.

Он разорит её, а сам сбежит в Европу,
Нам на прощание покажет свою попу.
Сырья уже не будет и нечем торговать,
Простой той истины не можем мы понять.

В истории так было, если поглядим
Мы на имперский римский феодализм.
Погибла Римская империя только потому,
Что феодал ремесленника не пустил к рулю.

Лишь торговали в той империи они,
Пример привёл, чтобы задуматься смогли.
У нас ведь тоже всё богатство от торговли,
Плюёт богач на экономики здоровье.

Прошу я “новых русских”: Оглянитесь,
Коль мне не верите, к истории обратитесь.
                Она не терпит компромисс и потому логична,
Лишь поэтапно нам достичь капитализма.

А то, что в экономике сегодня происходит,
Как в зеркале на Римскую империю походит.
Погибла римская империя, наглядный тот урок
Всем людям преподнёс всевышний Господь Бог.

               
            Лампочка Ильича.

В Приморье свет зимою отключили,
И правильно, они Чубайсу не платили.
А кто они, давайте разберёмся,
И по квартирам тёмным мы пройдёмся.

Кого не спросим, говорят, платил,
Чубайс же денег тех не получил.
Теперь мы по инстанциям пройдём,
Быть может там, виновника найдём.

Инстанций этих столько, что не счесть,
Чиновникам плевать нет света или есть.
В одном из регионов деньги те украли,
Потом лишь жители про это там узнали.

Они терпели, мёрзли керосиночку обняв,
Экс-Губернатор - на Багамских островах.
                За свет сегодня платим, а живём без света,
И пропадают эти наши деньги где-то.

Свет есть, рубильник лишь включи,
Но разрешения Чубайса попроси.
Не может жить он так, как мы живём,
Пить, есть, всё то, что мы едим и пьём.

Вот если б был Чубайс капиталистом,
Тогда бы не был жадным скандалистом,
И электричество не стал бы выключать.
Живые люди там, как кушать им и спать?

Они ведь завтра на меня работать будут,
И отношения к себе такого не забудут.
Имею я в избытке электричества, берите,
И прибыль новую мне завтра принесите.

Рабовладельцу, вот тому на всё плевать,
Раба ведь можно своего ногами попинать.
Работать плохо стал, так вольную бери,
Но барщину с оброком исправно приноси.

Рабовладельцы капиталистами не стали,
Надеюсь, что историю в школе вы читали.
Ремесленник им стал, трудом всё добывал,
А наш Чубайс пошёл и очень просто взял.

Чубайсы будут умножать свои богатства,
Капитализм далёк, не вылезли из рабства.
Но успокою, на последней стадии уже оно,
Ведь барщина с оброком развивают ремесло.

Дети Чубайса капиталистами не станут,
И потому они надежды всех обманут.
У них есть всё и ожирели там мозги,
Не веришь мне, тогда пойди и посмотри.

Ремесленник, тот развивает своё дело,
И обучает подмастерьев он умело.
В потомках сформируется потребность,
Всё делать, чтоб не знали люди бедность.

Сознание это поэтапно можно воспитать,
Нельзя себя капиталистом взять и обозвать,
Как сделали сегодня чиновники со скуки,
Ведь не в названии дело, а в мозгах и сути.

У олигархов давно уже не наши Жигули,
Плевать рабовладельцу, что производим мы.
Мечтает трепетно о личном лишь достатке,
С достатком у него давно уж всё в порядке.

Вернёмся к электричеству, я предлагаю,
И думаю, что так рубильники включаю,
Платить Чубайсу в личный кошелёк,
Чтоб деньги своровать уже никто не мог.

Давайте сами в регионах деньги собирать,
Потом Чубайсу в руки их передавать.
Тогда и наша лампочка родного Ильича,
Зажжётся ярко в каждом доме навсегда.

            
           Директор Чукотки.

Моя фамилия Абрамович вам известна,
Я в списке олигархов не в конце.
История фамильного богатства интересна?
Всё по закону досталось это мне.

В наследство получил я капитал,
Его у прадеда большевики отняли.
В Сибири нефть и никель добывал,
Его директором Чукотки звали.

Заслуженно я получил богатства эти,
Права наследства быстро доказал.
Теперь от голода не пухнут мои дети,
Что по закону мне положено, то взял.

Сначала при дворе был финансистом,
                Доверие у руководства заслужил.
Пришлось, конечно, мне побыть артистом,
Иначе б точно ничего не получил.

В политику не лезу, как велели,
В Сибирь ведь сам себя сослал.
В политику закрытые нам двери,
Вот Хадарковский этого не знал.

Сейчас бедняга мается в тюрьме,
Чего ему на воле не хватало?
Непослушание это непонятно мне,
Ведь “Юкос” денег приносил немало.

Надеюсь, прадед будет не в обиде,
Часть приисков фамильных я продал.
Богатство скользким было в этом виде,
С умом вложил фамильный капитал.

Футбольный клуб отнять не смогут,
В бюджет его вернуть нельзя никак.
Из-за границы, если что, помогут,
Не положил же глаз я на “Спартак”.

Название клуба скоро поменяю,
Чтобы фамильная реликвия была.
Сегодня новое название я знаю,
Моя фамилия уж больно хороша.

Потом сменю название Чукотка,
Про чукчей анекдоты надоели.
А называться будет Абрамовка,
Ну, потому что чукчи так хотели.

Об этом прадед даже не мечтал,
Из грязи в князи быстро я шагнул.
Нашёл с трудом фамильный капитал
Историю фамильную, когда капнул.

В политиканы не пускают, не беда,
Мне олигархом быть сегодня хорошо.
России матушке монархия нужна,
Она вернуть мне помогла добро.

Народу вольную рабовладелец дал,
Пусть копошатся сами, как умеют.
Чтоб родословную свою не забывал,
Правители народ свой не жалеют.

Их предки при царе рабами были,
А мой богатства для меня копил.
Рабов потомки кукиш получили,
Лишь то, что их потомок заслужил.

Мой предок молодец, когда узнал о нём,
Я тут же за наследством побежал.
Отец не зря твердил, что мы своё возьмём,
У Абрамовичей фамильный капитал.

Пусть в предках покопается народ,
Кого-нибудь отыщет днём с огнём,
Фамильные свои богатства заберёт,
Их меньше остаётся с каждым днём.


                Царь.

Привык сегодня человек к Царю.
Про Николая, что второй, молчу.
Нам нужно чтобы кто-то выше был,
И судьбы наши он за нас вершил.

Не могут сами люди разобраться,
Как жить, что делать, чем питаться.
Поэтому сажаем мы на трон того,
Кто лучше нас об этом знает всё.

То - Царь, Генсек, сегодня - Президент,
Ну, наступил сейчас такой момент.
К Царю вернуться стыдно, шли вперёд,
Но не в названии дело, выбирал народ.

Голосовал, себе на шею посадил,
Гражданский долг исполнил, но забыл,
Забыл народ о том, что одинаковы они
Все эти Президенты, Генсеки и Цари.

Лишь потому, что люди все они,
И нет у них божественной души.
Они не могут от богатства отказаться,
Не будут нуждами народа заниматься.

Ну, кто из них хоть чем-то поделился?
Когда вы возмущались, он лишь злился.
А кто ответил на народные вопросы?
Все отсылают на места, там ваши боссы.

Представьте вы себя, на месте том,
Как будто стали вдруг и вы Царём,
И выбор есть, в дерьме копаться,
Или на горных лыжах покататься.

А коль представили, то поняли наверно,
Что ждать чего-то сверху бесполезно.
Не к революции я вас зову, избави Бог,
Она лишь новому Царю подарит срок.

Задумайтесь однажды почему,
Мы верим поначалу новому Царю?
Когда ж немного лет пройдёт,
Та вера вместе с ними и уйдёт.

Я думаю причина бед не в нём,
Она никак не связана с Царём.
Мы мыслить сами разучились,
В погоне за рублём забылись.

Искать причин проблем, мы не желаем,
Для жизни деньги ежедневно добываем.
Пусть думают за нас верхи, для этого они.
Недавно в мыслях были там, вы думали, могли?

Выходит, что надеемся на идолов мы зря,
Напрасно ждём и умного и доброго Царя.
Анализ жизни проведите и поймёте,
Причины наших общих бед тогда найдёте.

             
             Олигарх.

Я - олигарх, и знают люди все,
Что пользу приношу родной земле.
Я нефть и газ из недр её качаю,
Потом на Запад это отправляю.

Там за сырьё я баксы получу,
И так красиво дальше жить хочу.
Такое право я бесплатно получил,
Лишь вовремя и в нужном месте был.

Раньше тащил с опаской и украдкой,
И это стало мне хорошею закалкой.
Теперь всё по Закону, с ним дружу,
И несравнимо больше нынче я тащу

Хочу иметь себе хрустальный туалет,
Икру, омаров, устриц на обед.
Автомобили чтоб всех марок были,
Ещё и самолёт, летать хоть не учили.

Когда всё это для себя куплю,
Космический корабль захочу.
Куплю его, стоять ему в ангаре,
Он будет лично мой, не так же дали.

Кто, добывая деньги, сам старался,
Тот в нужном месте вовремя не оказался.
Плевать на то мне, как живёт народ.
Шампанское пьёт тот, кому везёт.

Зачем мне производство развивать,
Могу за доллары я что угодно взять.
Мне только доллары родимые нужны,
Засуньте в задницу российские рубли.

На Западе уже боятся недра ковырять,
А где сырьё для производства взять?
Я помогу, вы лишь зелёными платите,
И от меня всё то, что нужно получите.

Когда не будет и у нас в стране сырья,
Ну, что-нибудь потом придумаю тогда.
Молю я Бога, чтоб хватило на мой век,
И так устроен каждый умный человек.

После меня пусть будет хоть потоп,
От места олигарха отказаться я не мог.
Скажите честно, а вы бы отказались?
Вот то-то и оно, поэтому не каюсь.

Прошу простить меня за то, что так живу,
Никак сегодня досыта наесться не могу.
Такая жизнь свалилась с неба мне,
Желаю всё я получить, что хочется душе.
               
                Что Жигули от мировых машин отстали,
Не знаю, Мерседес мне подогнали.
На этом заработать неплохо даже можно,
Если на ввоз повысит пошлины таможня.

Базарить дальше некогда, простите,
Меня ещё разок, конечно, извините.
Дела зовут и надобно бежать,
Богатство надо постоянно умножать.

Вот вы болтаете и потому бедны,
А бедные ведь на богатых злы.
Работайте, меня вы догоняйте,
Жить, как хочу, отныне не мешайте.

               
                Чиновник.

Чиновник я от мозга до костей,
Сюда пристрою и своих детей.
Неплохо сегодня мне живётся,
Немало от бюджета достаётся.

Бюджет я из налогов формирую,
Голодным так остаться не рискую.
Коль захочу шикарный Мерседес,
Налоги подниму я до небес.

Когда же вы начнёте возмущаться,
Понижу, новые ввести буду пытаться.
Вы не заметите, что ничего не изменится,
Как прежде будете вы все трудиться.

Налоги снизил потому, что вы просили,
И ставка новых тоже низкая. Забыли?
Суммировать вы их не будете, я знаю,
А если будете, то калькулятор вам сломаю.

Поймите, не могу я завтра хуже жить,
Одно пальто каждый сезон носить.
Бюджет я формирую не только для себя,
Чиновников он кормит и нашего Царя.

Он, как и мы, стоять не может у станка.
Какой же Царь он будет нам тогда?
Пусть отдыхает и здоровье сохраняет,
За рубежом державу представляет.

Ведь это трудная и вредная работа,
Державу представлять не может кто-то.
Для этого закалка особая нужна,
И на военном самолёте летает он не зря.
               
Буш не летает, нет закалки, он слабак,
А наш с подводниками плавал как варяг.
Царь прежний наш себя ведь не берёг,
Он в речку падал, выпить много мог.

Ещё бюджет мне нужен для того,
Чтоб деньги превращать в своё добро.
Не воровать, не думайте,  избави Бог,
Чтоб стройки заказать для города я мог.

Ну, например, торговый цент под землёй,
Сказав подрядчику, мне денежки отмой.
Ну, что с того, что он не нужен людям,
Мы никому об этом говорить не будем.

Я пошлины на импорт конечно подниму,
Хотя и понимаю, рублю не помогу.
Народ не хочет наши вещи покупать,
Такие пошлины помогут мне богаче стать.

Уверен, импортёр сам прибежит ко мне,
Помочь попросит в той таможенной беде.
Конечно, помогу, ведь сам пришёл,
Плати за то, что в Кодексе лазеечку  нашёл.

Совсем не лёгкая чиновника работа,
Ежесекундно чувствую что кто-то
В затылок дышит и желает подсидеть,
Ну, для того чтоб в кресло моё сесть.

Царь в гневе страшен, потому боюсь,
Что завтра вдруг на улице проснусь.
Поэтому я хапнуть спешу сегодня,
Ведь завтра может, будет уже поздно.

Не угодил Царю, в бюджете денег нет,
Картошка у Царя одна лишь на обед,
Прощайся с креслом, коль не смог,
Придумать новый налоговый заскок.

Вот потому запас всегда имею наперёд,
Налоги новые придумал и пока берёг.
Ещё бесплатно сегодня каждый дышит,
Рождается, пусть Бог меня не слышит.

По улицам пока бесплатно люди ходят,
За свадьбу подношения не приносят.
Покойников уже налогом вроде обложил,
Но не от всех умерших его я получил.

Ошибку эту непременно я исправлю,
При жизни всех платить налог заставлю.
Налоги на богатство есть, на бедность нет,
Исправлю упущение, пополню так бюджет

          
           Депутат.

Наш народный депутат
Он в парламенте солдат.
Бьётся грудью за народ,
А народ в толк не возьмёт,

Для чего их выбирал,
И права большие дал?
На народ давно плюёт,
Сам шикарно он живёт.

Всё пробил себе машину
И московскую квартиру,
Денег много получает,
Их как раз и не хватает.

Только это душу гложет,
Он строителям поможет,
По инстанциям пойдёт,
И земельку им найдёт.

Сам не строит, помогает,
Землю только пробивает.
Лишь ему дано позволить,
У воды коттеджи строить.

Даст добро на сруб сосны,
Пред Законом не равны.
Те Законы сам издал,
Сам потом и нарушал.

Депутату можно всё,
Потому что “божество”.
Мы его туда избрали,
И права большие дали.

Он творит Законы сам,
Словно сдельщина, не план
В депутатской в той работе.
Посмотрите и поймёте.

Столько их он, наплодил,
Что когда считал, забыл.
И друг друга исключают,
А частенько повторяют,

Есть и те, что не нужны,
Потому что всем смешны.
Тупо будут сочинять,
Чтоб друг дружку обогнать.

Что помощник - криминал,
Ну, наверно Бог послал.
Раз послал, приму его,
Он ведь тоже “божество”.

Бизнесменам помогает,
И проблемы их решает.
Нет, конечно, не за так,
Потому что - не дурак.

Депутат о том забыл,
Для чего он избран был,
Что он людям обещал.
То в корзине, он порвал.

Он найдёт такой народ,
Кто по новой изберёт,
Иль в чиновники пойдёт,
Словом, он не пропадёт.

               
            Армия.

Зачем сегодня армия нужна?
Я думаю, что кормим её зря.
Кто угрожает нам американцы
Или другие злобные засранцы?

Давно возмездия оружие есть,
Лишило смысла “в гости” лезть.
Грозили мы мать Кузи показать,
Сегодня некому туфлёй стучать.

Не станет Запад нам мешать,
Страною буржуазной стать.
Зачем же миллионы под ружьём?
Давайте мы подумаем о том.

А может, жадно на сырьё глядим,
У стран отсталых отобрать его хотим?
Не думаю, свои богатства раздаём.
Кому же нужен человек с ружьём?

Он нужен тем, чьи были мы рабы,
Чтоб с вольной не покинули узды,
Ведь барщина с оброком душат нас,
Боятся, что взбунтуемся, неровен час.

Задача армии Парламент разгонять,
Когда он тоже начинает бунтовать.
Солдат в стране порядок охраняет,
Об этом маленький ребёнок знает.

Бесплатно трудятся солдаты на господ,
Коттеджи строит подневольный тот народ.
С контрактником такие штучки не пройдут,
Поэтому такую службу долго не введут.

Немых рабов боятся генералы потерять,
Поэтому и не желают вольную им дать.
С контрактом их намного меньше будет,
Достоинство  солдатское контракт разбудит.

Боеспособной армию хотим иметь.
С кем будем воевать, врага, где заиметь?
Войну в Чечне вести, кому она нужна,
Та глупая, бездарная, жестокая война.

Ведь сколько жизней погубили там,
Известно лишь солдатским матерям.
Солдаты гибли, чтоб внимание отвлечь,
И ненависть между людьми разжечь.

Так проще наверху карманы набивать,
Война кому-то ведь - родная мать.
Сегодня мы пример с Америки берём,
У них никто не отделяется и общий дом.

Давно уже забыли люди рабство там,
За помощью власть не бежит к штыкам.
Американцы, как и прежде, нас боятся,
Что с голодухи вдруг начнём кусаться.

Для усмирения народа автомат не нужен,
Давайте откровенными отныне будем.
Стоят без топлива ведь боевые корабли,
Ресурс полётный вертолёты весь сожгли.

Американцы это всё прекрасно знают,
Так почему они на нас не нападают?
Коль не хотим ни на кого мы нападать,
Войска обычные нам надо распускать.

Рабочих рук получим миллион,
Мы с ними по-другому заживём,
Как описал в поэме “Больное ремесло”.
Поэму прочитайте, для этого есть всё.

Однажды миру пример, мы показали,
С большим вниманием за нами наблюдали.
Другой пример сегодня предлагаю показать,
Чтоб, наконец, передовой державой стать

               
             Внутренние органы.

Зачем нужна милиция, ребёнок даже знает,
Она порядок в государстве охраняет.
С коррупцией ведёт борьбу и с бандитизмом,
С наркоторговлей, воровством, садизмом.

Сегодня этим всем и органы больны,
Причин болезни мы так и не нашли.
Подобно рыбе с головы они гниют,
Где голова гнилая, руки взятки и берут.

Бандитов часто на свободу выпускают,
Наркоторговцев молча покрывают.
Ну, про гаишников намеренно молчу,
Без прав остаться завтра  не хочу.

Должна причина органов болезни быть,
Пока не выясним, нам их не излечить.
Создали, правда, службу безопасности,
Обычные там люди, органы в опасности.

Желают люди все красиво лично жить,
Нельзя Законом желание запретить.
Милиционер ведь кушать хочет хорошо,
Иметь, помимо формы, разное тряпьё.

Желает он иметь хорошую машину,
Коттедж за городом, огромную квартиру.
Сказать не можем: Нищий твой удел,
И зря ты форму органов надел.

Все трудятся у нас, чтоб деньги добывать,
И исключением милиция не может стать.
Они не производят ничего и не торгуют,
А часто жизнью собственной рискуют.

Права большие мы органам вручили,
Вот про потребности намеренно забыли.
С правами этими пусть добывают сами,
Если не будут, конечно, дураками.

Правопорядок честно может защищать
Лишь робот полицейский, которому плевать
На деньги, на коттедж, квартиру и машину.
А человеку, в мире денег, это не под силу

Социализма опыт подтвердил,
Кто воровал, всегда в достатке жил.
Страх наказания ведь блага не даёт,
Охотник человек и сам своё возьмёт.

Чтобы богатым человеком быть,
Все блага надо самому добыть.
Милиция их на работе добывает,
Как в бизнесе сажает, выпускает.

Желающим и крышу предоставит,
А иногда, кого-нибудь ограбит.
Все видели, как ездят менты?
На правила плевать, права даны.

И там, где полицейский много получает,
Коррупции в полиции вы знаете, хватает.
Больны не органы, а целый организм,
Давайте в корне мы изменим жизнь.

Лечения путь “Больное ремесло” покажет,
Как вылечить болезнь поэма вам расскажет.
Если описанным путём сегодня мы пойдём,
Здоровье наших органов навеки обретём.
.
              Почему …?

А почему не выпускаем мы хорошие товары,
И почему все технологии давно уж стары?
Не на бумаге, в производстве всё старо.
За что Господь послал России это зло?

Металла в Волге, сколько в Мерседесе,
Различны, как индюк и птица в поднебесье.
Ведь есть хорошие, надёжные машины,
Ну, почему не производим их мы ныне.

Японцы производство ведь подняли
За счёт того, что с лучшего старт взяли.
Война вторая мировая им не помешала,
Страна передовой державой стала.

А мы плетёмся по просёлочной дороге,
Давно устали от колдобин наши ноги.
Лаптями щи хлебаем из кастрюли,
После войны как будто бы заснули.

И спим мы до сих пор, хочу я вам сказать,
Сырьём с оружием лишь можем торговать.
Поставлю я вопрос ребром и крикну: Почему?
Люблю Россию, почему я так живу?

Обидно жить мне на задворках производства.
За что мы заслужили нищеты уродство?
Кого об этом предлагаете ещё спросить?
Довольно под подушкой всё это говорить.

Наш олигарх себе карманы набивает,
Земли богатства за рубеж качает.
Верхам на производство наплевать,
Себе ведь могут Мерседесы покупать.

Бюджет дырявый постоянно говорят,
Нет денег там, чтоб технологии покупать.
Хватает только на машину для себя,
И чтобы с голоду не померла семья.

Какой же был бюджет у тех, японцев,
Кто сотворил автомобильных монстров?
Там из сырья морские лишь богатства,
Из рыб, наверное, машины бизнес класса.

А, говоря серьёзно, там рыбой торговали,
Но деньги все, я думаю, не проедали.
Передовые технологии закупали,
И с этих новых технологий стартовали.

А наш бюджет всегда дырявым будет.
Социализма голода чиновник не забудет.
Он тащит всё, что можно утащить.
А вдруг уволят завтра, как ему прожить?

Бюджет и составляется лишь для того,
Чтоб прокормить голодное всё это вороньё.
Его ведь столько, сколько на помойке,
Жаднее они стали после Перестройки.

Всё дорожает для народа с каждым днём.
Квартплата, свет, вода, конечно - телефон.
Быть может для того, чтоб деньги накопить,
И технологии новые у Мерседеса закупить?

Вода не дорожает в реках, свет они дают,
Потерпим, может, технологии продадут?
Они б продали, но никто не хочет покупать.
На производство ведь чиновникам плевать.

Я так себе ответил на вопросы: Почему,
Ещё раз “новых русских” попрошу.
Прошу затем, чтоб душу облегчить,
Ведь попросил и дальше легче жить.

Откройте окна у своих вы Мерседесов,
Гоните алчность, порождение бесов,
На производство наше посмотрите,
Туда вложите деньги, России  помогите.

Вы спросите: Зачем вопросы почему?
Отвечу: Потому что Родину люблю.
Мне больно наблюдать страдания россиян,
Достойны большего, осточертел обман.

Как целый век водили за нос, так и водят,
А наверху лишь оправдания находят.
То был у нас застой, теперь капитализм.
Враньё всё это и изысканный садизм.

          
                Скорая помощь.

Внимание! Скорая налоговая помощь,
Без нашей помощи в налогах ты утонешь.
В метро такую я рекламу прочитал,
Про помощь эту раньше не слыхал.

Большое счастье от налогов ведь уйти,
И всё что заработал, так себе спасти.
Один предприниматель позвонил,
Приехать и помочь их попросил.

Когда звонил, не думал, не гадал,
Что сам налогову полицию позвал.
Со скорой помощью у них контракт,
Ведь после них, ей будешь очень рад.

Придётся всё равно, потом звонить,
А если не успеешь, может быть.
Приехали все те, кого он заказал,
Наш бизнесмен бумаги показал.

Помощники внимательно их изучили,
Потом предпринимателя спросили:
Ты дальше на свободе хочешь жить
Или отныне вшей в тюрьме кормить?

Опешил этот бедолага, не поймёт,
Причём тюрьма и речь о чём идёт.
Увидев ксивы, без сознания упал,
И без врачей он точно бы пропал.

Врачи беднягу быстро откачали,
За это денежек себе немного взяли.
Настала очередь полиции его доить,
Не обеднеет ведь налоги не платить.

И сделали ему такое предложение,
Что бедолага зарыдал от умиления.
Налогов отменяли ровно половину,
Вторую - им, а не в бюджетную корзину.

Наш бизнесмен сказал, вас не забуду,
Дружить теперь я с вами вечно буду.
Как что так непременно позвоню,
Уж вас то кое-как я прокормлю.

Прошу одно, с врачами приезжайте,
Их тоже накормлю, вы передайте.
Они нужны мне, чтобы откачать,
Когда опять налоги будут повышать.

               
           Налоги.

Налоги всех платить исправно
Чиновник призывает регулярно.
Мне не понятно, а куда они идут,
Часть денег заработанных за труд.

В социализме всё понятно было.
Страна бесплатно учила и лечила,
А летом пионерский лагерь был.
Безоблачного детства не забыл.

Американцы угрожали нам тогда,
И оборона крепкая стране была нужна.
На пенсию безбедно можно было жить,
Нужда не заставляла милостыню просить.

Железный занавес нам Запад закрывал,
О том, как там они живут, никто не знал.
Кто был доволен, беззаботно жил,
А недовольный вшей в тюрьме кормил.

Не думали с опаской о грядущем дне,
Еду в помойке не искали, небыли на дне.
Копчёной колбасы хватало не на всех,
Но ели, если нам сопутствовал успех.

Ходили мы в туфлях от “Скорохода”,
Немодной, но добротной обуви народа.
Про спецкормушки мы ещё не знали,
Вот потому тогда налоги уважали.

Сегодня в корне изменилась наша жизнь,
Хорошая учёба платная, такой садизм.
Лечение платное, нет пионерских лагерей,
Правда, агрессоров не видим у дверей.

В бесплатных школах, что ещё остались,
Учителя зарплату ждали, не дождались.
На пенсию одну прожить уже нельзя,
Еду бабульки на помойке ищут для себя.

Нас призывают платить налоги.
Не будет у чиновника изжоги
От денег, что не смог переварить.
Учителей не будет он кормить.

И старикам голодным не поможет.
Себе в достатке отказать не может.
И в производстве всё давно застыло,
Оно ведь тоже денежек не получило.

Заводы все прихватизировал чиновник,
Сырьём торговли тоже он виновник.
Заводы под склады для импорта сдаёт,
И так в достатке преспокойно сам живёт.

Особняки, которые гнездятся на Рублёвке,
Лишь подтверждают то, что руки его ловки.
Я думаю, что им давно налоги не нужны,
Давайте деньги в производство вложим мы.

Ввели в Москве налог с продаж.
Уверен, не народный был заказ.
В него вошла оплата за парковку,
Забыл Лужков Закона заготовку.

Как прежде деньги кто-то собирает,
И думаю, правительство то знает.
Два раза за парковку платим мы,
Лужкову и тому, чьи руки нечисты.

Налогом обложили и рытьё колодца.
Земля твоя, но до водицы доберёшься,
Чиновнику опять деньжонок отстегни.
Пить хочешь, обязательно плати.

Учителям и старикам платить согласен,
Им деньги не дойдут, обман мне ясен.
Никто из них тех денег не получит,
Достаток свой чиновник лишь улучшит.

На Западе с налогами давно понятно.
Там деньги людям возвращаются обратно.
Не все конечно, часть, но это ощутимо,
Куда они идут пощупать можно зримо.

Их безработный на помойке не питается,
Пособие над безработными не издевается.
И старики от голода у них не умирают,
Они ведь старость, почему-то, уважают.

На улицах там чистота, хорошие дороги,
Понятно людям всем, куда идут налоги.
А если что-то непонятно станет вдруг,
Ворующих чиновников легко там уберут.

Чиновника на должность ставит Капитал,
Чтобы ему чиновник умножаться помогал.
Не помогает развиваться, начал воровать,
Тот, кто поставил, тот и может снять.

У нас всё, к сожалению, по-другому,
По старому советскому Закону.
Чиновник хапнул весь наш Капитал,
Наверно чтобы править не мешал.

И преспокойно сам его он проедает,
Торговлей капитал свой умножает.
Налоги тоже предназначены ему,
Давно кормушкой сделали казну.

Кому платить налоги призывают?
Голодным старикам они не помогают,
И безработный тех денег не увидит,
Лечение доступным вряд ли будет.

Энтузиазм учителя лишь в школе держит,
Я о милиции молчу, себя сама содержит.
И думаю, что мысли многих повторю,
Чиновнику платить налоги не хочу.

             
                Положено.

В России все живут, как мной изложено,
Большое что-то на людей положено.
Народ не понимает, что на нём лежит.
Застой социализма давно уже забыт.

А это до сих пор лежит, и жить мешает,
Рвать глотки близким людям вынуждает.
Скажите мне, кто положил на нас, его?
Прошу снимите это, надоело, чьё оно.

А может тот, кто положил глухой?
Показываю жестами, глаза открой.
Ответа нет, скорей всего он слеп
Или сказать не может, языка там нет.

О том, что на людей кладут обычно,
Сказать мне откровенно неприлично.
Но это для другого предназначено,
Дееспособность может быть утрачена.

А может хорошо, не будут размножаться,
Тогда и люди смогут на ноги подняться.
Ведь меньше будет тех, кто так положит,
Плодить себе подобных он не сможет.

И новый кто-то встанет у нашего руля,
Команду управленцев обновит тогда,
Так власть опять дееспособной станет.
Не будет этого, надежды он обманет.

Команда на народ должна всегда ложить,
Чтоб наверху самим в достатке жить.
Вождь с критикой народа соглашается
И разобраться, с положившими, пытается.

Наказывает тех, кто уж ложить не может,
Такой чиновник править не поможет.
Для виду их местами поменяет и тасует,
Своей командой понапрасну не рискует.

Порядки эти ещё большевики ввели,
Когда народу своему запудрили мозги.
Они не ведали, как лучше сделать жизнь,
Народу подарили рабский лишь садизм.

Партийная элита ложила ведь открыто,
Страна похожа стала на разбитое корыто,
И золотая рыбка нам богатства не вернёт,
Кто клал тогда, тот и сейчас кладёт.

Капитализма не видать нам как своих ушей,
Мозги хозяев и рабов надо менять с корней.
Сквозь рабство поколения россиян пройдут,
Пока ростки капитализма здесь взойдут.

Чтоб время положивших навсегда прошло,
Поэму написал для вас “Больное ремесло”.
Мы можем совершить большой скачок вперёд.
Я твёрдо убеждён, народ меня поймёт.


                Котёл.

Котёл Прогресса на костре стоит давно,
С тех пор, когда ещё не знали денег зло.
Костёр деньгами наши предки растопили,
Мы с ними по инерции вот так и жили.

Тепло воды нам производство развивало,
И конкуренцию в труде полезную давало.
В костре, как прежде, деньги мы сжигали,
И от тепла воды их больше получали.

Что за волшебная вода в котле не знали,
И никогда её туда, не доливали.
Кипения не было, куда воде деваться,
Котёл закрыт, не может испаряться.

Творениями Прогресса люди торговали,
За них они на рынке деньги получали.
Всегда мечтали больше денег получить,
Чтоб было чем котёл нам тот топить.

Полученные деньги мы в костёр кидали,
В котле так горячее воду получали.
Чем больше топлива, тем горячей вода,
Казалось нам, что будет так всегда.

Когда котёл Прогресса предок сделал,
Законов физики тогда ещё не ведал.
Забыл он клапан сделать, пар спускать,
Пар может в будущем котёл взорвать.

Мы образованнее предков, несомненно,
В котле давление замеряем ежедневно.
Хотели клапан сделать, передумали потом,
В деньгах потери будут, весь пар не соберём.

Котёл Прогресса герметичным должен быть
Где нам потом ту денежную воду раздобыть?
Энергия тепла всем деньги умножала,
И жизненные блага людям раздавала.

Надуйте камеру, на солнце положите,
Манометр в неё заранее вкрутите.
Давление воздуха поднимется внутри,
Была одна в ней атмосфера, стало три.

На этой камере по жизни трое могут плыть,
Котёл Прогресса помогает людям жить.
Спасибо скажем уважаемому предку,
Плевать нам на критическую метку.

Давление всё выше поднимается в котле,
Пару деваться некуда и скоро быть беде.
А если выпустим, без денег нам остаться,
Мы верить не хотим, что суждено взорваться.

Давайте вспомни, зачем мы воду греем,
Людей голодных наверно мы жалеем.
Всего в достатке сегодня производим,
До взрыва мы напрасно котёл доводим.

Не о голодных людях человечество печётся,
Оно с престижами никак не разберётся.
Хотим иметь единолично всё, что производим,
Поэтому как прежде котёл деньгами топим.

Пусть это и не надо, но иметь престижно,
Издалека богатство чтобы было видно.
Допустим, заимеет каждый личный самолёт,
Взлететь не сможет в небо даже раза в год.

Вода в котле Прогресса доходит до кипения,
Давайте клапан вставим, снизим там давление.
Пусть деньги с паром испарятся из него,
Дольём простой туда воды, пора уже давно.

Поддерживать огонь поочерёдно будем.
Для топлива мы Хобби у людей разбудим.
Ведь человек когда он сыт, одет, обут,
Бездельничать не может, в радость этот труд.

Оценим, как использовать всё то, что производим.
Что в личном пользовании ежедневно не находим,
То - самолёт, автомобиль иль тот же вертолёт,
Пусть в общим пользовании будет, народ поймёт.

Тогда мы сможем подсчитать, и будем знать,
Сколько машин и самолётов надо выпускать.
Отныне будем совершенствовать Прогресс.
Котёл так не взорвётся, с престижа сбросим спесь.

               
                Мозги.

Зачем мне мозг, чтоб мышцы шевелить?
Когда захочется, вдруг, есть иль пить.
Задачу эту и мозги собаки выполняют,
Они ведь тоже пьют, едят и даже лают.

Затем чтоб больше отхватить себе кусок
В делёжке  ценностей сегодня мог?
Собаки тоже больше съесть желают,
Им в этом сила, хитрость помогают.

Чем отличаются тогда наши мозги?
Природы царь ведь не собака, мы.
Разумными людьми себя считаем,
А в чём суть разума порою забываем.

Должны мы сделать жизнь светлей,
Чтоб больше счастья было у людей.
Мы производим, знаем, не съедим,
Лишь выбросим, голодных обделим.

Давайте досыта накормим злого волка,
И приведём к нему молочного телёнка.
Не станет, убивать, он отвернётся от него,
С мозгами зверя всё в порядке нам назло.

Потом давайте усложним эксперимент,
Чтобы исследовать ещё один момент.
Пять сытых волков выпустим к телёнку,
Не будут драться, понятно и ребёнку.

Зачем же мы дерёмся, коль еды полно.
Волков мозгам понять такое, не дано.
Поэтому, наверно, в развитии выше волка,
Не можем съесть, убьём, сгноим телёнка.

А тем, кто хочет, есть, без денег не дадим.
Не волчий, это - человеческий садизм.
Ведь даже волк из жадности не убивает,
И жить другим животным позволяет.

Мы хуже волка, ведь гноим продукты:
Хлеб, мясо, рыбу, овощи и фрукты.
Продукты производим, их не можем съесть,
В деньгах желаем мы только преуспеть.

Давайте подсчитаем, сколько производим,
И на возможность нашу съесть, разложим.
Без денег людям отдавать, остаткам быть,
Излишками давайте хоть волков кормить.

Не будет тогда хищников в лесах,
И разум зародится у волков в мозгах.
Появится в лесу разумный волк,
Который будет знать в природе толк.

Животных не позволит людям обижать,
Волк запретит из прихоти их убивать.
В животноводстве порядок он изменит,
Наличие скота на аппетит разделит.

Волк не позволит для помойки убивать,
Природе от того богаче, чище стать.
А может без него, сегодня обойдёмся,
И сами в производстве разберёмся?

Мозгов хватило, чтоб создать Прогресс,
В еде давно он обеспечил общий интерес.
Давайте попытаемся мы для себя понять,
Как способ производства этот поменять.

               
              Нелогично.

Логичным быть должно в природе всё.
Такое понимание Всевышним нам дано.
Рождение, жизнь, старение даже смерть -
Естественный процесс, природы круговерть.

Букашка рождена, чтобы потомство дать.
Сама себя букашка та не станет убивать.
Быть может, станет пищей воробья,
Который сможет избежать когтей орла.

Всего всегда в достатке было на Земле:
Букашек, воробьёв, орлов, питались все.
Питались, чтобы жить и размножаться,
В разумности за ними людям угнаться.

Животных убиваем, чтобы продавать,
Не продадим, так может закопать.
Баланс в природе однажды Бог создал,
И нарушать его, он права нам не дал.

Упрямо разум слушать не хотим,
Неужто выше Бога мы уже стоим?
Он видит всё и покарает человека,
Дал путь самоубийства нам за это.

Решил Бог человечество сгубить,
Вернуть баланс, балансу снова быть.
Возмездием атомная бомба стала,
От человечества Земля уже устала.

В отличие от зверей, наш разум изменился,
Самоубийства путь сегодня нам открылся.
Оставим деньги, катаклизму скоро быть,
Логично мыслить, невозможно запретить.

Самоубийство это глупо, нелогично,
Больные люди поступают так обычно.
Пока возмездие Бога на Землю не пришло,
Поэму прочитайте “Больное ремесло”.

               

            Буря.

Буря мглою небо кроет,
Вихри атомов крутя.
Скоро всех она накроет,
Плакать будет наш дитя.

Сами бурю разбудили,
Тайны атома открыв.
Бомбы люди сотворили,
Непременно будет взрыв.

Завтра будет иль сегодня,
Я не знаю, бомбы есть.
Коль начнут они взрываться,
Никуда вам не залезть.

А пишу я вам не сказки,
На стене висит ружьё,
И, как учит Станиславский,
Выстрелить оно должно.

Мы привыкли к терроризму
Как к больному организму.
Силой справиться не можем
С наказанием этим божьим.

А террор тот лишь крепчает,
Каждый взрослый это знает.
Для убийства всё скупает,
И о бомбе он ведь знает.

Запретить купить не можем,
Сами мы ему поможем,
Бомбы где-то подорвать,
Если нам умней не стать.

Кто-то скажет это - вздор,
Не дурак ведь тот террор.
Без сомнения не дурак,
Взрывам будет сам не рад.

Думал он что пронесёт,
Буря стороной проёдёт,
Не видал такого взрыва,
Месть сознание затмила.

Или денег захотелось,
Много алчности имелось.
Нет гарантии сегодня,
Что не подорвётся бомба.

Если все хотим мы жить,
То должны себя спросить:
Что хотят те террористы?
Ведь они не коммунисты,

Смерть за Родину принять
Для которых - благодать.
Террористов доллар манит,
Или месть мозги дурманит.

Ну, с деньгами всё понятно,
С местью же шутить опасно.
Как она в них появилась,
Не сама ведь зародилась?

Мстят за тех, кого убили,
Тем, кто землю захватили,
Коль богата та земля,
Много в ней ещё сырья.

Вот чеченскому народу
Не хотелось, нам в угоду,
Как рабы покорно жить,
И просили отпустить.

Знаем, в прошлое глядя,
Что строптивого раба
Били палкой, как умели,
Чтоб другие не посмели.

И Спартак рабов поднял,
Бунт погибелью им стал.
Нет, бандитов не хвалю,
Лишь историю так смотрю.

Есть дерьмо везде, не скрою,
О Чечне вопрос закрою.
Про террор лишь говорю,
Думал корни там найду.

Как смотреть я не стараюсь,
Всё на деньги натыкаюсь.
Быть деньгам, террору быть.
Как же нам болезнь лечить?

Рубим головы дракона,
Не наносим тем урона.
Как же нам его убить,
Чтоб спокойно дальше жить?

В сказках про героев злых
Их бессмертие не в них.
В поэме развенчал я это зло,
С названием “Больное ремесло”.

               
            Деньги.
   
Меня кидали в жизни много раз.
Недавно дочка, вот это - класс!
Но я терплю и потому ещё живу,
Ищу порядочность во сне и наяву.

Но в мире денег правящих судьбой,
Мне не найти её, я понял, не тупой.
Очнитесь люди, посмотрите на себя,
Мы все рабы коварного рубля.

Он уничтожит всё, что создал сам,
И дикий, беспощадный ураган
В миг вырвет древо жизни из Земли,
Останутся лишь жалкие рубли.

Давно мы озверели, думая о том,
Гоняясь за желаемым рублём,
Кого как кинуть, где ещё урвать,
Чтоб хорошо покушать и поспать.

Какой же в производстве интерес,
Учитывая нынешний Прогресс?
Мы варим каши столько, что не съесть,
А рубль просит, рубль хочет есть.

Он всё сожрёт и словно саранча,
Опустошив земные закрома,
Вонзит в нас жало, больше нет еды.
Ни мы ему, ни он нам не нужны.

Рубль сделал дело, он создал Прогресс,
Чем обеспечил общий интерес
В еде, питье, одежде на долгие века
Без тяжкого и нудного труда.

И если всё оставить, так как есть,
А рубль, как мы знаем, просит есть,
Прогресс сожрёт нас вместе с потрохами,
Ведь рубим лес уже не топорами.

Прогресс рождался в муках сквозь века.
Подобно милому невинному дитя
Он рос, мужал, земным питаясь молоком,
Сырье, уничтожая с посредником рублём.

Он быстро вырос, появилось жало,
А молока у матери Земли уж мало.
Вонзит он жало и в родную мать,
Чтоб капельки последние всосать.

Настало время всем давно понять,
Зачем нам жить, работать, есть и спать.
Что можем делать только для того,
Чтоб всем жилось уютно и тепло.
               
                Пахать, но не за деньги, к чёрту их
Родных, желанных, близких, дорогих,
А делать дело с чистою душой,
Как Хобби в свой воскресный выходной.

Вот в этом смысл жизни для меня,
Познать коварство грязного рубля.
Кем только не был в этой жизни я,
Судьба меня трепала думаю не зря.

И потому я бросил бизнес и пишу,
Что перспективу нашу вижу наяву,
Как этот беспощадный марафон
Погубит всех и сам он ОБРЕЧЁН.

Такой вот безутешный наш итог.
Смириться с этим я никак не мог.
И чтобы до конца меня понять,
Для этого поэму нужно прочитать.

А не желаете, зачем тогда нам жить,
Рублю убийце трепетно служить,
Ведь то не жизнь, пустая суета
И ожидание всеобщего конца.

Да, знаю, необычен мой подход
К тому, что было и будет наперёд.
Но нужно нам бороться не с пороком,
А с порождающим его души заскоком.

То - низменные помыслы души.
Ведь сколько сорняки ты не коси,
Не истребить их, гуще быть траве.
Порок силён, корнями он в Рубле.

Убить Кощея можно иголкой из яйца,
Бессмертен он до всем известного конца.
Сорняк чтоб навсегда нам извести,
С корнями нужно вырвать из земли.

Вот так и с человеческим пороком,
Который всех погубит ненароком,
Нам надо поступить, лишить его земли.
Порок исчезнет, когда умрут рубли.

               
                Богатства.

Зачем земные недра ковыряем?
Сырьё добудем, а потом гадаем,
Куда кому добытое сырьё продать.
Его легко с помойки можно взять.

А дело в том, что деньги нам нужны,
Цель не руда, а лишь манящие рубли.
Добытчик он как крот копать желает,
Но землю крот на месте оставляет.

Выходит крот гуманнее, чем мы,
Те, кто с собой богатства унесли.
Земля как гриб червивый стала,
Мне кажется, она уже устала.

Несправедливо это для Земли,
Я предлагаю запихать туда рубли.
Ведь это же её Земли богатства,
Пора уже за них и рассчитаться.

А если на халяву будем добывать,
Мы Землю этим будем обижать.
Такой порядок в бизнесе давно,
Бесплатное партнёрство не дано.

Когда кидают, это всем обидно,
Обидчика наказывают сильно.
Земная месть ужасна будет,
И человечество она погубит.

Земле обидно не богатства отдавать,
Ей надоело молчаливо наблюдать,
Как мы бездумно разбазариваем их,
Лишь ради денежек любимых и родных.

Не знаем точно, сколько нужно нам,
Сырья добыча оборот даёт рублям.
Производитель о Земли пределе знает,
Поэтому в запас сырьё скупает.

Моря и океаны мазутом, нефтью травим,
Плевать, а покупателю мы всё доставим,
С него за это денежек себе возьмём,
И новое сырьё на них приобретём.

Свою представьте домашнюю кладовку,
Где дали вам на жизнь продуктов  заготовку.
Вы станете запасами еды той торговать,
Чтоб денежки за них лишь получать?

Земные недра - всеобщая кладовка наша,
Запасов меньше остаётся с каждым часом.
А мы торгуем тем, что Бог всем людям дал,
Для понимания сути начала всех начал.

Как принцип в производстве воплотить,
Сырью где, как воде, в круговороте быть.
Как воплотим, спасибо людям скажет Бог,
За то, что человек родной Земле помог.

Давайте же в добыче мы притормозим,
И как хозяева в кладовую поглядим.
Нам не достичь природного круговорота,
Неужто ждём, что нам поможет кого-то?

Давно создали мы машины на воде,
Безвредные всей окружающей среде.
На электричестве машины есть давно,
Их нужно выпускать, бензиновым назло.

А мы в машинки не можем наиграться,
Неумно это должен вам признаться,
Когда престижна скорость у машин,
Ведь мы себе всё больше так вредим.

Чем больше под капотом лошадей,
Тем больше всем, машина та вредней.
А скорость - смерть и мы об этом знаем,
Когда друг друга на дороге обгоняем.

Коль любишь скорость, иди на автодром,
На тех машинах и гоняйся, будешь, не смешон.
Машины эти деньги заказали, а не разум.
У человечества, я думаю, уж старческий маразм.

Давно есть образцы безвредных ведь машин,
Ответьте, почему их развивать мы не хотим?
Во всех маразмах о деньги спотыкаемся,
Себе признаться откровенно опасаемся.

Давайте же с Землёй сначала рассчитаемся,
Забить пустоты все деньгами постараемся.
Наверное, тогда их не останется вообще,
А может жить так лучше на Земле?

Отходы в воду, в воздух мы выпускаем.
Очистить очень дорого, и мы об этом знаем.
Когда не будет денег, построим очистные,
И для Земли тогда мы станем как родные.

А не одумаемся, катастрофе быть,
И головы своей нам не сносить.
Земля с себя нас сбросит для того,
Чтобы украденное воссоздать добро.

Другое человечество потом придёт,
Общий язык с Землёй оно найдёт.
Я размышляю потому, что жить хочу,
И Землю нашу откровенно я люблю.

               
              Каменный топор.

Нашёл на берегу я каменный топор
И кое-что ещё, об этом разговор
Хочу я повести на прошлое глядя,
Мы начинали путь с такого топора.

На Озерне с приятелем по берегу гулял,
С прибором он монеты старые искал.
Себе под ноги я случайно посмотрел,
Как будто что-то там увидеть захотел.

Не понял поначалу, что меня влечёт,
Идти спокойно, как приятель, не даёт.
Размытый берег камни лишь кругом,
Поднял один, он оказался топором.

Из глубины веков тянул меня к себе,
Так, будто что-то он хотел поведать мне.
Не обошлось наверно без Господа услуг,
Спираль развития замыкалась в круг.

Дал Бог топор, чтоб людям показать,
А если не поймут, о будущем сказать.
Не ожидал, что стану я писать стихи.
Они, признаюсь, очень помогли.

Давно ведь думал о маразме в жизни,
Не видел выхода в капитализме,
Преподнести доходчиво не мог,
Поэтому помог мне Господь Бог.

Кончается этап наш эстафеты на Земле,
А эстафетной палочки ведь не было нигде.
Этот топор ей станет, начинать с него
Тем, кто ещё не будет знать про денег зло.

Кость птеродактиля иль мамонта нашёл,
Моллюсков и растений каменный узор.
Лежало это на земле, как будто для меня
Устроил Бог просмотр прошлого тогда.

Нашёл я камень, а на нём сидит улитка,
Не отличалась от сегодняшних её завивка.
Но стала каменной, а не сгнила в земле.
Такими будут современные, коль быть беде.

Подумал интересно, а что же там внутри?
Как будто Бог услышал и сказал, смотри,
Послал мне камень, где она в разрезе,
Давно окаменело мясо в этом срезе.

Наверно это всё в Земли истории было,
 Земля подобные уроки проходила,
И люди сами уничтожили тогда себя,
Топор из прошлого вручили нам не зря.

Я не желаю эстафет топор передавать,
Чтобы опять потом с него же начинать.
Себе оставить предлагаю как реликвию его,
Не зря поэму написал “Больное ремесло”.

Писал её, когда находки находил,
Наверно Бог меня об этом попросил.
В ней не фантастика, не чушь идей,
Она поможет, сделать жизнь светлей.

Во все детали не вдавался, ни к чему,
Смешным всезнайкой быть я не хочу.
Такого курса предлагаю я держаться,
Чтоб топору тому реликвией остаться.   

               
                Ку!

Без денег можно жить на свете,  Ку!
Жить счастливо я на Земле хочу.
Хочу вокруг себя улыбки видеть,
Людей я не желаю ненавидеть.

Верхам мне надоело Ку кричать,
Как в фильме “Кин дза дза” им приседать.
Себе за чатлы гравицапу я куплю,
И улечу туда, где не кричат уж Ку!

Пацаков и чатлан туда не принимают,
Кто фильм смотрел, об этом знают.
Там чистый воздух и зелёная трава.
Я верю, есть в галактике планета та.

Где жители давно уж деньги отменили,
Счастливо и красиво без них жили,
Организовали производство по-другому,
По честному и справедливому Закону.

Не опоздали Прогресс свой оценить,
И не позволили планету погубить.
Они забыли рабский возглас Ку,
Там спички не меняют на муку.

Еды, одежды, там у них полно,
И это всё Прогрессом им дано.
Они лишь совершенствуют его,
Работа - Хобби стала им давно.

Пацаки и чатлане с этим опоздали,
Поэтому они как прежде приседали.
Сплошной пустыней их планета стала,
Даже простой воды уже им не хватало.

Не поняли, в чём смысл Прогресса был,
Прогресс за это их планету погубил.
Давайте опыт тех жителей оценим,
И способ производства мы изменим.

А если не изменим, будем Ку кричать,
Пред разными штанами приседать.
Кто выживет, жить будет под землёй,
И торговать ещё оставшейся водой.

Не пустят нас они на райскую планету,
Ну, потому что в нас сознания нету.
Они нам скажут: Вы кукуйте дальше,
И жить счастливым людям не мешайте.

               
          Убить дракона.

Фильм был “Убить дракона” назывался,
Дракон там слугою издевался.
Бил в пах ногой, благодарить просил,
И благодарные слова он получил.

Благодарил слуга с гримасою от боли,
Сдержать гримасу не хватало воли.
Но вот спасибо откровенно говорил,
Кто фильм смотрел, об этом не забыл.

Слуга всё делал, как просил дракон,
Нельзя ему перечить, бессмертен он.
Поэтому дракон и делал что хотел,
Несчастный бедных этих слуг удел.

Не видят выхода, поэтому смирились,
Другие перспективы не открылись.
Им не открылся смысл разумной жизни,
Находят утешение в драконовом садизме.

Я был таким же, как и тот слуга,
В безвыходность не верил никогда.
С гримасою от боли, как и он, терпел,
Спасибо говорить дракону не хотел.

Искал причину, почему мы так живём,
Мы - люди, почему дракона не убьём?
Не верил, что дракон бессмертен был,
И от меня он благодарности не получил.

И в сказке, где Кощей бессмертен будто,
Бессмертия тайны охраняют круто,
Находится такой, кто побеждает зло.
Бессмертие вечное дракону не дано.

Сказки народа мне верить помогали,
Быть должен выход, просто не искали.
Социализма бредни людям надоели,
Хотим открыть капитализма двери.

Пока откроем двери, много лет пройдёт,
Из рабства ведь ещё не выбрался народ.
Когда откроем, то дракона там найдём,
Товарный способ производства его дом.

Поймите, что дракон тот в нас сидит,
Самими только нами может быть убит.
Смешно, но в пах себя ногою сами бьём,
Серьёзно, не шучу, задумайтесь о том.

Поэму прочитайте “Больное ремесло”,
В ней описал, как победить дракона зло.
Всё очень просто, как сказке про Кощея,
“Бессмертного” народного злодея.

Давайте это всё мы будем обсуждать,
Нельзя откладывать и очень долго ждать.
Дракону для ударов атомную бомбу дали.
От гонки за деньгами сами ведь устали.

Устали даже те, кто много их имеет,
Престижи души им давно уже не греют.
Устал бедняк, и даже середняк устал,
Урон от пьянства с наркоманией немал.

Пороки человека деньги породили,
Они наш разум купюрами затмили.
Поэму прочитаете, потом обсудим,
Убить дракона или с ним жить будем.


                Помойка.

Сегодня производство всех может накормить,
И что-то нужно в нашей жизни изменить.
Еды, одежды, обуви нам всем хватает,
Проблему выживания Прогресс решает.

Сегодняшний Прогресс давно ведь исключил
Участие в производстве всех рабочих сил.
Там единицы, в сравнении с остальными,
С теми, кто делит то, что сделано другими.

Смотрите, ведь забиты магазины,
Задуматься об этом следует отныне.
Произвели, срок годности прошёл,
Продукт в помойке место лишь нашёл.

Товары несъедобные давно лежат,
Немым укором нам в глаза глядят.
Зачем нас сделали, коль не нужны,
В сырье для вас полезней были б мы.

Ведь производим, чтобы потреблять,
А не затем чтобы помойки забивать.
Так думаю про мировое производство,
Мы сырьевой придаток, лишь уродство.

Нас импорт уж давно одел и накормил,
И даже он на свалке место получил.
Маразм всё это, что-то здесь не так,
А может быть, я ошибаюсь и дурак.

Спасли капиталисты нас вчера,
Родная бомба в этом помогла.
Ведь зверь голодный может укусить,
Такого зверя лучше накормить.

В глубинке нашей пока не умирают,
У них нет денег, но люди выживают.
А если про помойки вдруг узнают,
Питаться там они все пожелают.

Работы тоже нет в глубинке у людей,
И чтобы дальше их не делать злей,
Я предлагаю про помойки рассказать,
Но по билетам лишь туда пускать.

Пусть день в неделю заводу посвятят,
Коль на помойке вкусно есть хотят.
Платить им, как и прежде, мы не будем,
Зато прожить поможем этим людям.

Пускай работают, не можем так давать,
Чтоб не надумали ещё и бунтовать,
И подъедают то, что можно есть.
Идею предлагаю правительству учесть.

Нормальные все импортным питаются,
Товары наши обходить стараются,
Пусть те помойники, мы так их назовём,
Всё то, что производят, забирают в дом.

Не будем жадничать, стоят давно заводы,
Склады для импорта вот порождение моды.
Сырьём как прежде будем торговать,
И им для развлечения немножечко давать.

На импорт денег у помойников ведь нет,
Пусть сами думают, как жить, даю совет.
Еды с одеждой на помойках тех полно,
Решение такое им бы выжить помогло.

Дадим немного для Хобби им сырья,
Заводы есть и для себя постойте у станка.
С провинцией так поступить я предлагаю,
Спокойно и богато в центре жить желаю.

Мы знаем, что появится Король помойки,
Так было до и после нашей Перестройки.
Я думаю заранее им денег нужно дать,
Чтоб свиту с Королём могли все узнавать.

Пусть купят для себя шикарные машины,
Помойников держать в узде ведь им отныне.
Мы в центре беззаботно сможем жить теперь,
И для себя закроем на помойку дверь.

Туда ненужное всё будем отвозить,
Пусть копошатся, коль желают жить,
И развлекаются на стареньких заводах,
Социализма развитого тех уродах.

Забудем мы о них, пусть сами выживают,
И нам красиво жить, отныне не мешают.
Не думал, что  однажды сон я посмотрю,
Как жить вдруг на помойке захочу.

Приснилось, в импорте товар найду,
Его на экспертизу тут же отнесу.
Ну, не поверю, что сделала помойка,
Такое сделать не могла и Перестройка.

Найду заводы, что помойке мы отдали,
Лишь потому, что нам они мешали.
И не поверю я тогда своим глазам,
Товар на самом деле сделан там.

Спрошу: А: где же ваш Король?
Свою он гениально исполнил роль.
В ответ от них улыбки получу,
И рассказать о жизни попрошу.

То, что услышу, поразит меня.
Наверно им помойки отдали зря.
Трамплином ведь помойка стала,
А нам она, как помните, мешала.

Они действительно избрали короля,
Но свита окружила монарха зря.
Сказал он: Для чего нам Мерседесы?
Помойные ведь наши все интересы.

Зачем они, просроченный товар возить?
Давайте думать, как с деньгами поступить.
Если на всех помойников их поделить,
Богаче никому ведь всё равно не быть.

Заводы есть, но выпускают ерунду,
Такой продукт самим не по нутру.
Давайте технологии мы закупим,
Ну а потом, конечно, их улучшим.

Еду с одеждой нам даёт помойка,
Такая будет здесь отныне Перестройка.
Все согласились, выбора ведь нет,
А Короля в толпе уже исчез и след.

Наверное, туда его заслал Прогресс,
За то, что нас попутал социализма бес.
Помойники без денег как-то там живут,
На экспорт то, что им ненужно отдают.

На выручку сырьё и технологии покупают,
И на работе сутками они там не сгорают.
Работа вахтовой по-прежнему осталась,
Она альтернативной вахтой называлась.

Работают, где нравится, и делают что могут,
В неделю день то обязательно, потом помогут.
Не могут сутками лежать и в потолок плевать,
Им хочется их производство дальше развивать.

Не в смысле делать больше, чтобы продавать,
А качество и технологии дальше улучшать.
С помойки, мне сказали, к нам попало то,
Что им самим не нужно давным-давно.

Попробовал еду нет, не просрочена она,
Самими на помойке сделана была.
Одежду тоже на помойке сами шили,
И почему-то разную все люди там носили.

Кому-то нравилось придумывать и шить её,
Ну, не помойка просто - волшебство.
Автомобили есть, но не у каждого они,
Помойники решили, что всем и не нужны.

Автомобили чтобы ездить, не стоять,
Машины в общем парке можно взять.
Во время вахты их обслужат и заправят,
Но иногда машин кому-то не хватает.

Тогда их производят  или закупают,
И сколько нужно им машин там знают.
Решил не просыпаться, остаться помойке,
Понравилось мне в этой Перестройке.

               
                Достаток.

Сегодня есть всё то, к чему стремился,
Никто мне не давал, я сам всего добился.
Есть три коттеджа и шикарные машины,
С евроремонтом три шикарные квартиры.

Всего в достатке, а что-то душу гложет,
Болит и по ночам заснуть не может.
Вот самолёт я не хочу, зачем мне самолёт.
Денег хватает на билет и сам я не пилот.

Не знаю, что ещё мне нужно заиметь,
Азарт чтоб в гонке за деньгами подогреть.
Мои коттеджи больше времени пустуют,
В них ветры скуки, одиночества лютуют.

Машины разных фирм имею в гараже,
Но для поездок и одной хватает мне.
От крабов и омаров плохо не на шутку,
Врачи сказали: Геркулес полезнее желудку.

Одет я от Кордена и французская вода
Приятный аромат даёт всегда.
А что-то там внутри гниёт, воняет,
Ходил к врачу, причины он не знает.

Вонь чувствую в душе я каждый день,
Гниёт достаток, как трухлявый пень.
Есть тренажёры, занимаюсь, не сижу,
Душевный аромат изведать я хочу.

Но это не спасает, вонь ещё сильней,
Неужто так вонять до окончания дней.
Решил в коттеджи отдыхающих пускать,
Чтоб в гольф, футбол и волейбол играть.

Площадки были, а прислуга занята,
Она обязана обслуживать меня.
Мне деньги не нужны, их некуда девать,
Но и бесплатно ведь смешно пускать.

Назначил символическую плату,
Как будто приглашал по блату.
Желающие быстро объявились,
И отдыхая, в играх мы резвились.

Принюхался, а запах меньше стал,
Ей богу меньше я теперь вонял.
Открытие это сильно поразило,
Общение меня чуть-чуть отмыло.

Решил однажды порубить дрова,
Прислуга долго возражала, но дала.
Тут понял, тренажёры не нужны,
Что бесполезны те железки для души.

Душа гноилась и запах издавала,
Полезного труда душа  не знала.
Чем занимался, деньги приносило,
Душе наверно то противно было.

Ей тренажёры разрядки не давали,
Хоть мышцы очень сильно уставали.
Прислугу я сегодня упразднил,
Их не уволил, жить вместе предложил.

Пустые комнаты заполнились людьми,
Домашнюю работу поделили мы.
И каждый делал то, что хорошо умел,
Я вот колол дрова и сам того хотел.

Мой бизнес всех кормил и одевал,
О том, что труд полезен, я узнал.
Машины в гараже сегодня не стоят,
А возят всех желающих подряд.

Вчера машин кому-то не хватило,
Завтра куплю, чтобы в достатке было.
Живём в согласии и понимании мы,
Исчезли запахи противные души.

Вы спросите: А чей коттедж тот был,
Физическим трудом кто душу исцелил?
Зовут его Прогресс, способен он давно,
Для полноценной жизни дать людям всё.

Сегодня можно для развития трудиться,
За жизненной чертой не опасаясь очутиться.
Давайте этот опыт в жизнь перенесём,
Земля для нас - коттедж Прогресса, - дом.

                Лабиринт.

По лабиринту жизни бродим мы давно,
В какие закоулки сегодня занесло?
Куда не ткнёмся, упираемся в тупик,
А выход должен быть, наверно он закрыт.

Блуждания эти Бог лишь наблюдал,
Ну, почему он людям путь не показал?
Подсказки от него мы не дождёмся,
Путь не найдём, признаемся, сдаёмся.

И поражение это гибелью нам будет,
Бог видит всё, он слабости не любит.
Себе уже и гильотину сотворили,
Когда мы тайны атома открыли.

Все понимают, что беды не миновать,
Но не желают почему-то путь менять.
Бродил со всей толпою раньше я,
Устал, присел, заснул и думаю не зря.

Проснулся оттого, что тихо очень было,
Толпа ушла и где-то там бродила.
Позвал на помощь, но ответа нет,
Пошёл один, бродить ведь не запрет.

Вернулся я назад, чтоб выход поискать,
Устройство лабиринта так понять.
Ходить толпою надоело мне уже,
Бездумное шатание опротивело душе.

Продолжив поиск, наступил на пятки другу,
И понял, что толпой ходили мы по кругу.
Стал заходить и в боковые ответвления,
Чем вызывал всеобщее лишь удивление.

В одном из них мерцание света увидал,
И я понял, выход есть, я правильно попал.
Зову теперь людей толпу, сюда идите,
Есть выход и другим об этом расскажите.

Для тех, кто до сих пор блуждает,
Есть схема лабиринта, пусть он знает,
Она описана в поэме “Больное ремесло.
Один у лабиринта выход, я нашёл его.

В том поиске вдруг стал писать стихи,
Душа проснулась, я рифмую крик души.
В стихах анализ жизни гораздо веселей,
                Покинув лабиринт, вы станете  мудрей.

               
            Течение.

Привыкли люди по течению жизни плыть,
Зачем руками и ногами шевелить,
Когда несёт течение жизненной реки.
Плывём как брёвна, забыли про мозги.

Брёвна поймают в пункте назначения
Те, кто сплавляет лес, зачем им мнение.
А кто поймает нас, где наш причал?
Об этом раньше, как и все, не знал.

Река в моря и океаны ведь впадает,
Мы сухопутные создания каждый знает.
В морях течения нет, как будем плыть?
Так можно человечество и утопить.

На берег надо где-то раньше выбираться,
Если живыми на Земле хотим остаться.
Вчера мы устье реки жизни проплывали,
Открылись безграничные морские дали.

Туда мне не хотелось, шторм там бушевал,
Погибнуть от стихии мой разум не желал.
Руками и ногами я вдруг зашевелил,
И из течения к берегу тихонечко поплыл.

Кричу всем остальным, за мной плывите,
Если погибнуть от стихии вы не хотите.
Течение жизни дальше лишь погубит,
Пусть этот берег домом нашим будет.

Мы можем плавать, если шевелиться,
Кончается течение, мы можем утопиться,
Мы тяжелей воды, и в миг пойдём на дно,
Там нет течения, что раньше нас несло.

Мой голос очень слаб, об этом знаю,
Плыть за собой людей лишь призываю.
Последний этот берег надо плыть к нему,
Как плавать вам стихами расскажу.

Поэму написал “Больное ремесло”,
Чтоб в море всех течение не унесло.
Прочтя её, поймёте, надо плыть,
Коль на Земле ещё хотим пожить.

Не сможем в море на воде держаться,
И в этом честно нужно нам признаться.
На днях мы устье реки жизни проплывём,
За ним нас встретят ураган и шторм.

               
              Нацмен.

Нацмен всегда, везде изгоем был,
Хоть жил он там же, где родился.
И коренной народ нацмена не любил,
За то, что обликом он отличился.

А геноцид впервые Гитлер изобрёл,
Крича о том, что беды от евреев.
Так понимание нации нашёл,
И сотни тысяч воспитал злодеев.

Так проще подчинить себе народ,
Без Родины тогда евреи жили,
Таким никто на помощь не придёт,
Поэтому евреев раньше и громили.

Народу нужно показать его врага,
Чтоб гнев он на нацмена выпускал,
Не будет времени задуматься тогда,
Кто жить нормально им мешал.

Не кто, а что сказать точнее,
Правители того не знают сами.
Не думаю что нас они умнее,
Народ они считают дураками.

Приметен армянин, чечен, еврей
Глазами, кожей, волосами, носом.
Мозг одинаковый у всех людей,
Внутри штамп не оставлен Богом.

Национальности придумала природа,
Когда людей по миру разбросала.
Свои отличия есть у каждого народа,
Плодом условий жизни нация и стала.

В графу о нации врачи не смотрят,
Кровь алая у этих всех людей,
Они лишь в группе разницу находят,
Понятие национальность чуждо ей.

А если способ производства поменять,
Тогда не будет в нас к нацменам злости,
И будем одинаково людей всех уважать,
Мы будем приглашать нацменов в гости.

Я написал поэму “Больное ремесло”,
В ней предлагаю новый путь развития,
Чтоб в преисподнюю всех не унесло.
Не сделал никакого там открытия.


                Чур, - ни я.

Чур, - ни я друг другу дети говорят,
Когда за что-то не желают отвечать,
Иль что-то очень неохота делать им,
Так предлагая делать то другим.

Пусть делают, получится, поддержим,
А если нет, тогда мы их отвергнем,
И закричим, что их предупреждали,
Чтоб это дело они не начинали.

Кто в детстве делал так, подход остался,
Пускай сегодня взрослым он считался.
Как прежде говорит он: Чур, - ни я,
А если неудача, что делать мне тогда?

Идущий странник лишь осилит путь,
Коль цель ясна, не может он свернуть.
Второстепенные тропинки не для нас,
Сегодня дорог, к сожалению, каждый час.

Да, трудно впереди идти, я знаю,
Кто духом слаб, идти не заставляю.
Надо идти, чтобы дорогу проложить,
Если хотим мы на  Земле ещё пожить.

В нашей истории всегда был авангард,
Не каждый оказаться в нём был рад.
Их распинали на крестах, сжигали на кострах,
Идущий впереди не ведает понятия страх.

Без авангарда в развитии б не поднялись,
И мы ничем от предков бы не отличались.
Ведь первым сделал кто-то каменный топор,
Пшеницу посадил, зерно в муку растёр.

Кто-то руду нашёл и электричество зажёг,
Ведь сотворил всё человек, не Господь Бог.
Товарный способ производства устарел,
Такую мысль вчера я высказать посмел.

Его сегодняшний маразм понятен всем,
Понять не могут заменить лишь чем.
Давайте вспомним натуральный мы обмен,
Он долго деньги отрицал, боясь проблем.

Нам деньги помогли Прогресс создать,
И всё для выживания людям дать.
Стал этот стимулятор Прогрессу вредным,
Погубит гонка за престижем бесполезным.

Мне странно то, что с кем не говорю,
Когда ему, что предлагаю, расскажу,
Согласны все и говорят: Хотим так жить,
Но нам до этой райской жизни не дожить.

А потому так говорят, что надо ведь идти,
Коль цель ясна, дорогу к ней найти.
Не ждать, чтоб кто-то им дорогу проложил,
Потом привёл туда и он бы там зажил.

Правители к той жизни народ не приведут,
Они со свитой прекрасно здесь живут.
Народ дерётся меж собой за право выжить,
И голос разума не хочет он услышать.

А те, кто слышит, отвечают: Чур, - ни я.
Не верю в то, что написал поэму зря.
Не зря ведь называется “Больное ремесло”.
Исход летальный у болезни нашей. Всё.
               
               
                Дорожает.

Давайте ценовой анализ проведём,
Чтобы в маразме нашем разобраться,
Что дорожает для народа с каждым днём,
Что перестало своей ценой уже кусаться.

Квартплата дорожает, свет, газ, вода,
Проезд на транспорте, конечно - телефон.
Ну, словом то, за что платили мы всегда,
И этот парадокс мне кажется смешон.

В годы застоя это всё имели,
И без напряга деньги отдавали.
Улучшить коммуналку не сумели,
Теперь хватает денег нам едва ли.

Квартиры те же, не мокрей вода,
Трамваи и автобусы как прежде.
Чиновник не наестся никогда,
Всё это будет дорожать, поверьте.

Деваться людям некуда и платят,
Платить не будут, через суд возьмут.
Загнать нас в угол чиновники хотят,
А люди этого маразма не поймут.

Чиновники себя охраной окружают,
Куда ни плюнь охранники одни.
Что охраняют, от кого не знают,
Но точно знают, что они нужны.

Охрана в школе, ЖЭКе, министерстве,
В больнице, в магазине, в детсаду.
Смешно смотреть на это всё, поверьте,
Что делать людям нечего, я не пойму?

Пример с чиновников, наверное, берут,
Которым есть кого, за что бояться.
Когда чиновники застойные уйдут,
Охранным псам придётся разбежаться.

Не думаю, что очень скоро это будет,
Такую жизнь мы сами заслужили.
Народ никак времён застоя не забудет,
В подарок от застоя вольную вручили.

Узнали в миг компьютер и мобильный,
И паутина Интернета опутала страну.
Цена на это всё была ведь непосильной,
И недоступной простому кошельку.

За считанные годы во много раз упала,
Кусаться перестала для простых людей.
Наверно бизнесменам прибыли хватало,
Они чиновников значительно мудрей.

И то, что развивается, то падает в цене,
Пытается проникнуть в каждый дом.
А всё застойное, чиновник правит где,
Ведь будет дорожать, задумайтесь о том.

Не призываю к бунту, боже упаси,
Но и мириться с этим не хочу.
Молю я Господа, Россию ты спаси,
И сам ответы на вопросы те ищу.

Поэму написал “Больное ремесло”,
Где вижу выход из лабиринта жизни,
Так можно жить в согласии давно.
Прочтите и поймёте катаклизмы.

         
           Власть и бизнес.

Твердят Явлинский, депутаты, президент,
Что бизнес и политику порочно совмещать,
Что Капиталу в Думу не дадут патент
И президентом бизнесмен не может стать.

Я буду говорить о настоящем бизнесмене,
Про олигархов наших всё уже сказал,
О подрастающей рабовладельцу смене,
Кто сам в труде добыл начальный капитал.

О тех, кто производство развивает
Не только из-за личного богатства,
Россию сильной видеть, кто желает,
Кому осточертела шкура рабства.

Кто хочет выпускать хорошие товары,
А не объедками из импорта питаться.
Кого волнует судьба родной державы,
С ним производству на ноги подняться.

В политику их власть пускать не хочет,
И закрывает перед ними эти двери,
А экономику здоровой видеть хочет,
Мозги у власти наверно не созрели.

Нельзя делить один единый организм,
Чтоб полушария мозга автономны были.
Такой изысканный для экономики садизм
Мы от застоя в наследство получили.

Хрущёв был “гением” сельского хозяйства,
В литературе Лёня Брежнев преуспел,
Дал вышку винограду Горбачёв за пьянство,
А Ельцин олигархов наплодить сумел.

Коль умные Явлинский с депутатами,
Я предлагаю в производство им пойти,
Поближе познакомиться с бизнес ребятами
И личным вкладом там порядок навести.

Что не пойдут, я знаю, просто предложил,
Политикам бардак лишь на руку сегодня.
Одно им нужно, чтоб народом избран был,
Кричать о бардаке ведь стало очень модно.

Призыв на выборах: Лишь мы поможем вам!
Меня довольно сильно раздражает.
Не вижу я программы чётких действий там,
Лишь место в Думе кандидат занять желает.

Зачем понятно, чтобы не работать,
И полномочия огромные иметь.
Авторитет себе дешёвый заработать,
Конечно, денежек ещё урвать успеть.

Вот побывали б в шкуре бизнесменов,
Тех, кто наладил производство сам,
То им в политику не делали б запретов
И поняли, что лишь они помогут нам.

Суть власти - Капиталу помогать
Как можно эффективней развиваться,
А не родной народ штыками усмирять,
Когда он властью начинает возмущаться.

В товарном производстве такой Закон,
Не изменить его запретом никому.
В естественных условиях вырос он,
Политики уродом сделали страну.

Поэтому вокруг маразм такой,
Законы не работают у нас.
Не всё в порядке что-то с головой,
Помрёт весь организм, неровен час.

Есть эффективное лечение, знайте,
О нём в поэме я стихами написал,
“Больное ремесло” вы прочитайте.
Раньше я сам того пути не знал.


                Шизофреник.

Такое написать мог только шизофреник,
Что можно на Земле прожить без денег.
Привыкли люди к ним, манят они,
Зелёненькие доллары и евро и рубли.

Лишь шизофреник денег не желает,
Кто был разок в психушке, это знает.
Там кормят на халяву и тепло всегда,
Не ищут только психи денег никогда.

Давайте выясним, а кто его содержит,
На улице голодным уже не держит,
Кто дал жильё, врачей, обслугу?
Назвать не можем шизофреника заслугу.

Его на содержание взял Прогресс,
Чтобы к здоровым людям он не лез.
А тот, живя в достатке, размечтался,
Орёт Прогрессу, чтоб от денег отказался.

Не слушайте его, он шизофреник,
Деритесь меж собою из-за денег.
Кто слаб, тот скоро психом станет,
Безденежную жизнь тогда познает.

Останутся лишь психи на Земле,
Нет смысла в заболевшем ремесле.
Ремесленник производил чего-то,
Людям полезная была эта работа.

Сегодня производят что-то единицы,
А остальные делят, они наверно психи.
Делёжка в драке, Прогресс не развивает,
Об этом даже шизофреник уже знает.

Толчок Прогрессу конкуренция даёт,
Деньги нужны, чтобы набить живот.
В нас не влезает то, что производим,
Всё новые добычи денег пути находим.

Как шизофреников всех можем накормить,
И всё равно во всём большим остаткам быть.
Пора альтернативно-вахтовой работу сделать,
Чтоб людям человеческую жизнь изведать.

Давайте будем всенародно это обсуждать,
С престижами давно пора вопрос решать.
Зачем иметь всё то, что каждый день ненужно,
Вот шизофренику понять такое трудно.

А почему есть Мерседес и Волга?
В сырье не отличаются нисколько.
Вы скажете, чтоб конкуренция была,
И наша Волга Мерседеса догнала.

От этих мыслей и сами смешно,
Пора нам развивать всё лучшее давно.
Зачем опять изобретать велосипед?
Не проще с технологий снять запрет?

С деньгами это сделать невозможно,
А вот как просит шизофреник, можно.
Прогресс всех накормил, обул, одел,
Всё то, что создано, он развивать велел.

Он просит драку ради денег прекратить,
Её не прекратим, беде всеобщей быть.
Есть то оружие, что всех нас уничтожит,
А терроризм и жадность в том поможет.

Кто просит дальше жить без денег,
Я думаю, что он не шизофреник.
Анализ нашей жизни долго делал я,
И то, что предлагаю - не утопия.

За жизнь свою дороги многие прошёл,
В поэме выход я единственный нашёл,
Как сделать труд во благо человеку,
Прогресса роста устранить помеху.

               
          Улица Декабристов.

В Москве на Декабристов улице живу,
В случайности не верю, смысл во всём ищу.
Не голытьба они ведь были, и не рвань,
Похожи небыли на буйную трактиров пьянь.

Хорошее образование, воспитание получили,
Короче говоря, они в достатке жили.
Чего же в жизни не хватало декабристам,
Самодержавием недовольным скандалистам?

Не бедность побудила бороться с властью,
И руку поднимать на царскую династию.
Другое что-то жить, как всем, мешало им,
Давайте о причине этого поговорим.

Бунт  показал, что дело не в достатке,
У них ведь с этим было всё уже в порядке.
Живи, гуляй и умножай свой капитал,
Наплюй на то, что кто-то голодал.

Всем голодающим помочь нельзя,
Люби и восхваляй родимого Царя.
А если бедняки поднимут бунт,
Царь, армия, полиция тебя спасут.

Достатка бунт смешон ведь многим,
Но это было, назло мозгам убогим.
Причина, несомненно, должна быть,
Историю нельзя ведь позабыть.

Когда бунтуют бедняки, понятно,
Бедняк достатка требует, то ясно.
А вот чего достатку не хватало,
Быть может, пресыщение бунтовало?

Взбесились с жиру, им мозги заплыли,
Не думаю, разумными ведь были.
Достатка бунт был только на Руси,
Наверное, у россиян особые мозги.

Не заплывают жиром, им чуждо ожирение,
На всё они всегда имеют своё мнение.
Единоличного достатка мало им,
Стремятся почему-то помочь другим.

Сейчас о бунте декабристов говорю,
О том, что с нами стало, позже изложу.
Достаток не мирился с маразмом жизни,
Причину бед народа видели в царизме.

Во всём винили держащих власть,
Они вина всему и главная напасть.
Да, власть порой глупа и нелогична,
Её всегда винят во всём обычно.

Большевики по этим же стопам пошли,
Вернуться в рабство народу помогли.
Кто был никем, с насилием стал всем,
Так заимел свой собственный гарем.
.
В семнадцатом году голодного бунт был,
Дорвался он до власти, нажрался и заснул.
Смысл слова революция совсем в другом,
Она бескровно даёт достаток в дом.

Буржуазия без оружия встала у руля,
В рабовладельцев не стреляла, дома не жгла.
Логичен и естественен в развитии Прогресс,
А тех, кто убивал, попутал злобный бесс.

Бунт декабристов восхитил меня,
Впервые бунтовал достаток и не зря.
О чём-то это говорить должно.
Осмыслить нужно, много лет прошло.

Большевики убили дитя капитализма,
Народу вволю дали рабского садизма.
                Мозги у россиян сегодня изменились,
И перспективы хапнуть появились.

На Декабристов улице живу не зря,
Достатку бунтовать давно уже пора.
Вот если б я тогда, в то время жил,
То им бы почитать поэму предложил.

Название простое “Больное ремесло”,
До декабристов, я уверен, это бы дошло,
Тогда бы уникальные российские мозги
Пример для подражания всем зажгли.

             
            Страусиная страна.

Нас учат в школе, что страус австралиец,
Что только там его исконная земля.
В Германии живёт ведь истинный ариец,
И австралийца немцем называть нельзя.

В семнадцатом году нашествие было,
И заселили страусы огромную страну.
Чего их из Австралии в Россию потянуло,
Как переплыли океан, зачем, я не пойму.

Большевики их привезли подпольно,
С людьми скрестили, чтоб позу показать.
Так править даже очень преспокойно,
Если народ обучен, позу страуса принять.

Когда тревожит что-то, - голову в песок,
Не возмущаться и не думать о причине.
Народ в песке увидеть ничего не мог,
И права не имеют говорить отныне.

А кто не прятал голову, её рубили,
Чтоб племенное стадо сохранить.
Почти всех недовольных истребили,
И в позе страуса пришлось нам жить.

Так быть, пока головку не поднимем,
Мозги для осознания не включим,
Обличие страуса пока с себя не скинем,
И в позе человека жить мы захотим.

Но страус так стоит не от ума,
Совсем ведь маленькая его головка,
И быстрота мышления не дана,
Его пугает постоянно обстановка.

А пауза из-за инерции мышления,
Летать способность, ему ведь не дана.
И в долгой позе не ждать ему спасения,
Не зря природа ноги сильные дала.

Когда мозги оценят обстановку,
Команду мышцам  верную дадут.
Он поднимает из песка головку,
И ноги побегут или пойдут.

В той позе страус долго не стоит,
Он понимает, что она смешна.
Она реальности ему не заменит,
Нельзя на правду закрывать глаза.

Нас приучили к этому застоя катаклизмы,
Когда покорно люди в тряпочку молчали.
За правду многие тогда лишились жизни,
А остальные в позу страуса все вставали.

Нельзя так долго попой вверх стоять,
Кровообращение в мозгах себе нарушим.
Давно пора нам в позу человека встать,
Тогда мы голос разума скорей услышим.

Где нынче молодёжь, жить дальше ей,
Я не хочу, чтобы на нас похожи были.
Ведь им рожать, воспитывать детей,
Прошу, чтоб позу страуса они забыли.

Тогда их дети будут славные ребята,
Страну Россией сможем называть.
А если не забудут, будут страусята,
Которым на Россию наплевать.

Намного проще закрывать глаза и уши
На то, что разум не желает принимать,
На всё что беспокоит наши души,
И позу страуса покорную принять.

Он долго не стоит так, говорил об этом,
Выходит, страусы умней, разумней нас.
Пишу затем, чтобы помочь советом,
Не прячьте голову от правды каждый раз.

             
            Красный день календаря.

Камень на камень, кирпич на кирпич,
Вас поздравляет Владимир Ильич.
Он о народном счастье мечтал,
То, что соратники кинут, не знал.

В день примирения к смирению зовёт,
В мире товарном ведь быдло народ.
Зимний тогда штурмовали мы зря,
Лишь поменяли обличие Царя.

Новая власть голодна и жадна,
Так что на счастье надеетесь зря.
Кто самовластью преданно служит,
Тот на обломках место заслужит.

Так бы поздравил великий поэт,
Но, к сожалению, его с нами нет.
А про взошедшую в небе звезду,
Я рассказать вам сегодня могу.

Известный день седьмое ноября
Днём примирения сегодня обозвали.
Выходит, Зимний штурмовали зря,
Семью Романовых зря расстреляли.

С кем примиряться будем, не пойму,
С династиями Брежнева иль Путина?
Распродают по-прежнему страну,
И нет на них Григория Распутина.

Простого мужика признала власть,
Когда гиганта полового увидала.
Я предлагаю всем такими стать,
Тогда добьёмся в жизни мы немало.

Ведь власть из плоти, как и все,
Ничто людское ей отнюдь не чуждо.
Распутин Гришка симпатичен мне,
Равняться на него сегодня нужно.

Велели днём согласия день называть,
Смиренно с властью соглашаться,
Не вздумать больше, бунтовать,
Смиренными рабами оставаться.

А я вот соглашаться не хочу,
Раба оковы мне натёрли шею.
Я просто Родину свою люблю,
И собственное мнение  имею.

Оно родилось в годы рабства,
Мой разум постоянно бунтовал.
Не получал от жизни счастья,
Маразма жизни мозг не принимал.

В безвыходность не верил и искал,
В том поиске мне разум помогал.
Был бедным, и богатство я познал,
Признать его за счастье разум не желал

Бог только человеку разум подарил,
От всех животных этим отличив,
Чтоб человек жизнь счастливо прожил,
От жизни удовольствие получив.

А вот для зверя счастье лишь в еде,
А пресыщение зверю наслаждение.
Не так должно быть в людей среде,
Не обижайтесь, моё такое мнение.

Раскрыться должен в жизни человек,
Свои способности все в жизни проявить.
Прогресс нам позволяет в этот век
Людей обуть, одеть и сытно накормить.

Когда не в деньгах будет счастье у людей,
Свои способности все будут развивать.
Тогда и станет человек добрей, мудрей,
Не может он как сытый зверь лежать.

А чтоб потребное для жизни не кончалось,
И смерть голодная к нам завтра не пришла,
Я предлагаю поработать людям малость,
Хотя бы день в неделю, в месяц или в два.

Сегодня единицы что-то производят,
А миллионы в драке делят это всё.
Ну, неужели удовольствие в том находят?
Поэму прочитайте “Больное ремесло”.

В поэме мнение своё я изложил,
Все кто читал, со мной согласны,
И просят, чтобы вас я убедил,
Тогда не будут те труды напрасны.

Мне говорят, что вы не согласитесь,
Ну, потому, что разные мы все.
Поэму прочитайте, разберитесь,
И сами развенчайте опасения те.

Красный день календаря
Ежегодно отмечаем.
Верю, что пишу не зря,
Что согласие познаем.

Люди разные, согласен,
Но нам разум Богом дан.
Путь развития мне ясен,
Рассказать хочу и вам.

               
                Пиар.

По моде жить, мы очень любим,
Личный пиар пытаемся создать.
Когда мы в массе выделяться будем,
На улице нас будут узнавать.

В политике пиар как воздух нужен,
Мозги не обязательно политику иметь.
Авторитет пиаром там заслужен,
Не стыдно и горшок на голову надеть.

А Жериновский не скандальный в жизни,
Так почему же депутатам морды бьет?
Это не он дерётся, пиара катаклизмы,
Артист по жизни, забавляет так народ.

Народу надоели вождей нравоучения,
Он выхода из тупика давно не видит.
Смешно смотреть такие представления,
За Жериновского голосовать он будет.

Пиар как ореол подсвечивает нас,
Он самобытность человека выделяет.
Книга рекордов Гиннеса - пиара глаз,
Забавен человек, когда рояль съедает.

Всего в достатке сегодня производим,
А наш пиар пытается всё это съесть.
Ну, неужели удовольствие в том находим,
С мозгами, думаю, проблемы у нас есть.

Чтобы создать свой собственный пиар,
Не стыдно людям глупость показать.
Наносит эти мы по разуму удар,
Умнее и разумней так не стать.

Мы деградируем и это очевидно,
К сознанию папуасов уверенно едём.
Издалека пиар у папуаса видно,
Мы поравняемся с ним скоро и умом.

Виной всему, я думаю, Прогресс,
Для выживания можем не работать.
У единиц ведь в производстве интерес,
А большинству дана пиара похоть.

Продать, перепродать, и деньги получить,
Богатством непременно выделяться.
Не понимают люди, как им дальше жить,
Мешает что-то жизнью наслаждаться.

Не в этом смысл разумной жизни,
Ведь Господь разум дал совсем не зря.
От алчности все наши катаклизмы,
Что производим, съесть уже нельзя.

Пора на производство посмотреть
И что-то кардинально изменить.
Тогда пиар не будем мы иметь
И сможем без него красиво жить.

.
             Менталитет.

Заумно люди любят выражаться,
Хотят солидными по жизни быть.
Вот Далю и приходится копаться,
Чтоб смысл слов всем людям пояснить.

Услышит слово новое, бежит к тому,
Словечко новое кто первым изречёт,
С вопросом: Так сказал к чему?
Когда узнает смысл, в словарь внесёт.

Понятие менталитет тому не исключение,
Кому-то нужно было правду им прикрыть.
У человека каждого всегда своё ведь мнение,
Всем людям одинаковым никак не быть.

Считает человек, что он порядочней других,
Что только он один всё верно понимает,
Не будет делать никогда вещей плохих,
А остальным ума для понимания не хватает.

Сказать ведь можно проще: Лучше я других,
И в жизни мне порядочность дала авторитет.
Он Далю говорил про непорядочность других,
Когда впервые произнёс: Людской менталитет.

С понятием менталитет нас можно разобщать,
Себя порядочным считает каждый человек,
Лишь надо каждому в отдельности сказать,
Что у людей других порядочности нет.

Пусть копошатся и дерутся меж собой,
Не будет времени о смысле жизни думать.
Стоит менталитет между людьми стеной,
Стены для разобщения лучше не придумать.

Показывая на соседа, человек не верит,
Что у людей нормальных похожие мозги.
Людей менталитетом дьявол метит,
Над остальными возвышались, чтобы мы.

Давайте будем за себя лишь отвечать,
Так проще в жизни этой разобраться,
Не будем на других людей кивать,
А лишь свои поступки оценить пытаться.

Мы права не имеем думать за других,
Нам корни у пороков надо отыскать.
Ведь мы нисколько не порядочней других,
А смысл этой жизни надо нам понять.

             
                Критиканство.

Я не из тех, кто любит о плохом кричать,
Чтоб наблюдательность свою всем показать,
Кто, вдруг, плохое в жизни что-то замечая,
Кричит о нём, от возмущения сгорая.

Сгорит он словно мотылёк над свечкой,
Смешон всем критиканской спешкой.
Плохое видят многие сегодня, но молчат,
Не знают лучше сделать, как, и не кричат.

А у меня подход совсем другой,
Пытаюсь я плохое осмыслить головой.
Извечный задаю вопрос: А почему?
Когда ответ найду, тогда кричу.

Вокруг плохого много, не секрет,
А знаете ли вы на это всё ответ?
Я знаю, раньше вот не знал,
Поэтому, как все, тогда молчал.

Есть поговорка: Не в деньгах дело здесь,
Но извините, и в них ведь что-то есть.
Задумался над ней, на деньги посмотрел,
И откопать всего плохого корни захотел.

О том, что деньги - зло, давно мы знаем,
А развенчать то зло, ведь сами не желаем.
Народ у нас с деньгами о равенстве мечтал,
Социализма опыт эту чушь наглядно развенчал.

И утопистам вопреки я по-другому рассуждал,
Причины сорванного опыта давно искал.
Задумка Маркса ведь разумная была,
А Ленину, её развить, не дал Господь ума.

Маркс злую сущность денег только развенчал,
А как построить общество без них не знал.
Он потому Программу Готскую громил во всю,
Что деньги с “равенством” рождают нищету.

Меня подальше в раздумьях занесло,
Поэму написал “Больное ремесло”.
Ответ найдёте там, как дальше жить,
Чтоб жизни наши на Земле так сохранить.

             
          Игрок-политик.

Политиков из игроков рулетка породила,
Эта манящая азартном и алчностью игра,
К богатству с властью путь она открыла,
Халява ведь всегда заманчива была.

Однажды в казино один игрок смекнул,
Что можно ведь чужие фишки ставить.
Когда игрок соседний вдруг заснул,
Решил чужие фишки он поставить.

Фортуна этому прохвосту улыбнулась,
Солидный куш он в этот раз сорвал,
А вот потом внезапно отвернулась,
Из-за азарта все деньги проиграл.

Вышел на улицу наш будущий политик,
В карманах пустота и дома денег нет.
Но дело в том, что был он аналитик,
И понял очень важный жизненный момент.

Там возле казино сидели попрошайки,
Которых наш политик очень полюбил.
Сказал: Вы по копеечке мне дайте,
Ну, словом, денежек немного одолжил.

Увидев это, фортуна рассмеялась
Над глупостью доверчивых людей.
Богатство игрока от смеха умножалось,
А попрошайки не стали ведь бедней.

Когда из казино другой банкрот явился
Совсем без денег и с алчностью в глазах,
Чтоб от расстройства он не удавился,
Все кинулись к нему с копеечкой в руках.

Ведь он не виноват, заснул он за рулеткой,
А фишки кто-то спёр и проиграл.
Вас рассмешил наверно байкой этой,
Один политик не смеётся, он себя узнал.




                Кошки-мышки.

Я не желаю  мышке быть подстать,
С которой кот политик забавляется.
Он мышку в угол старается загнать,
А съесть вот почему-то не пытается.

Тот кот давно уже не ест мышей,
От сытости все эти кошки-мышки.
В политике становится мудрей,
Он изучает поведение мышки.

Загонит мышку в угол, наблюдает,
Что делать будет, побежит куда,
На хвост порою лапою наступает,
Ведь отпустить её никак нельзя.

Она ему сметану, сыр приносит,
Чтоб покормить игривого кота.
Ну, у кого ещё еду, тот кот попросит?
Не выжить бедному коту тогда.

Забыла мышка то, что кот политик,
И что она ему для изучения нужна,
Что он ещё мышиный аналитик,
И изучает поведение её не зря.

Наивная она, решила кот играет,
И продолжает политика кормить.
Кот из угла её порою выпускает,
Ну, как кота такого не любить.

Такие игры надоели мне давно,
Я не желаю этой мышкой быть.
Коты политики - большое наше зло,
Их не хочу налогами кормить.

Вокруг коррупция, пустой обман,
И все прекрасно это понимают.
Когда же надоест кот этот нам?
Когда о перспективе все узнают.

О том, как без политиков прожить,
Любимым делом вволю заниматься,
На старость деньги не будем мы копить,
И бомбы взрыва перестанем опасаться.

Когда в престижах сможем разобраться,
Желать не будем самолично всё иметь.
Когда между собой не будем драться,
Чтобы ненужные престижи заиметь.


                Неофициальный визит.

Путин к Господу пришёл и спросил у Бога:
Что такое хорошо, а что такое плохо?
Молвил Господь для вождя русского народа:
Что избрали - хорошо, а вот правишь плохо.

Твой народ в дерьме живёт и похож на лоха,
Олигарх сырьё крадёт, это очень плохо.
Ты войну в Чечне ведёшь, дразнишь тот народ,
Конец света приближаешь, думай наперёд.

Что народ твой терпелив, это - хорошо,
Бомба атомная есть, это - ваше зло.
Террорист её добудет, обязательно взорвёт,
Человечество погубит, дьявол вас возьмёт.

Путин глазки опустил, боязно у Бога,
Бога шёпотом спросил: Где же та дорога?
Бог сказал: Дорога есть, путь вам показал,
Журкина внизу найди, он всё описал.

Так идти я не хочу, Путин отвечает,
Больно будет богачу, путь тот не признает.
Бог сказал: Земли богатств хватит всем с лихвой,
А богач поймёт всё сам, если с головой.

Может, дашь другой нам путь, Путин намекнул,
Мы привыкли, чтоб на нас, спину кто-то гнул.
Бог сурово посмотрел и сказал: Прощай,
Нет у вас пути другого, это твёрдо знай.

Путин в Кремль прилетел и своих собрал,
Рассказал им про визит, скрытничать не стал.
Те сказали: Пронесёт, век свой доживём,
Этот Журкин сумасброд, знаем мы о нём.

               


               
               
               
               

                Если хочешь ты понять,
И мозги свои размять,
Куда двигаться  сегодня,
Завтра думать будет поздно,

Не ленись и прочитай,
Что такое божий рай,
Как сегодня выжить нам,
Богу подданным рабам.

Лишь взглянув со стороны
На себя, увидим мы,
Съесть не можем уж давно,
Что Прогрессом нам дано.

Под собой мы рубим сук,
И забыли, что ведь вдруг
Перерубим, быть беде.
Наблюдать обидно мне.

               
      Больное ремесло.

Пролог.

Нательный крестик раньше я носил,
Теперь медвежий коготь раздобыл.
Нашёл случайно коготь тот в земле,
Случайность эта знаком стала мне.

Крест носят те, кто щёки подставляет,
Когда судьба по тем щекам хлестает.
Медведь сильнейший в нашей широте,
Надеюсь, что с когтём Бог силу дарит мне.

Неважно, что ты носишь крест иль коготь,
Носил их вместе я, но видит Господь,
Что многие крест носят вместо украшения,
А вовсе не как знак души своей смирения.

Крест у бандита, он у чиновника и у вора,
Такой сюрприз сегодня жизнь преподнесла.
Неважно, что ты носишь, важно для чего,
Желаешь ли сразить ты дьявольское зло.


Ведь должен кто-то приоткрыть глаза,
На то, что дальше жить вот так нельзя.
Смирение быть может хорошо,
Но деньги всех погубят, это - зло.

Его смиренно люди умножают,
Как можно больше их иметь желают.
Нам уготована всем участь богача,
Про золотую антилопу сказка та была.

Народная здесь мудрость, не моя,
Обидно то, что время тратим зря.
Известную всем сказку позабыли,
В деньгах лишь счастье мы открыли.

Но ведь гласит народная молва,
Что Золотая антилопа была права.
В избытке деньги при желании получи,
Потом молись за упокой своей души.

В морали сказки выход нам искать,
Коль участь богача желаем избежать.
Смеялись в детстве от души над ним,
Давайте на себя мы честно поглядим.

Да, жизнь не сказка, но мораль здесь есть.
Мы производим, сколько нам не съесть,
За деньги атом научили убивать,
Оставим если их, беды не миновать.

Нашёл два когтя, думаю не зря,
Бог их послал, а может быть Земля.
Один мне чтобы силы обрести,
Второй чтоб людям это донести.

Тому отдам его, кто думает как я,
Мила и дорога кому ещё Земля,
Кто мне поможет людям рассказать.
Давно уже пора публиковать.


Глава 1. Так жить нельзя.

Скажу тебе мой уважаемый посредник,
И думаю, что прав, вот так вот говоря,
Не бизнесмен ты, а от бизнеса бездельник,
Назвать уродство это бизнесом нельзя.

У бизнесменов деньги правят балом,
Их нужно непременно в путь послать.
В товар ведь превращаются недаром,
Деньгами чтобы с большей буквы стать.

Порочен денежно-товарный оборот,
Он вынуждает рвать соперника на части,
Ведь цель в нём деньги, в бизнесе живёт
Кто жаждет только прибыли и власти.

Продукт труда для бизнеса побочен,
Деньгами стать обязан он всегда.
Товарный оборот, поэтому порочен,
Не свяжется он с потреблением никогда.

Вот этот бизнес и создал Прогресс,
Который нас избавил от тяжкого труда,
Чем обеспечил людям общий интерес
Во всё потребном для жизни на века,

А люди ищут деньги, как и прежде,
Кто лично производит что-то, где они?
Сегодня недостатка нет в еде, одежде,
Те времена давно уже прошли

Торговлю бизнесом порочно называть,
Скажу вам откровенно это - чушь,
Желание товар с накруткой продавать,
Лишь заблуждение ваших милых душ.

Наверно в бизнесе вам места не нашлось,
Вложить здесь надо личный капитал.
Не каждому такое в жизни удалось,
Мозгами думать надо, если Бог их дал.

На бизнес ваше дело вовсе не похоже,
Мозгов иль денег нет, такая вот беда.
Продать чужой вы труд пытаетесь дороже,
Чтоб на столе у вас была халявная еда.

Походит труд посредника скорей на ремесло,
Ведь цель одна, сытней набить живот.
Уродливую форму оно здесь обрело,
Огромное число людей лишь этим и живёт.

Мы не желаем жизнью наслаждаться,
Когда Прогресс достаток всем даёт,
А продолжаем над собою издеваться,
Кто в драке сладостный кусок себе урвёт.

Не можем съесть всего, уж сыты животы,
Для драки мы престиж себе изобрели.
Иметь лишь лично мечтаешь сладко ты,
Всё что другие люди лично обрели.

Пусть каждый день не нужно мне оно,
Но у кого-то из знакомых это есть,
Иметь хочу, коль в драке повезло.
Такая алчность унижает нашу честь.


Давно уж не съедаем то, что покупаем,
Догнать и обогнать в богатстве норовим,
Скупить весь рынок трепетно мечтаем,
Престижно выглядеть в глазах других хотим.

Чтоб дом огромный был всем напоказ,
Престижный здоровенный лимузин,
А если обойдёт знакомый в этом нас,
Найдём, урвём и поравняемся мы с ним.

Товар посредников пустой, одни накрутки,
Не производит ничего больное ремесло,
Лишь жажда ненасытные набить желудки.
Это не бизнес вовсе, а большое наше зло.

Иду по улице и сильно удивляюсь,
Вокруг толпа людей, работает-то кто?
Кто производит то, чем я питаюсь?
Все ищут деньги, а товара ведь полно.

Огромная посредников та стая
Летает по Земле, опустошая
Земные недра, наши закрома.
О том задуматься давно пора.

Все сытые, при власти и деньгах,
Лишь цены для себя слегка задрав,
Питаются успешно чужим они трудом,
И занимаются больным тем ремеслом.

Мы не съедаем то, что производим,
Посредник же кричит: Давай ещё,
Плевать, что так богатства переводим,
Что не продал товар, то мне не повезло.

Испортился товар, подумаешь беда,
Деньгами вас с избытком обеспечу,
Ведь завтра будет новая опять еда,
Я вас кормлю, так к слову вам замечу.

Живут и те, кто ничего не производят,
Прогресс число производящих сократил.
И на посредников те люди не походят,
Избыток появился рабочих лишних сил.

Они бумажной занимаются работой,
Учёт бухгалтерский, посреднику ведут,
И делают всё это со скучною зевотой,
Сгорая как бумажки, глупый этот труд.

Хорошую привычку деньги нам привили,
Не можем ведь без дела просто так сидеть.
И мы в себе давно привычку ту открыли,
Поев, попив, не можем на бок лечь.

Мы не животные, нам хочется трудиться,
Душа не может без работы интересной,
Не за еду работать, работой насладиться,
Чтоб окружающим была она полезной.

Кто ветврачом мечтает с детства стать,
Кто физик, математик, может быть поэт,
Способности должны все люди развивать,
Давно пора нам Хобби выпустить на свет.

Не иногда чтоб им нам заниматься,
Когда в погоне за деньгами перерыв,
А до конца и полностью отдаться,
Свои способности, на полную включив.

Тогда Прогресс пойдёт на благо людям,
Жить станет интересно на Земле,
Когда, без денег дело делать будем,
Понятно это, думаю, не только мне.

Сегодня выгодно дантистом быть к примеру,
И лезут все туда, о Хобби позабыв,
Или чиновником, чтоб сделать там карьеру,
А есть ли у тебя душевный тот позыв?

Лишь выгоду мы ищем в деле зачастую,
И этому, как правило, противится душа.
Не врач в душе ты не чиновник всё в пустую,
Не принесёшь Прогрессу пользы никогда.

Ты злишь Прогресс, а он того не любит,
Вчера он людям тайны атома открыл.
Он отомстит и всех людей погубит,
И будет белый свет тогда тебе не мил.


Прогресс всех накормил и обогрел,
Он предлагает Хобби просто так меняться,
Вернуть простой ремесленный удел,
И просит он людей от денег отказаться.

А, если нет, беды не избежать,
Расплата будет завтра иль сегодня,
И обезьянами тогда нам снова стать.
Подумайте пока ещё не поздно.

Нам Господь дал Прогресс затем,
Чтоб осознали своей мы головой,
Что деньги нынче лишь мешают всем,
И отменили денежный разбой.

А как же производство и кому трудиться,
Задаст резонный обыватель мне вопрос.
Не морщите в гримасах страшных лица,
Прогресс стал взрослым, он с деньгами рос.

Сейчас в достатке относительном живём,
Никто из нас от голода не умирает,
Неплохо кушаем, совсем неплохо пьём,
Для жизни беззаботной всего хватает.

Продукт труда дают нам единицы,
А остальные их продукты продают.
У колеса Прогресса лишние те спицы,
Они мешаются, вращаться не дают.

Продать, перепродать, чтоб денежек урвать,
Не потребление цель, а денежки давно.
Но невозможно и примерно подсчитать,
Где, что, когда продастся, нужно ли оно?

Престиж ведь выпускается специально,
Чтоб все стремились престижи заиметь.
Друг другу глотки грызли аморально,
Чтобы купить и больше раза не надеть.

                Ну, неудобно стало ездить в лимузине,
Стоять в огромных пробках надоело.
Смешны карденовские платья, стали ныне,
Где три всего листочка, остальное - тело.

Такие вкусы деньги нам привили,
Престижи издеваются над нами.
А мы об этом просто позабыли,
И над собой смеёмся часто сами.


Глава 2. Так будем лучше жить.

Теперь скажу о производстве, как начать,
Чтоб избежать кровавых революций,
Как с потреблением людей его связать,
С учётом человеческих амбиций.

Что делать с жадностью, ведь это же порок,
И алчность всё сильнее в нас с годами.
То подлый дьявол преподносит нам урок,
Чтобы людей поссорить с небесами.

А есть прекрасный опыт - шведский стол,
Где изобилие вкусной, пленительной еды.
Когда объешься, сядешь ты на пол,
Глаза людей жадны, возможности слабы.

С себя нам братцы нужно начинать,
Чтоб не попасть на адскую помойку,
Потребности свои нам надо воспитать,
В сознании своём устроить перестройку.


Давайте мы не будем под гребёнку
Богатство у богатых отнимать.
Абсурдность этого понятна и ребёнку,
Богатый не дурак, сумеет сам понять.

Мы на себе тот путь ведь испытали,
Кто был никем, он тут же станет всем,
Путь к личному богатству показали,
Изголодался по престижу он совсем.

Еды, питья, одежды всем давно хватает,
Пусть кто что делал, то и делает пока.
Он радость от работы, наконец, познает,
Так будет месяц, год, а может быть и два.

Что разве хуже будет, если за товаром,
Который будет наш родной продукт,
Мы будем все ходить и брать так, даром,
Как выращенный для потребления фрукт.

Ажиотаж начнётся дикий в магазинах,
К сознанию бесполезно призывать.
Сметут что на прилавках и в витринах,
И надо им позволить себе всё это взять.

Набрав излишков, люди убедятся,
Что это всё не смогут сами съесть,
Что нету смысла так вот запасаться,
Ведь завтра в магазине это снова есть.

Ведь, производство не стоит, работает оно,
Что делал раньше человек, то делать будет.
Не станет брать он то, что есть уже давно,
Вот так про жадность постепенно позабудет.

Не верите, что хапать люди перестанут,
Тогда давайте проведём эксперимент,
Чтоб посмотреть, как брать, что нужно станут,
Я лично убеждён, наступит тот момент.

А для наглядности мы место подберём
В глубинке нашей где-то на окраине,
Такое где бедняцкий каждый первый дом,
Где правит балом нищета и у людей отчаяние.

Где в местном магазине давно всего полно,
А люди нужный им товар не покупают,
Ну, потому что денег нет у них на это всё,
И про понятие престиж они не знают.

От бедности там, у отчаяния заскок,
Мы ж завезём туда съестных припасов,
Что запасали для войны когда-то впрок,
Из наших общих стратегических запасов.

Война начнётся, запасы не нужны,
Они ведь портятся и пропадают зря,
Поэтому не будем так жадны,
Пусть помогают нам познать себя.

Отныне людям все продукты в этом месте
Для потребления будут раздаваться.
Не могут не понять они, наевшись вместе,
Что нету смысла впрок им запасаться.

Вы скажете, десятки лет пройдут,
Пока начнёт работать твой эксперимент.
Отвечу: Через месяц, два они поймут,
Наступит быстро пресыщения момент.

Теперь мы усложним эксперимент,
Чтоб спровоцировать конфликт у них.
Коль пресыщения наступил момент,
С конфликтом мы оставим их одних

Поставку мяса мы немного сократим,
Искусственно так дефицит создав,
И рыбой этот недостаток возместим,
Им пищу для раздумий этим дав.

Приходит потребитель в магазин,
А мяса нет, лишь рыба там лежит,
Кусок последний забрал сосед грузин.
Уверен, за соседом он не побежит.

Ведь рыба есть и человек тот не больной,
Поест сегодня рыбы вам на удивление.
За это на грузина не пойдёт с войной.
Возможно, ошибаюсь, моё такое мнение.

Ему хотелось мяса, но это не смертельно,
Он завтра мясо в магазине том возьмёт.
Что не досталось мяса, не очень скверно,
К разнообразному меню привык народ.

Я думаю, война за мясо не начнётся,
Конфликты просто будут там решать,
Заявку лишь пошлёт, кто разберётся,
Что вместо рыбы надо больше мяса слать.

Кто будет проводить эксперимент,
Простую истину сумеет осознать,
Что слать не просто так, а в тот момент,
Когда чего-то будет не хватать.
               
                То будет не торговля, а простое потребление,
                Которое мы можем просто подсчитать.
И это эффективнее торговли вам на удивление,
Ведь лишние продукты не будут пропадать.

Дадим потом мы им бесплатную одежду
Хотя бы сэконд-хэнд, у нас её полно.
Поселим в душах тех заветную надежду,
Что время нищеты для них прошло.

Какой одежды мало, мы добавим,
У нас полно того, чего уж не носить.
Проблему с дефицитом так исправим.
А им в диковинку в одежде той ходить.

И будем скрытой камерой за ними наблюдать,
      Как будут меж собой одеждой той делиться.
Себе закажет каждый фасоны все прислать,
      Что это у соседа есть, не сможет он смириться.
      
       Всё, что закажут, то мы им пошлём,
       И от вещей ненужных очистим так склады.
       Других фасонов нет, объявим им потом,
       Чтоб не было у них между собой вражды.

Едой с одеждой обеспечили с излишком,
Подумайте теперь о том, как дальше жить.
Уверен, будут шевелить своим они умишком,
Уж больно неохота друг на друга походить.

Додумается кто-то пришить ещё карман,
Чтоб от соседа своего так отличаться,
Из мяса слепит колбасу тот, кто гурман.
Так проявить себя там будут все пытаться.

Появится у них там производство,
Исходного сырья для этого полно,
Не ради прибыли, похожей на уродство,
А чтоб самим же потреблять вот это всё.

Колбасник будет угощать  всех колбасой,
Придумал он её, захочет похвалиться,
Портной всем будет шить и это не застой.
Уверен, алчность в этих душах не родится.

Такая жизнь людей способна убедить,
Коль делают продукт они не для продажи,
Еда дана, чтоб есть, одежда чтоб носить.
Портные буду шить не для престижной блажи.

Потом автомобили людям тем  дадим,
С условием, чтоб ездили они, а не стояли.
Престиж как провокатора мы к ним внедрим,
Чтоб люди роскошь и комфорт познали.

Те, что не ездят, мы тут же заберём,
Свой опыт горький не будем повторять,
Как их использовать, задумайтесь о том.
Решат, что эффективней машине общей стать.

Пройдёт за месяц весь ажиотаж,
И накатавшись, не могут не понять,
Что лично не нужна машина и гараж,
Кому нужна, всегда ведь может взять.

Еда способна насытить животы,
Понятие престиж они не знают.
Автомобиль он только для езды,
И люди быстро это осознают.

Решение подскажет разум людям тем,
Любители найдутся, кто будет всех возить,
Кто будет ремонтировать, коль это надо всем,
Машина людям путь поможет сократить.

Воскликнет обыватель: Кто же эти мы,
Кто будет за местечком наблюдать?
Абстракции такие мне смешны.
Кто будет продовольствие, одежду слать?

Мы это тот, кого зовут Прогресс,
Всё то, что дали, у нас в избытке есть.
Абстракцией снимаю алчный стресс,
Что дал Прогресс, уже не можем съесть.

Вы скажите: Появится в местечке том,
Желают люди этого там того, иль нет,
То, что назвал ты всенародным злом.
Везде так было в мире, и это не секрет.

Не думаю, ведь нет в деньгах там смысла,
Для выживания отныне всё там есть.
Толпа деньгами дефицит делить привыкла,
А им не надо для того из кожи лезть.

Совсем другой в них будет интерес,
Способности свои лишь развивать,
Чтоб улучшать всё то, что дал Прогресс.
Уверен, на печи не будут там лежать.

Для Хобби личного не будет там помехи,
Способности ведь разные у всех людей,
И достижения каждого там общие успехи,
Стараться будут делать, жизнь светлей.

Зачем им деньги, мясо чтоб купить?
Оно бесплатно Прогрессом им дано.
Одна забота чтоб вкуснее ему быть,
Не нужно вовсе им всеобщее то зло.

А если странника колбаской угостят,
И в дальний путь дадут ему батон,
Большой ошибки там не совершат,
Коль попадёт батон в другой район.

Ведь если мясо есть, не станут покупать,
Колбасную идею там быстро воплотят,
Захочется самим колбаску выпускать,
Мозги включат, коль вкусно есть хотят.

Поговорим о том, как мы сейчас живём,
Какие нас проблемы нынче одолели,
Что носим из одежды, кушаем и пьём,
Мы рынок получили, как того хотели.

Приходишь в магазин ты за едой,
Где ломятся прилавки уж давно,
Не покупаешь то, что хочется порой,
Лимитом денег тебе запрещено.

Людей богатых во внимание не берём,
Ты купишь только то, что будешь есть.
Напомнит тощий кошелёк тебе о том,
Чего и сколько сегодня можешь съесть.

Когда в одежде появляется потребность,
Ты покупаешь для того, чтобы носить,
Смешных престижей видишь бесполезность,
Не покупаешь для того, чтоб моль кормить.

Проблем ведь больше сегодня у тебя,
В описанном местечке желаю я пожить.
Задуматься над этим всем давно пора,
Противно мне гроши на жизнь копить.

Такой эксперимент придумал я не зря,
Он невозможен, лишь абстракция идей.
Разминка это для всеобщего ума,
Представь себе, что ты средь тех людей.

Ты будешь поступать, как делают они,
Или другие есть соображения?
Подумай хорошенько, мысли собери,
Зависит всё сейчас от твоего решения.

Эксперимент абстрактный на этом я кончаю,
Надеюсь, что поможет суть мысли он понять,
В действительность вернуться предлагаю,
И попытаюсь вкратце престижи развенчать.

Подумайте, зачем нам лимузины,
Пусть у богатых есть давно они.
Эти престижные и неудобные машины
Всем людям, я уверен, не нужны.

Престижи сами постепенно отомрут,
Когда мы будем делать удобные машины.
Ненужность лимузинов богатые поймут,
Не будут низкой завистью гонимы.

А вот используются ли все машины
По назначению каждый день и час?
Наделали в избытке, прибылью гонимы,
Вы оглянитесь, стоят как на показ.

Стоят во всех дворах, не радует то глаз,
Ржавеют, нам сами давно мешают.
Ну, неужели не волнует это нас?
А их всё выпускают, выпускают.

То - мой, добытый в драке лимузин,
Он выглядеть престижно помогает.
Ведь для того и существует магазин,
Чтоб там купить чего душа желает.

Что поржавел слегка ведь это не беда,
Сегодня просто лишних денег нет.
Урву деньжат, отремонтирую тогда,
И мы с тобой посмотрим белый свет.

Мы выпускаем новые, а старые стоят,
Желают ездить, но хозяевам не нужны.
Немым укором фар на нас они глядят,
Зачем вам новые ведь мы же не стары.

И будет лучше, если все машины
Собрать, как в том местечке, в автопарки,
Чтоб были общими они и неделимы.
Да, представляю, страсти будут жарки.

Не хочется машину отдавать, не отдавай,
Но лимузин любимый  ремонтируй сам.
Насильничать никто не будет, это знай.
И сам на нём катайся, если он не хлам.

Проблемы с запчастями будут у тебя,
Мы будем выпускать удобные машины.
И только время ты своё потратишь зря,
Ища запчасти для него и те же шины.

А в тех больших и общих автопарках,
Куда мы для начала транспорт соберём,
Стоять машинам, словно на прилавках,
Обслужены, заправлены, подумайте о том,

Когда нужна машина, просто закажи,
Не можешь ездить сам, проси с шофёром.
Ведь кто-то любит ездить для души,
А кто-то любит ремонтировать с задором.

Тогда мы чётко для самих себя решим,
Каких и сколько машин нам выпускать,
И производство с потреблением совместим,
Не будут ржавыми вот так они стоять.

Подумаем потом и над другим вопросом,
Нужны ли в городе вообще автомобили?
Они всё меньшим пользуются спросом,
А столько вредных газов, грязи, пыли.

Не устаёт Лужков в Москве развязки строить,
А пробки лишь длиннее с каждым днём.
Быть может тротуар подвижный нам построить?
Чтоб люди к цели добирались так на нём.

А нужно быстро, так садись в метро,
Оно для города - быстрейший вид езды.
Мы в этом убедились ведь давно,
Там нет ни пробок, ни наземной суеты.

Собрался за город, тогда бери машину,
Её для той поездки любую выбирай.
Не бойся, что от зависти проколют шину,
Они ведь общие у нас, не забывай.

Сейчас престижнее стоять, но в лимузине,
Ругаться в пробках, выхлопом дышать,
Чем ехать на метро, не будет так отныне,
Когда маразм престижа сможем осознать.

Когда умрут манящие престижи,
Добрее станут наши люди, веселей,
И цель поездки станет много ближе,
Проблем лишь меньше будет у людей.

Вы спросите: А как же перевозки?
Машины на склады товары нам везут.
Мы сделаем контейнерам дорожки,
Как грузовой трамвай, проблемы отпадут.

То, что наплёл я здесь не догма и не бред,
А лишь спонтанная фантазия мозгов.
Я просто так мечтал и свой даю совет,
Проблемы эти мы решим без лишних слов.

Коль в чистом городе все жить хотим,
Должны мы от престижей отказаться.
Проблемы экологии лишь так решим,
Иначе бесполезно даже и пытаться.

Ещё престиж есть - частный самолёт,
Его ведь каждый человек мечтает заиметь,
Или удобный, быстрый, юркий вертолёт,
Чтобы в любое время куда-то полететь.

Вы скажете, желаю личный самолёт,
Хотя меня летать и не учили.
Плевать на то, что сам я не пилот,
Законные права хотеть мы получили.

Пусть он стоит в ангаре, ждёт момента,
Когда куда-нибудь быть может, полечу.
Делить его я не желаю с кем-то,
Иметь его как собственность хочу.

Сегодня не имеешь личный самолёт,
Но с трепетом мечтаешь заиметь,
Несбыточность мечты покоя не даёт,
Смешно и нелогично так его хотеть.

Мечтаешь потому, что у кого-то есть,
Не надо покупать на самолёт билет,
А ты не можешь без билета сесть,
В аэропорт добраться надо, - не секрет.

Но у того стоит он тоже ведь не дома,
Он тоже должен ехать, в этом вы равны,
Обоим надо добираться до аэродрома,
Не будет денег и билеты не нужны.

Коль так не убедил, тогда сиди, мечтай,
В мечтании глупом ты смешон для нас,
И наслаждение себе тем доставляй,
Иметь, желая самолёт всем напоказ.

Сегодня мало частных самолётов,
Где за штурвалом собственник сидит.
Хозяин нанимает опытных пилотов,
Ведь самолёт без них не полетит.

Летает очень редко частный самолёт,
В сравнении с собратьями своими,
Зачем тогда иметь, ведь ты же не пилот?
Не проще ли лететь с людьми другими?

А если тебе лично хочется летать,
Права полётные ты не спеши купить,
Иди, учись и утали такую страсть,
Ведь в небе долго “чайнику”  не жить.

Вы скажете, что могут захотеть
В один и тот же миг и тот же час,
Одновременно все люди полететь.
Как разместишь ты в самолётах нас?

Приспичило семье всей в туалет,
С таким примером лучше ты поймёшь,
А он один и занят в тот момент.
Ломать ведь дверь у туалета не пойдёшь?

Пока потерпишь, а потом поймёшь,
Что туалет для общих нужд стал мал.
Ещё построишь, страсти так уймёшь,
Чтоб туалет предназначение выполнял.

Не хуже станет жить, а только веселей,
Коль наша цель - простое потребление.
Продукт ведь наш, поэтому родней,
Хочу вам высказать своё такое мнение.

Ну, с производством вроде разобрались,
Кто где работал, пусть работает пока,
Но ведь посредники у нас ещё остались,
А забывать про них сейчас никак нельзя.

Ведь их-то больше всех, они сыты,
Сидеть без дела просто так не могут.
Они хотят трудиться также как и ты,
Ну что ж пускай посредники помогут.

У большинства ведь в доме нет прислуги,
Чтобы готовить пищу, убирать свой дом,
Надеемся мы лишь на собственные руки.
Ну что зазорного вот в этом вот во всём.

Когда еда готова, в доме чистота,
Прогресс даёт достаток в общий дом,
Отдаться можно Хобби, отдыхай душа,
И улучшай, что нажили мы в нём.

Потом и дочке понравится готовить,
Захочется свой личный вклад внести,
И мама это может ей позволить,
Себя в семейной жизни так найти.

Семья для нас - нагляднейший пример,
Ведь трудится там каждый в меру сил.
В ней не господствует рублёвый беспредел,
Там денег за работу никто не получил.

Когда едим все за обеденным столом,
По вкладу личному мы порции не делим,
А кушаем всё то, что принесли в наш дом,
Что каждый от души трудился, верим.

А вот когда Прогресс был молод,
Добытчик пищу всегда первым ел,
Остатки оставлял, насытив голод,
И возражать ему, никто не смел.

Ему ведь завтра снова за добычею идти,
Ну, что с того, что остальные есть хотят,
Еду способен сильный лишь найти,
Вот подрастут когда, тогда и поедят.

Прогресс исправил семейную делёжку,
В еде, питье, одежде дефицита нет,
И отобрал он у добытчика большую ложку,
Что нету смысла в этой ложке не секрет.

Возьмём историю семьи мы за пример,
Делить по вкладам перестали в ней давно.
                Значения не имеет то, что больше наш размер,
Нам вместе надо умножать семейное добро.

Чтоб производство наше вдруг не встало,
И нам достаток в дом давало, как даёт,
Чтоб времени для Хобби нам хватало,
Работа к очерёдности людей давно зовёт.

Ведь очень просто для начала подсчитать,
Кого и сколько в производстве нужно,
Сознание чтобы всех сформировать.
Тогда трудиться люди будут дружно.

То будет день, иль два в неделю,
А может в месяц, временный то шаг.
Что человек простой поймёт, я верю,
Ведь обойтись нельзя без этого никак.

И очень скоро люди сами ведь решат,
Где интересно на заводе иль в науке,
Они познают интерес и Хобби воскресят,
Работа перестанет быть подобна муке.

Альтернативной станет общая работа,
Когда есть выбор, чем нам заниматься,
Коль нужно это всем, то будет делать кто-то,
Если не надо за престижами гоняться.

Пойдём туда, к чему лежит душа,
Попробовав себя в одном, другом,
Не принесём тем обществу вреда,
Своё лишь место в нём мы обретём.

Потом пойдём мы знания повышать,
Учиться лишь тому, что интересно,
В любимом деле чтобы суть познать.
И делать будем то, что всем полезно.

Кто не нашёл себя, пускай он не спешит,
Прогресс даёт возможность нам себя искать,
Ведь смерть голодная отныне не грозит,
Вот так всеобщая наступит благодать.

И не нужны тогда чиновники, экономисты,
Продукт для потребления мы будем выпускать.
Для управления останутся одни статисты,
Чтоб производство с потреблением связать.

Мы знаем, сколько мяса могут съесть,
Отвыкнут люди холодильник забивать.
Дадим чуть больше им сначала, мясо есть,
Чтобы потребности людские воспитать.

Забив сегодня мясом холодильник,
Все бросятся за рыбой непременно,
А в холодильнике забит и морозильник,
Поймёт народ, что жадность это - скверно.

На складе мясо есть, ему там не пропасть,
Лишь так возможно жадность излечить.
Пройдёт ажиотажа быстро та напасть,
А производству плановым так быть.

Сегодня в каждом современном магазине
Компьютер потребление людей считает,
Способности ему такие дали мы отныне,
Кто в магазине был таком, об этом знает.

Так будет и потом, компьютеры считают,
Когда кончается, то подают сигнал,
Машины тут же что надо доставляют,
Возможность эту Прогресс сегодня дал.

Кончается продукт на складе, не беда,
Заявку нам компьютер заранее подаст.
Давно истосковались руки без труда,
Возможность поработать людям даст.

Вы скажете, хочу выращивать цветочки,
Не для кого-нибудь, а только для души.
Сначала обслужи в питомнике горшочки,
Потом и для себя цветочки ты расти.

А как быть с вредной, не престижною работой,
Что лишь за деньги люди делать соглашались?
Коль делал, пусть потерпит, справимся с заботой,
С подходом новым перспективы открывались.

Все будут думать, как работу обезвредить,
Ведь нужно и дерьмо кому-то убирать.
Наступит скоро ваша очередь, хочу заметить,
Работу обезвредишь, когда не наплевать.

Работу грязную пусть делают машины,
А люди ими будут только управлять.
Кому-то нравится возиться с ними,
Так будем мусор в общем, доме убирать.

Сегодня каждый день идём мы на работу,
Мечтая лишь о том, где деньги раздобыть.
И ежедневно в голове все носят ту заботу,
Остаток времени, чтоб Хобби посвятить.

Когда  работа будет всем во благо,
Когда лишь нужная останется она,
То будут делать, если это надо,
И ей не будет противиться душа.

Не обещаю райской жизни без проблем,
Проблемы развивают наш Прогресс.
И если их не будет, хуже будет всем,
Полезен для людей проблемный стресс.

Ведь папуас он потому лишь папуас,
Что мало в жизни у него проблем.
Мышлением своим он отличается от нас,
Всего вокруг полно, банан сорву, поем.

А там, где климат стал континентальным,
Проблема выживания мозги включила,
Там папуас стал человеком гениальным,
Ему проблема мышление подарила.

Альтернативной обязаловкой пусть будет труд,
Чтобы достаток в общем, доме умножать,
И больше времени свободного все обретут,
Чтоб Хобби личное на благо людям развивать.

Коль программист, иди, пиши программы,
А любишь технику, работай ты на ней,
Любитель музыки, играй свои ты гаммы,
Изобретатель, делай жизнь светлей.

Рыбак, плыви и рыбу нам лови,
Не для продажи, только чтобы есть.
Мы подсчитать давно уже могли,
Какой и сколько рыбы можем съесть.

Ловить не надо больше, пусть растёт,
Нельзя жить днём, как мы сейчас живём,
Она нам поколение новое ведь принесёт.
Так понимания природы мы найдём.

Спасибо только скажет нам Земля,
Когда хозяевами мы станем, наконец,
Ведь сколько нужно нефти, газа и угля,
Мне не ответит ни один мудрец.
               
Никто не знает это, деньги всё съедят,
Сожрут всё подчистую, сходят по нужде,
Они ведь постоянно жрать хотят,
Давно к халявной приучили их еде.

Когда не будет в жизни денег то тогда,
Мы Землю мать научимся любить,
Родными станут нам земные закрома.
Сегодня их стремимся погубить.

Зачем их грабить, если не съедим,
Пример наглядный должен убедить,
Я наблюдал, как немец или финн
Своей природе не хотел вредить.

Ловил на удочку он рыбу у реки,
И выпускал, родной природа дом.
Вот мы бы сделать это не смогли,
А почему, задумайтесь о том.

Да потому, что сытый был живот,
Он удовольствие от ловли получил.
Зачем та рыба, пусть она живёт.
Любил ловить, поймал и отпустил.


Когда не будет денег, люди все поймут,
Я убеждён, не могут не понять,
На что  способны, в радость этот труд,
В себе не смогут Хобби удержать.

Тогда мы скажем: Обязаловку долой,
Лишь очерёдность только и оставим,
Людей с работы будут гнать метлой,
Ведь в производстве мест мы не прибавим.

Вон там пришли другие, посмотри,
Обломовых на свете очень мало,
И недовольны, что места их заняты.
Для Хобби время у других настало.

Загадочно устроен каждый человек,
Когда-то кто-то начал делать колбасу,
Лишь Хобби двигало Прогресс из века в век,
Зерно растить мы стали, и молоть муку.

А если в дело вложена его душа,
Бумагу класть не станет в колбасу,
Не ради денег делает, а для себя,
Не будет он с зерном мешать траву.

Проблемы качества исчезнут навсегда,
Ну, нету больше в том обмане смысла.
Обману и халатности препятствует душа,
Вредить себе душа ведь не привыкла.

Так заработает всё наше производство,
И атом будет мирно нам служить.
Границ не будет у Прогресса роста,
На свалку бомбы, дружно будем жить.

Сейчас работаем, чтоб деньги получить,
Работа неприятная всё время занимает,
На них поесть, одеться и престиж купить,
Работающий каждый об этом знает.

Не остаётся времени у нас, чтоб жить,
И заниматься тем, что интересно.
Должны ли жизнь такую мы любить?
Подумайте над этим, ответив себе честно.

Вы скажете, ты выбор предлагаешь,
А я валяться буду и на всех плевать.
Подобно утопистам ты мечтаешь,
Такая вот всеобщая наступит благодать.

Отвечу, днями ты лежать не сможешь,
Еду готовить надо, за продуктами идти.
День полежишь, потом жене поможешь.
Желаешь или нет, работать будешь ты.
               
Сегодня не лежишь, я точно знаю.
Ты бегаешь весь день, и даже ночь.
Я просто искренно помочь тебе желаю,
А много ли ещё желающих помочь?

Тогда же, отработал день в неделю,
Потом лежи иль Хобби занимайся.
Что будешь ты бездельничать, не верю,
Не сможешь ты без Хобби, не пытайся.

Не будет у людей сегодняшних проблем,
Как деньги раздобыть и прокормиться.
Еды с одеждой давно хватает всем,
Это престиж над нами так глумится.

Дойдём умом, что и престижи не нужны,
Мы будем совершенствовать всё то, что есть.
Зачем в ангаре самолёты, летать они должны,
Нам с древа алчности на землю надо слезть.

Престижей спесь посредники блюдут,
Не пухнут с голоду, богаты и довольны.
Не производят ничего, а славненько живут,
Они лишь поначалу будут недовольны.

Давайте подсчитаем кого и сколько нужно,
В работе нужной очерёдность мы введём,
Чтоб жить отныне всем сытно и уютно,
Работай там, где нравится, вот так заживём.

А времени лежать лишь больше обретёшь,
Не хуже будет, чем сегодня, обещаю.
Такую логику, надеюсь,  скорее ты поймёшь,
Реально то, что предлагаю, в этом уверяю.


Глава 3. Посмотрим честно на себя.

Теперь хочу сказать о человеке,
О том, что людям мешает жить,
Как в прошлом, так и в этом веке,
И заставляет дьяволу служить.


Пороки нас сегодня захлестнули,
Обязаны мы этим больному ремеслу.
                Мы что-то где-то сильно перегнули,
Давайте рассуждать начистоту.

Прогресс позволил жить без тяжкого труда,
Но времени для Хобби мало у души.
Его нам деньги позволяют только иногда,
Не веришь мне, так у других спроси.

А где взять эти деньги? Проще их украсть,
Как крали, так и будут красть и убивать.
И чтобы не пыталась делать власть,
Не излечить ничем бандитскую напасть.

Кратчайший путь меж точек двух - прямая,
Та публика всегда идёт прямым путём,
Насытить личные свои потребности, желая,
И честно выполняет известный всем Закон.

А порождаются потребности престижем,
Ведь у кого-то это есть, и я хочу иметь.
Забыто Хобби, цель гораздо ближе,
Плевать на Кодекс, совесть и на честь.

Не все способны воровать и убивать,
Престижи провоцируют, заманчивы они.
На них не каждый может наплевать,
Они в нас алчность ненасытную зажгли.

На всех всегда их будет не хватать,
Иначе обозвать его нельзя престижем.
Вот так и бегаем собаке мы подстать,
За хвостиком рублём, таким бесстыжим.

А обессилев от погони за рублём,
Впадаем в пьянство, ищем наркоту,
Надеемся, что так мы силы обретём,
Уподобляемся подчас усталому скоту.

Употребляем для того, чтоб отключиться,
Ведь завтра снова за рублём бежать.
Сегодня можно уколоться, иль напиться,
В тюрьму за это не будут ведь сажать.

С дистанции сошёл, бутылка подбирает,
На дне бутылки счастье ты найдёшь,
Иль наркомания в зависимость сажает,
От марафона наконец-то отдохнёшь.

Вы скажите: Сильнейший выживает.
А сможете сильнейшего назвать?
Никто ведь победителя не знает,
Устали люди бессмысленно бежать.

И кто ещё бежит, бежит напрасно,
Престиж бежит ведь впереди рубля.
Ну, неужели это вам не ясно,
Вы лишь щипаете немного для себя.

Безжалостен и беспощаден этот марафон,
В нём правил нет, а финиш лишь мираж,
И человечество однажды погубит он,
Погоня за престижами - пустой ажиотаж.

А кто-то не бежит, спокойно он сидит,
И с интересом марафон тот наблюдает.
Сидит он не в тюрьме, на вилле и кричит:
Болею я за тех, кто рубль догоняет.

Кратчайший путь меж точек ведь прямая,
Купить вот эту виллу вы мне помогли.
Чиновником я стал, об этом твёрдо зная,
Поделитесь со мной, там и мои рубли.

Есть и такой, в ком Хобби душу рвёт,
Хоть мало денег в кошельке, немного и еды.
Душа заняться делом настойчиво зовёт,
С рождения далёк он от этой суеты.

Я говорю о гениях, которым не мешал,
Дырявый кошелёк и нищенский удел,
Создать Прогресс, каким он нынче стал,
Он Хобби заниматься с душой хотел.

Я убеждён, что в каждом человеке
Есть уникальное, неповторимое зерно.
Оно с рождения в личном ДНКа навеки,
И нужно чтоб скорее оно взошло.

Когда взойдёт, себя проявит человек,
И даст толчок Прогрессу непременно.
Нам для того отпущен земной век,
Чтоб развиваться так закономерно.

Три группы тех людей кто не бежит,
А лишь спокойно марафон тот наблюдают:
Бандит, чиновник и гений, что не спит,
Они достоинство своё так сохраняют.

Все остальные бегают за тем рублём,
Надеясь лакомный кусок себе урвать.
В расчёт с дистанции сошедших не берём,
Им на престиж давно уже плевать.

Забыто Хобби, надо им быстрей бежать,
Чтобы чиновников голодных накормить,
Самим поесть, попить, одежду обновлять.
Ну, о бандитах мы не будем говорить.

Зачем бежать, продуктов ведь полно,
С излишком выпускает производство.
Чиновники те ненасытные уже давно,
Зачем же поощрять циничное уродство?

Бегут затем, что на престижи не плевать,
Как путники за дальним миражём.
Так хочется купить, в руках его держать,
Потом чтоб думать позабыть о нём.

Хотят иметь престижный личный самолёт,
Чтобы в кругу знакомых этим отличаться.
Ну, что с того, что раз летает в год,
В богатстве обогнать всех буду я стараться.

Прогресс же двигает не этот марафон,
К нему ведь гений руки приложил.
Мне марафон такой давно уже смешон,
А гений просто жил и от души творил.

И делал дело не за деньги, для души,
Не думая, что труд Прогрессом станет.
Не веришь, так пойди и сам спроси,
Тебе он честно скажет, не обманет.

Задумайтесь, каким Прогрессу стать,
И как отныне люди заживут,
Когда не будет смысла всем бежать,
И место в обществе своё они найдут.

Давайте кратко здесь итог мы подведём:
Прогресс освободил людей от тяжкого труда,
Пороки рождены больным тем ремеслом,
Не победить порок с деньгами никогда.

В сознании человека место появилось,
А рубль туда пороки тут же поселил.
Желание хапнуть больше нам открылось,
Чтобы престиж нам души веселил.

В утробе матери пороки не живут,
Лишь потому, что там всего хватает.
Они в ребёночке тогда взойдут,
Когда малыш мирскую жизнь познает.

Взрослея, наш ребёнок понимает,
Что в этой жизни чем-то обделён,
Есть видик у приятеля, он знает,
А мама с папой не думают о нём.

У них нет денег, чтоб его купить,
Лишь на одежду и еду хватает,
А были б деньги, видику бы быть,
Сознание детское того не понимает.

Взрослея дальше, скоро он поймёт,
Что принц лишь тот на жизненном балу,
Кто много денег для себя найдёт,
А если не нашёл, то ты не ко двору.

Вот так в одну из групп и попадает,
Бандитом станет иль в чиновники идёт,
Или бежит со всеми,  рубль догоняет,
Оставим гения, порок в нём не живёт.

Кратчайший путь меж точек двух - прямая,
Те точки - деньги и конкретный человек.
В труде же честном на работе так сгорая,
Не заработать на престижи и за век.

Один порок кричит: Возьми и укради,
И не поймают, быть может, никогда.
Другой: Налогами бегущих обложи,
И будешь сыром в масле навсегда.

А третий: Ты беги, быть может, повезёт,
Удастся денег в этом беге нащипать,
И будет у тебя свой личный самолёт,
Престиж ведь не даёт спокойно спать.

Воскликнет обыватель: Глупых много есть,
Таких, кто не способен деньги заиметь,
Их столько, что по пальцам нам не счесть.
Иначе предлагаю на это посмотреть.

Ведь глупых нет людей, есть те условия,
Их преподносит и диктует жизнь,
Куда ребёнок брошен из его сословия,
И это - самый главный наш садизм.

Зачем богатому ребёночку себя искать?
Он мается всю жизнь от пресыщения.
Родители способны всё ведь дать,
И маясь, прославляет день его рождения.

А дети тех, кто относительно бедны,
Себя искать возможность не имеют.
Они до денег очень ведь жадны,
И каждую копеечку ласкают и лелеют.

Их цель лишь в том, чтоб в поисках рубля,
Бежать по правилам жестоким марафона.
Та почва уникальному зерну вредна,
Судьба такая, я надеюсь, вам знакома.

У бедного одна забота, как прожить,
Поесть, напиться с горя, уколоться,
И мысли лишь о том, где это раздобыть.
В себе самом он никогда не разберётся.

Богатые пьют, колются от пресыщения,
Бедняк сошёл с дистанции, а середняк бежит.
У гения от денег нет в мозгах затмения,
И уникальное зерно лишь он в себе растит.

Не будет денег, отомрут престижи,
Не будет почвы для людских пороков,
Друг к другу люди станут много ближе,
Не будет пищи для души заскоков.

Я думаю, что к этому стремиться надо,
Ведь больше времени появится у всех.
Работа станет для души усладой.
Духовно сможем развиваться без помех.

Вы скажите ведь это - коммунизм,
Мы на себе уроки эти проходили.
Это - пустой недосягаемый садизм,
В капитализме выход мы открыли.

Вы ошибаетесь, не тем путём мы шли,
А в рабстве лишь повторно побывали,
Оковы рабские в социализме мы нашли,
Большевики возможность эту дали.


Глава 4. Заблуждение.

А почему вот так всё получилось,
И суждено России полигоном стать,
За что нам Бог послал такую милость,
Все новые идеи проверять?

Отвечу, молод был Прогресс,
Но и его разрушила война.
Чтобы вернуть крестьянам интерес,
Нет стимула заманчивей рубля.

И голод деньги нам опять вернул,
Чтоб как-то производство поддержать.
Спасением России НЭП ведь был,
А коммунизм просили подождать.

Задумано всё было “гениально”,
Кто был никем, ограбил богачей.
Они не думали что это аморально,
Поэтому народ остался без харчей.

Самим наладить что-то было им слабо,
Никто останется никем, хоть стал он всем.
Вот так нас в рабство снова занесло,
Кто управлял никем, зажили без проблем.

Ленин о счастье народном мечтал,
Маркса идею кроя, на ходу.
То, что соратники кинут, не знал,
Муки обрёл в Мавзолея Аду.

Вернули деньги и забыли отменить,
Когда Прогресс восстановить сумели,
Верхушке с ними славно стало жить,
Они ведь получили всё, чего хотели.

На всех всего с деньгами будет не хватать,
Рабам определили прожиточный паёк,
С зарплатой чтоб могли о будущем мечтать.
Весь мир не мог понять такой заскок.

Вот это строили мы долгие те годы
С деньгами, что не стимул для прогресса.
И понимали прогрессивные народы,
Что рабский наш уклад от беса.

А раб всегда работает в пол силы,
Такая философия в нищенском труде,
Пытается украсть, порви хоть жилы,
Никто паёк не увеличит ведь тебе.

Рабами были мы партийной знати,
Живущей в коммунизме, это не секрет,
И выше не было партийной власти,
На критику наложен был запрет.

В одном из фильмов западных был анекдот такой,
Как Сталин письма передал Хрущёву умирая,
Сказав: Как плохо будет, первое письмо открой,
Вскрывай второе, в крайнем случае, задницу спасая.

И время первого письма пришло,
Читает вождь: Вини во всём меня.
Он так и сделал, немного помогло,
Но долго Сталина винить нельзя.

Экономический развал заметным стал весьма,
Пришлось вождю письмо второе вскрыть,
А там: Готовь очередные два тебе письма,
Чтоб до конца тебе страну не развалить.

И вождь вождю передавал такие письма,
Вскрывал “избранник” первое письмо,
Как только назревала катаклизма,
И точно исполнял все указания его.

Ну, а когда маразм вождя был очевиден,
Писал приемнику очередные два письма,
Нашим вождям другой ведь путь не виден,
Рабовладелец ограниченный весьма.

И вот что я хотел бы вам сказать,
Далёк ещё капитализм для нас,
Хочу иллюзии наивные я развенчать,
Мы в рабстве остаёмся и сейчас

Лишь барщину с оброком получили,
Рабовладельцу надоели ленивые рабы.
Надеюсь, что историю вы учили,
Работать на хозяев плохо стали мы.

Хотите вольную, пожалуйста, берите,
Но барщину с оброком обязаны платить,
Свободу мнимую отныне получите,
Рабами вольными их будете кормить.

Желаемый капитализм - далёкое дитя,
Он даже не зачат в утробе рабства.
Искусственным путём зачать его нельзя,
А выкидыш сожрёт земли богатства.

Приятель стоматолог появился у меня,
Пил он коньяк сто баксов за бутылку.
И Бог послал его, чтоб он познал себя,
И развенчал у обывателей ухмылку.

Друзьям он зубы даром не вставлял,
Его понятиям такое было чуждо.
От них исправно деньги получал,
Ему ведь пить и кушать вкусно нужно.

Когда ему я дал поэму почитать,
Чтобы реакцию богатого проверить,
Он подтвердил, что думает подстать,
Вы можете, конечно, не поверить.

Сказал: Братан ты приходи бесплатно,
С зубами есть проблемы у тебя,
Тебе помочь мне было бы приятно.
Бальзамом это было для меня.

Не бедный человек сам предложил,
Богатый должен жадным быть.
Наверно Бог его об этом попросил,
Такая щедрость мешала мне заснуть.

Взглянул в историю и понял я тотчас,
Ведь это тот, кто смёл рабовладение,
Грядущий новый развивающийся класс,
Дитя Прогресса нашего, его творение.

И цель его ведь не карманы набивать,
Сейчас работал на себя, оброк платил,
А больше производство расширять,
Возможности такой пока не получил.

Сегодня “бизнесмены” те кто, выбрав путь
Воров и жуликов времён социализма,
Приватизировал себе чего-нибудь,
И соками питается больного организма.

Он продолжает набивать лишь свой карман,
Мозги не ведают понятия перспективы.
Я думаю, что откровенный здесь обман,
Не знает он другой альтернативы.

Рабовладелец он от мозга до костей,
Ему капиталистом никогда не стать.
В истории ведь нет, людей жадней,
Ремесленнику там суждено восстать.

И этот новый зарождающийся класс,
При нынешнем развитии Прогресса,
Ведя естественным путём развития нас,
Сказал: В деньгах не вижу интереса.

Согласен он, от денег отказаться,
Лишь рабские оковы просит снять,
Любимым делом дальше заниматься,
Рабовладельцев просит не мешать.

Не снимут, разорвёт и дальше он пойдёт
Своим логичным и естественным путём.
Капиталистом будет он или бандит урод,
Кто деньги добывает тоже сам, как он.

Ремесленник тот развивает производство,
Ведь надо заработать начальный капитал.
Бандит он тоже трудится, хоть это и уродство,
Конкретный личный труд - начало всех начал.

Чиновник наш за так всё получил,
Пошёл и очень просто деньги взял,
И для добычи их мозги он не включил,
Работать, не способен халявный капитал.

И как бандит он долго будет это проедать,
Мозги от пресыщения протухли там давно,
Пока не заимеет всё, что хочется желать.
Для экономики и производства это - зло.

У этих “бизнесменов” Автопром,
Что выпускает Фиат шестидесятых,
Всем россиянам давно уже смешон.
Машины ведь другие у богатых.

Богатому плевать, что производим мы,
Он думает о личном лишь достатке,
Как денег больше поиметь с казны,
И с этим у него сегодня всё в порядке.

Дети Чубайса капиталистами не станут,
Ведь яблоко всегда у яблони лежит,
И потому надежды россиян обманут.
Чубайс слов этих наверно не простит.

Ремесленник всю прибыль не съедает,
Жестокая борьба за выживание идёт.
Он производство постепенно развивает,
Иначе его дело конкуренция убьёт.

Развития потребность в генах остаётся,
Искусственным путём привить её нельзя,
И по наследству лишь она передаётся,
Привитию препятствует порочная душа.

Ремесленник способен двинуть производство.
Вы представляете, какой нам путь шагать,
Чтоб, наконец, добиться начала его роста?
Нельзя скакать галопом, придётся долго ждать.

Но он желает, без денег жизнь начать,
Чтоб развиваться дальше, послушаем его.
Спасибо громкое мы все должны сказать,
В нём гены для развития имеются давно.

В капитализм нам долго ковылять,
Мы землю истощаем каждый час
И негде времени на путь нам этот взять.
Ну, неужели не волнует это вас?

Нам развитые страны не догнать,
Прогресс наш вырос и окреп уже давно.
Коль не желаем сырьевым придатком стать,
Обязаны пойти быстрее всем назло.

Чтоб воплотить всё то, что здесь наплёл,
Давайте будем говорить, совет держать.
Для этого нам надо сесть за круглый стол,
И обсудить, возможна ли такая благодать.

Подумать должен каждый только за себя,
А не коситься на соседа, скривив рот,
Согласен ли отныне, жить так лично я?
Не думая о том, что кто-то подведёт.

Ещё раз громко всем хочу сказать,
Кто что имел, пусть это и имеет.
Богатство у богатых не надо отбирать,
Маразм престижей сам понять сумеет.

Когда исчезнет беспощадный марафон,
Не нужен, будет личный самолёт.
Лишь так богач поймёт, что он смешон,
И глупость в роскоши ненужной он найдёт.

Соседи дачные мне это подтвердили,
Огромные коттеджи и машины есть,
И новость для себя вчера они открыли,
Что уж давно не могут это съесть.

Однажды начали в коттеджах тех скучать,
Когда их строили и думать не могли,
Что будут в них людей чужих пускать,
Чтобы душою отдыхать им помогли.

Лишь символическую плату там берут,
Душа общения требует, своим умом дошли.
Если пускать бесплатно, люди засмеют,
Решение компромиссное такое там нашли.

Им в волейбол с футболом хочется играть,
Чтобы душою в этих играх отдохнуть.
Площадки с полем есть, а где команды взять?
Престижи для людей решили распахнуть.

Избавь нас Бог от всяких революций,
Кто был никем, ведь тут же станет всем.
                С товарным способом найдётся “лучший”,
Кто снова заимеет собственный гарем.

Чтобы наложниц данью обложить,
С деньгами непременно будет так,
И беззаботно припеваючи зажить.
Страна опять попятится назад как рак.


Глава 5. Нас дальше это ждёт.
 
А сколько появилось тех боевиков,
Где в главной роли подлый шантажист,
Кто, выкрав бомбу из-за семи замков,
Кричит что он - жестокий террорист.

Готов за деньги он на катаклизм,
И очень скоро это будет не кино,
Того “героя” породил капитализм.
А бомба не кино и есть уже давно.

Если ружьё висит, оно стрельнуть должно,
Ведь сделано затем, чтобы стрелять,
И подтвердит предназначение своё.
А бомбы для того, чтоб их взрывать.

Обычным бомбам всех нас не убить,
Но бомбы в действие приводятся людьми.
Сегодня с алчностью опасно нам шутить,
Есть “чёрный рынок” ядерный, пойми.

Вот если б не заставили мы атом убивать,
И наплевать нам на природный катаклизм,
Тогда б могли ещё немного подождать,
Пока прикончит всех людей капитализм.

Но бомба есть уже и люди рядом с ней,
Им на престижи, к сожалению, не плевать.
Никто не может знать всех тех людей.
Они за деньги могут бомбу и взорвать.

Не говорю я про маньяка одиночку,
Про шизофреника, кто болен уж давно,
О женщине чеченке, чью мы убили дочку,
Чтобы в России меж людьми посеять зло.

Известен принцип: Разделяй и властвуй,
Когда народ дерётся, проще управлять.
А террористы скажут бомбе, здравствуй,
Трагедии нам всем тогда не избежать.

В сортире с бомбой их не замочить,
И это Президент отлично понимает.
Начнём мочить, самоубийству быть,
Не думаю, что он того не знает.

Бороться нужно людям не с террором,
А корни терроризма следует найти.
С присущим нам охотничьим задором,
Террор с корнями надо вырвать из земли.

Те корни - деньги в нынешнем Прогрессе,
Они с престижем всем мешают жить.
Засор в сортире из-за них, утонем вместе,
В товарном производстве террор не победить.

Кто не поймёт того, что предлагаю,
Кому лишь деньги в жизни дороги,
Тому успехов в этой жизни пожелаю,
Ну что ж и дальше их люби, боготвори.

Напоминает мне он  глупого барана,
Ваш путь на бойню, впереди её забор.
Я это говорю вам честно, без обмана,
Всё меньше времени, мясник занёс топор.

Ну, за баранов перед вами извиняюсь,
Хотел расшевелить вас, только и всего,
Сказал так вовсе не со зла, сознаюсь.
Нельзя молчать и ждать конца того.

Капитализма путь давно себя изжил,
Агония предсмертная сегодня у него,
Он на людей Прогресс ведь натравил.
Осмыслите поэму “Больное ремесло”.

Нет вовсе у меня семи пядей во лбу,
И лишь о фактах стихами размышляю.
Давайте думать вместе, помощи я жду,
Внимание ваше на проблему обращаю.

Вы что забыли Нагасаки с Хиросимой?
Тогда взорвали бомбы лишь малютки.
Считаете, опасность может мнимой?
Но наши бомбы не потерпят шутки.

Зря обыватель думает, что пронесёт,
И стоит кнопку где-то вдруг нажать,
Самообмана глупость он поймёт,
Цепной реакции тогда не избежать.

А кто-то скажет: Замки на бомбах тех,
Кто обороной нашей восхищается,
Нельзя взорвать ту бомбу без помех.
Отвечу: Глубоко он заблуждается.

Когда-то доблестное наше ПВО
Считалось самым современным в мире.
Сел самолётик от Кремля недалеко,
Нам, доказав, что надо мыслить шире.

Когда я бал военным, помню на ученья,
Чтоб выполнить задачу учебно-боевую,
Призвали резервистов для задач решения.
Я расскажу лишь то, что было, не блефую.

Перевозили на машинах топливо к ракетам,
Смертельно вредный и опасный груз,
И окислитель для него, не делаю секретом,
Что в годы те далёкие Советский был Союз.

Случайно если меж собой они соединятся,
При столкновении машин, а не в ракете,
Живыми никому в округе не остаться,
Всё будет уничтожено на этом месте.

Те резервисты, как обычно, много пили,
Они приехали на сборы отдыхать,
И про смертельную опасность позабыли.
Нельзя с людьми такими учения начинать.

Устроил наш комбат тогда эксперимент,
Чтобы последствия осмыслить все могли,
В пробирки мы налили каждый компонент,
Потом разбили их, и этим помогли.

Хотели резервисты жить и перестали пить,
Огромный взрыв призвал людей очнуться.
Нам что же с бомбой этот опыт повторить?
Уж лучше на японскую трагедию оглянуться.


Эпилог.

Не уважал я никогда таких людей,
Кто что-то новое боится осознать,
И в жизни не желает стать мудрей,
Прочтя поэму, будет лишь молчать.

Я разумом понять людей пытаюсь,
Зачем молчать, нет времени, пойми.
Не для себя сегодня я стараюсь,
Аргументируй, спорь, но не молчи.

Лишь спор предметный истину родит,
Молчали очень долго в этой жизни мы.
Смешон мне тот, кто в тряпочку сопит,
Молчанием страну беднейшей сделал Ты.

А раньше ведь кричал: Евреи виноваты,
Кавказские народы жить нам не дают,
И правильно их бьют российские солдаты,
За наше счастье жизни там кладут.

Ну а когда анализ жизни прочитал,
Наверно что-то в голове переменилось,
Не споришь больше, почему-то замолчал,
Стереотипное мышление испарилось.

Прошу вас люди умоляю, не молчите,
Опасен принцип жизни: Почему вдруг я?   
От вас зависит в этой жизни всё, поймите,
Сегодня актуальнее другой: Кто, если не я?

Надеюсь, что на все ответил я вопросы,
А если не на все, готов ещё писать.
Не знаю, как оценят это наши боссы,
Я обращаюсь к молодым, ведь вам решать.

Капитализм? Тот путь ведёт в тупик,
Из нашего вагона тупика не видно.
Мы не услышим свой последний крик,
И это откровенно очень мне обидно.

Для молодых людей поэму написал,
Решайте, обсуждайте, всё пока.
О смысле этой жизни рассуждал,
Сегодня успокоилась болевшая душа.







               






                Скажу за вас и за себя…

Я извиняюсь, говоря за вас,
Но рот сегодня многих на замке.
Не волновать не может это нас,
Так кажется, во всяком случае, мне.

Кто не согласен, может не читать,
Неволить никого я не могу,
Но я обязан это написать,
Покой иначе никогда не обрету.

               Мнение.

Свои стихи приятелю читал,
Чтобы проблемы эти обсудить.
Он выслушал меня, потом сказал:
Нет права у меня поэзию судить.

Ну, потому, что сам он не поэт,
А так стихи понравилось ему.
Задуматься заставил тот ответ,
Такого мнения никак я не пойму.

Стихи ведь для людей, не для поэтов,
Иначе бы поэзия для них одних была.
Где начитался он таких запретов?
Политика, наверное, политикам нужна,

Договориться можно так со смехом,
Чтоб музыкант играл бы только для себя,
И восхищался сам своим успехом,
А мнение другим высказывать нельзя.

Такое мнение рабство воспитало,
Не могут своё мнение люди выражать.
И, к сожалению таких людей немало,
Авторитета мнение лишь могут признать.

Давайте откровенными отныне будем,
Нам надо дать свободу мнению своему.
Коль нравится, мы это говорить и будем,
Зачем оглядываться на кого-то, не пойму.


И что не нравится, давайте говорить,
Не пряча в лицемерии свои глаза.
Тогда самим же легче будет жить,
А так как мы живём, так жить нельзя.

Есенина и Пушкина народ признал,
Хотя и от поэзии был очень он далёк.
Он стилей ямба и хорея ведь не знал,
А по достоинству их оценить он смог.

Не претендую я на звание поэта,
И вовсе не об этом говорю сейчас.
Я разбудить хочу в вас мнение это,
Чтоб, наконец, проснулось оно в нас.

Мнение на всё: поэзию, литературу,
На музыку, политику, на жизнь.
Не делайте из мнения угодную фигуру,
Ведь это - издевательство, садизм.

Животных дрессируют так обычно,
Чтобы желания человека исполняли.
Кнут с пряником успех даёт ведь быстро,
Его рефлексом мы условным обозвали.

А мнение из рефлексов безусловных,
Это - ответная реакция людской души,
И значит из рефлексов благородных.
С душой должны дружить всегда мозги.

               
                Вы.

В английском языке нет обращения Вы,
Без отчества людей там величают.
А почему же обращаемся так мы?
Им обращения You вполне хватает.

Оно для нищего, банкира, президента,
Его по имени народ ведь называет.
А отчество у русского там диссидента,
Который президента отчества не знает.

У нас вождей по отчеству зовут,
И в обращениях слово Вы употребляем.
На Западе таких традиций не поймут,
А мы причину сами ведь не знаем.

Вы скажете, что это наше уважение
Пред мудростью и опытом людей.
А я считаю, что это - преклонение,
Лишь пережиток наших рабских дней.

Мы маму с папой очень уважаем,
Они ведь жизнь нам подарили и растили,
Так почему на Ты их называем?
Плохое воспитание наверно получили?

Вот если б псы умели говорить,
Они б хвостом хозяевам не виляли.
Чтоб послушание своё им подтвердить,
Они бы тоже слово Вы употребляли.

Про демократию мы сможем говорить,
Когда наш президент Владимир будет.
Тогда мы сможем раболепие забыть,
И меньше уважения от Ты не будет.

Людей за дело нужно уважать,
А не слащаво выкать, пресмыкаться,
И дома анекдоты втихоря слагать.
Пора нам в лексиконе разобраться.

Русский язык великий и могучий,
Давайте Ты друг другу говорить.
Тогда разгонит ветер рабства тучи,
И демократию мы сможем заслужить.

Градация на Вы и Ты нас разобщает,
Как первосортный и плохой товар.
А кто людей сортировать желает,
Тот не покинул ещё рабских нар


             Придворный шут.

Придворный шут недавно предложил,
Чтоб сроком президентским была жизнь.
Мозги свои наверно где-то позабыл,
Для демократии это ведь садизм.

Застойный ветер вновь в стране подул,
Не проще ли к монархии вернуться?
Он свою спину перед Путиным так гнул,
Придворному шуту легко прогнуться.

Назвать иначе Жериновского никак нельзя,
Шуту дозволено, всех оскорблять публично.
Шута монарх любил за преданность всегда,
Смешили выходки его, хоть было неприлично.

Сказал Глава, что срока третьего не будет,
А шут ему “народа волю” сразу изъявил.
Ну, если россиянин хочет, он это позабудет,
Ведь Президент народ свой очень полюбил.

Ещё шут предложил боярам срок прибавить,
Не успевают вволю хапнуть за четыре года.
Ну, что с того, что не умеют они править,
Ведь это тоже -  “пожелания всего народа”.

Я предлагаю Жериновскому в Америку поехать,
И стать шутом придворным Президента Буша.
Помочь американцам “демократию” изведать,
Чтобы поехала у статуи Свободы крыша.

Я умоляю Джорджа Буша, заберите вы его,
Он будет верой, правдой вам служить.
Не отдадим потом вам больше никого,
Ведь одинаково мы с вами будем жить.

А доллар, наконец, лишь рубль будет стоить.
Потом шута придворного в Европу  передайте,
Рублю, чтоб с евро поравняться так позволить,
И так единую валюту, пожалуйста, создайте.

Такую мировую интеграцию я предлагаю,
Шут править балом будет на Земле.
Людей счастливыми я видеть всех желаю,
За счастье, данное России, стыдно мне.

У нас шутов ещё хватает, обойдёмся,
Для размножения хоть одного возьмите.
А не возьмёте, мы с вами разберёмся,
Мать Кузькину покажем, подождите.

          
                Москва.

Скажи приятель ведь недаром,
Москва в застой спалённая пожаром,
Лужкову Юре даром отдана.

Он славно жил в застоя время,
Совсем ни как простое племя,
Те связи Мэром стать и помогли.

Лужков к делёжке вовремя попал,
Билет партийный на столицу променял,
Вот вы бы Мэром стать бы не смогли.

Раба не пустит власть в господский дом,
Не вышел рожей, потому что он,
Такой порядок коммунисты завели.

Верхам понадобился рынок для того,
Чтоб хапнуть для себя ничейное добро,
Вот вы попасть к делёжке не смогли.

Скажи Лужков мне, ведь недаром,
Торговый комплекс на Манеже старом
Не посещают простые москвичи.

Зачем же деньги в комплекс ты вложил?
Наверное, немножечко деньжат отмыл,
И чище стали деревянные рубли.

Бюджет давно уже в твоих руках,
Ты при застое видел это в снах,
Теперь хозяин полный ты Москвы.

А на ремонт квартир застоя денег нет,
Наверно потому, что это твой бюджет,
Тебе он прибыль должен принести.

Конечно, держишь ушки на макушке,
Тебя не победить беднеющей старушке,
И тех, кто выше, несомненно, кормишь ты.

Я думаю приятель, что не даром
Сидит Лужков в том в кресле старом,
Да здравствуют рабы простые москвичи!

            
             Остановите Мэра.               

Налогов пресс давно Лужкову мал,
Рублёвское шоссе латать не успевают.
Виной всему шипы сегодня Мэр сказал,
Это они московские дороги разрушают.

Мэр предложил шипы налогом обложить,
Чтоб в городском бюджете дыры залатать.
Сложнее сделать, чтоб дорогам чище быть,
Лишив тем смысла резину шиповать.

Колейность от шипов возникла на Рублёвке,
И портит колея престижный левый ряд.
Мэр думал, не поймём мы суть его уловки,
Надеялся, что москвичи покорно всё съедят

А кто же проложил в асфальте колею?
Шипам, каких машин на москвичей плевать?
Лужкову подсказать бесплатно я могу,
Вот с них и предлагаю налог я этот брать.

А знаете, какая у Лужкова личная машина?
Согласно декларации военный старый Газик.
Наверняка там лысая давно уже резина,
Давайте сбросимся ему хотя бы на Уазик.

Поймите, лысую резину шиповать нельзя,
Не выпускают новую резину на ГАЗ-69.
Быть может, подобреет столичный Мэр тогда,
Не будет по Москве он новые налоги сеять.

Глупей подхода к дорогам быть не может,
И москвичи давно уже задуматься должны.
Дорожному хозяйству налог тот не поможет,
Лужкову денежки халявные в бюджет нужны.

Потом Лужков введёт налог на тех, кто ест,
Они ведь ходят по нужде и создают проблемы,
На свалке из-за них уж нет свободных мест.
Решением это будет коммунальной темы.

Ещё Лужков первопроходец риогентный,
Войну со снегом каждый год по-новому ведёт.
На обувь наплевать, есть умысел заветный,
Что риогент в карман чего-то принесёт.

Нам не подходит опыт скандинавских стран,
Дешёвый там у них подход и нечего отмыть.
Не ждите, что он обувью поможет москвичам,
Мэру процесс важнее, не сможем запретить.

Не знаю я героя, кто Мэра остановит,
Ещё тот человек наверно не рождён.
Когда же суд народ над ним устроит?
Дурных налогов всё больше с каждым днём.

Бюджетных денег Лужкову не хватает,
Деньгами он уже, наверное, питается.
Когда же пресыщение Мэр познает?
Скорей бы он желудком начал маяться.               
               
 
                Солнцедар.

Скажи приятель, ведь недаром
Мы похмелялись вместе солнцедаром
В застойные социализма дни.

Да, были люди в наше время,
Он воспитал из нас такое племя,
О лучшей жизни думать не могли.

Не все из нас мирились с этим,
Желая счастья своим детям,
Но и они залили им мозги.

Наверное, всё дело в солнцедаре,
Специально данной мозгам отраве,
Чтоб о маразме люди думать не могли.

Он вместо крови в нас давно течёт,
И если россиянин это не поймёт,
То так и будут солнцедарными мозги.

Народу надо кровь скорее перелить,
И солнцедар из крови удалить,
Чтоб по-другому мы зажить смогли.

У власть держащих ушки на макушке,
Подобен, стал народ подопытной зверушке.
Хочу, чтобы поэму люди все прочли.

Нейтрализует солнцедар “Больное ремесло”,
И люди заживут, как следует давно,
Для этого работают сейчас мои мозги.

Скажи приятель ведь недаром,
Не похмеляемся сегодня солнцедаром,
Его рецепт большевики в могилу унесли.


            Аргументы и факты.

Стихи я в “Аргументы факты” передал,
Пусть напечатают, народ чтоб их читал.
Молчание в ответ лишь подтвердило,
Что стихоплётство разум не затмило.

И не нашлось у “Аргументов” аргумента,
Для критики хотя бы одного момента.
Наверное, о фактах спорить глупо им,
Решили, лучше без ответа помолчим.

Кричать ведь можно про отдельные пороки,
Лишь дураки не знают, что пороки плохи.
Причину их в себе искать нас заставляют,
Себя воспитывать людей так вынуждают.

Пороки говорят болезни не одной бациллы,
Бациллы разные у малярии, скарлатины.
Симптомы схожи у болезней, эпидемия одна,
Одна причина у пороков, так пишу не зря.

О ней мы просто думать перестали,
Поэтому и “Аргументы” спасовали.
В анализе ведь о систему спотыкнулись,
Перед Царём как прежде спины гнулись.

Они кричат о воровстве и бандитизме,
Коррупции, наркомании, терроризме
Лишь потому, что это видят все.
Пороков корни по-прежнему в земле.

Не видно их народу, так зачем копать?
Копая глубже, можно и попасть.
Чего они боятся, в дерьме копался я,
И если будет гнев, то вызываю на себя.

Всё это родилось, и свет оно увидит,
Народ читать и обсуждать всё это будет.
Обидно если смогут поздно прочитать,
Когда беду мы будем фактом называть.

Мне жаль, что “Аргументы” спасовали,
Когда я часть стихов им передал.
Им предлагаю, чтоб название поменяли,
“Без Аргументов Факты” я бы их назвал.
             
               
             К поэту.

Решил стихи поэту показать,
Специалиста мнение полезно было.
Себя поэтом не мог я называть,
И мнение его вот этот стих родило.

Сказал поэт, что есть во мне талант,
Но литераторству ещё учиться надо.
В литературе должен быть изящный франт,
Чтоб стихопение было душе услада.

С поэтом я согласен, однако, не во всём,
Стихи маразму жизни посвящались.
Ну, что очаровательного в маразме том?
Его причины откопать мозги пытались.

Про то, как буря мглою небо кроет,
В стихах часами можно изящно излагать.
Красиво ведь когда она как зверь завоет,
О непогоде можно в двух словах сказать.

А смысл тот же будет, что и у поэта,
Быстрее сможет человек его понять.
Мои стихи с открытым смыслом и за это,
Он не желает их поэзией признать.

Эпитеты, метафоры и прочие атрибуты
Как ширма прикрывали б суть стихов,
И доставляли б лишь приятные минуты,
Как песня колыбельная для сладких снов.

Стихи красивые людям нужны, не спорю,
Могу описывать изящно чувства и явления.
Жестокий мир вокруг, сказать себе позволю,
И нужно поднимать людские настроения.

Если сказать любимой: Я вас люблю,
То смысл сказанного в миг она поймёт,
А если: Я стрелой сражённым быть хочу.
Какой стрелой, зачем, сам чёрт не разберёт.

Не издеваюсь над поэтами, ей богу,
Свой стиль поэту объяснить хочу.
Хочу понятной сделать суть народу,
Поэтому как топором стихи пишу.

Кровь голубая у поэзии всегда была,
Кровосмешения поэзия не терпит,
А смысла жизни не искала никогда,
И голой грязной правды не потерпит.

Копаться не желает в дерьме жизни,
Его вуалью изящной прикрывает.
А я вот очень благодарен рифме,
В людские души достучаться помогает.

Не погасить звезду пленительного счастья,
В стихах на небосвод она взошла.
Изрёк поэт: И на обломках самовластья
Народ напишет непокорных  имена.

               
              Чёрный рынок.

В журнале “Шпигель” сообщение промелькнуло,
Что в мире новый “чёрный рынок” появился.
К “игрушке” ядерной торговцев потянуло,
На прибыль новую наш бизнесмен наткнулся.

Что будет всё так скоро, я не ожидал,
События летят вслед за моим пером.
Надеялся на то, что их опережал,
Что жизнь земную вместе мы спасём.

Не только бизнесмена к бомбам потянуло,
Чиновник и политик руку приложил.
Желание денег хапнуть сознание затмило,
Престижей не хватало, наверно плохо жил.

Оружие тайно собирают по частям,
Из разных стран привозят компоненты.
А для кого оно, поймёт тупой баран,
Диктатор с террористом получат инструменты.

Теперь я понял, вещие стихи пишу,
И если вижу сон, то будет сон тот в руку.
Чтоб люди прочитали, книгу я хочу,
Не испытала чтоб Земля агонии муку.

Нашли на Марсе воду мы недавно,
Значит, когда-то жизнь и там была.
Нам Господь знак даёт, и это не забавно,
Коль не поймём, Земли такая же судьба.

Лиловый смерти гриб взовьётся скоро,
Его мы посадили и трепетно растим.
Всё это мы создали, и нет об этом спора,
Самоубийце быть подобными хотим.

Услышьте люди голос разума, вас умоляю,
Мою поэму прочитайте “Больное ремесло”.
Я видеть всех людей счастливыми желаю,
Пока нас в преисподнюю всех не унесло.

Зачем историю Марса повторять?
Сегодня знаем, был там катаклизм.
Не лучше жизнь разумную начать?
Обмен товарный взорвёт капитализм.

Артериальное давление на пределе,
Сосуды лопнут, и погибнет организм.
Прошу издателя помочь мне в этом деле,
А не поможешь, будет Марса катаклизм.
               
       
        Террористический акт.

Очередной теракт в Москве случился,
Вчера в метро вагон с людьми взорвали.
Ещё раз в правоте своей я убедился,
А вот политики меня уже достали.

Все тупо требуют Закон ужесточить,
Чтоб смертью террориста наказать.
Поверхостней подхода не родить.
                За что мы кормим думских тех ребят?

Себя сам террорист в вагоне наказал,
И смерть его совсем не испугала.
А вот политик свою глупость показал,
Из-за него людей погибло там немало.

Причин террора не желает он понять,
И нет, поэтому политиков в метро.
Теперь Законы новые он будет сочинять,
Не думаю, чтоб россиянам это помогло.

Одно подметил правильно политик,
Что от терактов простые люди гибнут.
Ему бояться нечего, такой он аналитик,
Все избиратели надеется, не сгинут.

Сказал Глава: Террор замочим в туалете.
А террорист тот почему-то мочит нас.
Наверное, мочить нам на том свете,
Ведь у террора появился ядерный запас.

Как предсказал в поэме “Больное ремесло”,
Недавно новый “чёрный рынок” появился.
Совсем немного времени с тех пор прошло,
Я вещие пишу стихи, и в этом не ошибся.

Политик не пускает мою книгу в свет,
Кормушку персональную боится потерять.
Мне на теракт смешон политика ответ,
Не думаю, что может он спокойно спать.

Нельзя Законом запретить террор,
Причины есть у каждого явления.
Об этом и веду я в книге разговор,
И все кто прочитал того же мнения.

Не остановит террориста даже смерть,
Мы в этом многократно убедились.
А рынок “чёрный” ядерный ведь есть,
Я не хочу, чтоб люди все испепелились.
       
       Джорджу Бушу.

Ты думаешь, покончено с Хусейном,
Который прятался в земле как крот,
И суд над ним будет Земле спасением?
Нет, терроризм с Хусейном не умрёт.

Хусейн - марионетка у того террора,
Он лишь взошедшая травинка сорняка.
Коль о корнях не будет разговора,
Не истребить сорняк нам никогда.

Ведь корни есть, сидят они в земле,
И новые ростки немедленно дадут.
Косить их бесполезно, верьте мне,
Лишь гуще у террора ростки взойдут.

Послушай Джордж совета моего,
Я Землю нашу, как и ты, люблю,
Чтоб в преисподнюю всех не унесло,
Тебе я с уважением совет даю.

Попробую корни терроризма откопать,
И вырвать эти корни из Земли.
Не стоит попусту косой тебе махать,
Сорняк ведь победить мы не смогли.

Могу помочь, коль есть желание,
Покончить с терроризмом навсегда.
Анализ жизни дал мне эти знания,
Совет послушаешь, мы выживем тогда.

В России корни терроризма не найдут,
Ещё из рабства не выбрался народ.
Народ чеченский правители лишь бьют,
А терроризм крепчает каждый год.

Ты должен мыслить более прогрессивно,
Надежда на тебя американец Джордж.
Наш всех конец от терроризма видно,
Я думаю, что ты меня поймёшь.
         

           Миллиардеры.               

Никто умом Россию не поймёт,
Ведь раньше не было таких примеров.
Людей достаток каждый год “растёт”,
Мы третьи по числу миллиардеров.

Европа от бессилия в ЕЭС объединилась,
Но нас они не смогут обогнать.
Фортуна, наконец, России улыбнулась,
Легко и лидером мы можем в гонке стать.

Спасибо Ельцину, он их родной отец,
Страна для этих богачей - родная мать.
Распутин Гришка в сравнении с ним - юнец,
Пора гиганта полового награждать.

Отдал он силы все процессу их рождения,
За восемь лет насильник высох на глазах.
А контрацепцию отверг без сожаления,
Не слышал стонов в матери устах.

Зато теперь мы впереди планеты всей,
Богатства, как и прежде, за рубеж качаем.
Миллиардеры для России ведь нужней,
Уже футбольные их клубы покупаем.

Мы скоро скупим весь Запад для себя,
Ну что с того, что там, в ЕЭС объединились,
Медведя русского остановить нельзя,
Российские миллиардеры развернулись.

Вы спросите: А как живёт народ?
Не думайте о нём, он терпеливый.
Он пропитание всегда себе найдёт,
Взбунтуется, так усмирит служивый.

Это пока миллиардер сырьём торгует,
До Била Гейца скоро доберётся.
Зачем чего-то создавать, пока ворует,
Набьёт карманы и с Гейцом разберётся.

А если говорить серьёзно, страшно мне,
Всё больше тают российские богатства.
Такой страны не будет скоро на Земле,
Народ многострадальный не узнает счастья.

Поэтому и написал поэму “Больное ремесло”,
Что страшно от количества у нас миллиардеров.
Циничной ложью заработано ведь это всё,
Не буду приводить конкретных я примеров.

               
              Прогноз.               

Сегодняшний прогноз учёных страшен мне.
Предсказывают, что лет так через пятьдесят,
Исчезнет четверть фауны и флоры на Земле.
Зачем тогда рожать, растить нам всем ребят?

Мне не дожить до тех печальных дней,
Судьба несчастных внуков покоя не даёт.
Неужто не желаем, стать чуть-чуть умней?
Товарный способ производства их убьёт.

Не доживут и те, кто мою книгу тормозят
От страха или алчности, пока не знаю.
Уверен, что их внуки им это не простят,
Они их будут проклинать, я это обещаю.

Уже рождённую идею убить нельзя,
Кто книгу прочитал, она в тех забродила.
Народ простой разумным был всегда,
Хоть власть и не любила его рыла.

Да, ради этого имело смысл жить,
Познать достаток и бедности удел.
Не разучила жизнь людей любить,
В маразме разобраться лишь хотел.

Достиг я цели, жизнь прожил не зря,
Порой, жестоко издеваясь над собою.
Не написал бы эту книгу никогда,
Когда б в достатке так и жил, не скрою.

Когда-нибудь увидит книга свет.
Не думаю, что я такой один,
Кто ищет для себя на всё ответ,
И доллар для кого не господин.

На суд людей идею отправляю,
Может, к издателю подход найду.
Мы алчность победим, я это знаю,
Лишь направление мысли дать хочу.

Прошу я власть держащих, внукам помогите,
Давайте всенародно идею обсуждать.
Их не спасёт богатство, которое копите.
Или на собственных вам внуков наплевать?

Я честно обещаю вам, что если ошибаюсь,
“Больное ремесло” поэму бредом назовут,
Перед людьми публично я покаюсь.
Давайте вынесем поэму на народный суд.

Не думайте, что я прославиться хочу,
Что это лишь обдуманный пиара ход.
Анализ жизни потому глубокий я веду,
Что гибель всех видна мне наперёд.

Прогноз учёных мысли подтверждает,
Внучат у наших внуков уже не будет.
Земля нам мстит и постепенно убивает,
Террор поможет, в решении наших судеб

          
            Последний шанс.

Я честно волю Господа исполнил на Земле,
Теперь последний путь, наверное, остался.
Не зря послал поэму он под старость мне,
“Больное ремесло” чтоб написал и убирался.

Одно мне непонятно, почему меня избрал,
Не поискал глашатая в другой стране.
Ну почему поэтам настоящим не отдал,
Ведь стран богатых много на Земле.

Сознание тех людей намного выше,
Они быстрее бы послание воплотили.
Но Господу виднее с мира крыши,
Наверно россияне всё это заслужили.

Бог наблюдал те неудачные попытки,
И за ошибки он Россию жестоко наказал,
Послав народу социализма пытки,
Поэтому последний шанс России он давал.

На Западе поймут, мы тормозим Прогресс,
Оружием давно мы миру угрожаем.
Ошибки исправлять тому, кого попутал бес,
Хоть этого сегодня мы очень не желаем.

Я о правителях российского народа говорю,
Они ведь завели огромную страну в тупик.
Со страхом в перспективу Земли смотрю,
Мы даже не услышим свой последний крик.

Мы сами фауну и флору скоро истребим,
И рынок “чёрный” ядерный не запретить.
В товарном производстве террор непобедим,
Он с ядерным зарядом людям будет мстить.

Коль не использует Россия последний шанс,
Который Господь в наказание нам даёт,
То ангел сделает прощальный реверанс,
А дьявол в ад всё человечество возьмёт.
            
          Дай миллион.

Недавно Миша Горбачёв учёным стал,
Он людям обустройство мира объяснил,
И премиальный евро миллион урвал,
А сам такой же недалёкий, как и был.

Послушай Горбачёв, отдай мне миллион,
Беднее всё равно ведь ты не будешь.
Ты россиянам с этой премией смешон,
Деньжат себе потом ещё добудешь.

А я в научном помогу тебе труде,
На эти деньги книгу я издам,
И буду говорить потом везде,
Что ты идею подарил такую нам.

Я в церкви свечку за тебя поставлю,
Твоей фамилией я книгу подпишу.
Твои научные ошибки так исправлю,
Клянусь, что подсидеть тебя я не хочу.

А жалко миллион, так дай хоть половину,
И этой суммы мне хватит для начала.
Как книгу издадут, я обещаю, сразу сгину,
Чтобы страна учёным тебя признала.

Тебе обещанный медвежий коготь подарю,
Он символ мудрости и силы в животном мире.
Цены в деньгах ведь нет медвежьему когтю,
А ты пытался говорить и мыслить шире.

Намного ширше и глубжее будешь мыслить,
И звание учёного с лихвою оправдаешь,
Как обустроить мир сумеешь ты осмыслить,
Народное признание, наконец, познаешь.

Написанная мною книга именно про то,
Как лучше этот мир сегодня обустроить,
Пока нас в бездну адскую ещё не унесло.
Себе ведь меценатство можешь ты позволить?

               
               Не пойму.

Я не пойму, как так произошло,
Скорей всего, нас всех попутал бес.
Приют богатство Абрамовича нашло,
Воистину то -  кара нам с небес.

Наш Абрамович в туманном Альбионе
Объявлен самым богатейшим человеком.
Забудь страна о нанесённом им уроне,
Тебя он поимел с огромнейшим успехом.

Английскую он королеву превзошёл,
Она уже ему в подмётки не годится.
Легко у нас с тобой богатство то увёл,
Ему всю жизнь за Ельцина молиться.

Кидают олигархи доверчивых лохов,
Наверно россияне всё это заслужили.
Кидалы за границей прячут свой улов,
Мы по заслугам всё это получили.

Из грязи в князи проходимцы те шагнули,
А мы в дерьме вот так и будем жить.
Ведь уникальные российские мозги уснули,
Придётся нам о светлом будущем забыть.

Удел давно нам уготован мировой помойки,
Радиоактивное дерьмо в земле хороним,
Сырьём своим торгуем как до Перестройки,
Миллиардеров Абрамовичей английских кормим.

Умом своим никак Россию не пойму,
Пропавшее добро ничем уж не измерить.
Оно не стало укреплением рублю,
Не станет и потом, мне можете поверить.

Я книгу написал, и есть там стих “Помойка”,
В нём описал, как та помойка расцвела.
Оригинальная у них была там Перестройка,
Мечтаю, чтоб по этому пути пошла страна.

   Механизм.

По жизни едем в очень сложном механизме,
Машина эта способ производства называется.
Колдобин много на дороге жизни,
От тряски винтики в машине ослабляются.

Когда ослабнет винтик, сбои в механизме,
Он сразу стуком неприятным знать даёт.
На остановке роемся в сложнейшем организме,
Пока ослабший винтик кто-то не найдёт.

Когда закрутим винтик, продолжим путь,
И вскоре слышим новый неприятный стук.
Сломается наш механизм когда-нибудь,
Подкручивать в нём винтики - порочный круг.

Ведь наши предки механизм тогда изобретали,
Когда Прогресс ещё был очень примитивным.
О современных технологиях они не знали,
И стимул денег для Прогресса был необходимым.

Сегодня едем в том же древнем механизме,
Нисколько ведь не изменился вовсе он.
Живём в коррупции, терроре, бандитизме,
Про экологию молчу, ведь буду вам смешон.

Закручиваем винтики, а стук не пропадает,
В нём нужных винтиков наверно просто нет.
Товарный способ производства их не знает,
Я всем хочу открыть такой простой секрет

Мы много новых винтиков уже туда ввинтили,
Чтоб с захлестнувшими напастями бороться,
Но этим положение дел отнюдь не изменили,
Похож наш механизм на древнего уродца.

Ему давно на свалке место, может быть в музее,
Пока он сам не развалился и нас не раздавил.
А способ производства сменим, станем мы добрее,
В поэме “Больное ремесло” я путь тот осветил.

               
             Свобода.

Без сожаления смотрю на прожитые годы,
Они стремительно промчались как экспресс,
И подарили понимание людской свободы,
Которое мне послано, наверное, с небес.

Животные свободны все, и каждая букашка,
А в рабстве нынче остаётся только человек.
Ведь ближе к телу каждому своя рубашка,
И алчность всех погубит в наступивший век.

Рабовладельцев с человеческим лицом
Давно мы знаем, к ним уже привыкли,
А кто хозяин самый главный не поймём,
Анализировать и мыслить видимо отвыкли.

Мы конкуренцию и рынок свободою зовём,
И в денежном богатстве стремимся преуспеть.
Когда же насыщение организма обретём?
Когда единолично все и всё сумеем мы  иметь.

Вы верите, что тот момент наступит?
Я, как и вы, в смешную чушь не верю.
Товарный способ производства нас погубит,
Свобода вечная нас ждёт за Ада дверью.

Мы все рабами денежного монстра стали,
А он предчувствует свой неминуемый конец.
Единую валюту европейскую вчера создали,
Скорей бы мировой валюта стала, наконец.

Монстр в бешенстве и это людям не простит,
Его любимый принцип: Разделяй и властвуй,
Он человечество людей руками истребит,
Сказать не сможем мировой валюте, здравствуй.

Недавно написал поэму “Больное ремесло”,
В ней есть рецепт как денег рабство победить,
Пока возмездие денежного монстра не пришло,
Лишь так свободными людьми мы сможем быть.

               Выборы.

Спросил знакомую: Пойдёшь голосовать?
Пойду, смиренно в ответ она сказала.
Кого решила Президентом ты избрать?
Конечно Путина, как все, зевая, отвечала.

Ты веришь в то, что что-то переменится?
Конечно нет, гражданский долг исполню.
А если не пойдёт никто то, что изменится?
Да ровным счётом ничего, и я об этом помню.

Бюджет и без того давно трещит по швам,
А каждый новый тур ведь новые расходы,
Что будет Путин Президентом ясно нам,
Голосованием я сохраню бюджетные доходы.

Ты веришь в то, что это наш бюджет,
Что он обычным людям помогает жить?
Ответила она коротким словом: Нет,
Покорно соглашается чиновников кормить.

Не хочешь голос за другого ты отдать,
Ведь новая метла полезнее всегда?
Ответила, что невозможно их не избрать,
Пусть лучше остаётся старая метла.

Метла за эти годы уже поизносилась,
Не будет впредь так тщательно мести,
И робкая надежда сегодня появилась,
Что что-то от бюджета сможем обрести.

Опрос неофициальный вчера провёл,
И грустно как-то стало на душе.
Лишь подтверждение мыслям я нашёл,
Что раболепие у народа в сознании уже.

А может это хорошо, противиться не будут
Идти по новому пути, что в книге описал,
Про выборы смешные, наконец, забудут.
Найти скорее бы того, кто б волю книге дал.

         
            Пожизненные привилегии.

Избрали Президентом Путина на новый срок,
И тут же депутаты думские прогнулись.
Чтоб оценить их преданность он смог,
В миг к привилегиям его они вернулись.

Ни к тем, что есть сейчас у Президента,
А к тем, что будет он, потом иметь.
Чтоб был бюджет ему пожизненная рента,
И личную неприкасаемость потом сберечь.

Кричат, чтоб привилегии касались и семьи,
Они ведь тоже страною нашей управляли,
Как сыр по маслу кататься, чтоб могли,
Российского народа удел чтоб не узнали.

Такой порядок россиянам Ельцин завещал,
А Путин добросовестно его наказ исполнил.
Мне стыдно, что он путь такой избрал,
Наверно депутатам о Законе он напомнил.

Для Ельцина он привилегии Указом утвердил,
Но ведь четыре года незаметно пролетят,
И нужно чтобы Президент сейчас уверен был,
Что депутаты после срока привилегий не лишат.

Я одного вот только не могу никак понять,
Конкретно кто из близких привилегии обретает?
В каком колене кончится экс Президента знать?
Прошу покорно уточнить, ума мне не хватает.

Пост Президента, как перо Жар птицы,
Династиям богатство вечное даёт,
Им не испить из грязной лужицы водицы,
В козлят не превратятся, как народ.

И серый волк династиям не страшен,
Неприкасаемость у зайцев, не страшен волк.
Обман многострадального народа ясен,
Наш депутат работает, он в этом знает толк.

               
                Беда.

Вчера министром был, сегодня замом стал,
Такая вот беда в стране у нас случилась.
Главный портфель на номер два сменял,
Фортуна от министров отвернулась.

И это ведь действительно огромная беда,
В России заместитель всегда работал.
Министром делал что-то только иногда,
Теперь хомут себе на шею заработал.

А кто-то скажет, что это для того,
Чтоб новому министру опыт передал.
А я вот думаю, что здесь большое зло,
Министр прежний опытным не стал.

Умел, конечно, он красиво говорить,
Вокруг проблем тумана напустить,
Умело на местах чиновников клеймить,
Работу показать и Президенту угодить.

Жванецкий говорил нам,  думаю не зря,
Описывая судьбы бедных тех людей:
Консерватория, товаровед и суд, тюрьма.
Их горький опыт не делает мудрей.

Консерватория, директор, суд, опять тюрьма,
Виновница всех бед консерватория наверно.
Я думаю, не слушались Жванецкого мы зря,
Иначе россияне не жили бы так скверно.

От новых назначений суть не переменится,
Как хапали чиновники, так хапать будут.
И зря народ на умных новеньких надеется,
Как сядут в кресла, народ они забудут.

Товарный способ производства вот стена,
Стоящая между министром и народом.
Не одолеть такую стену министру никогда,
Любого алчность сделает уродом.

Пытаемся Закон известный отменить,
Мечтая лучшего добиться результата,
Места слагаемых лишь только изменить.
Не получить так верного ответа.

Ведь математики меняют уравнения суть,
Чтоб что-то новое в итоге получить.
В поэме “Больное ремесло” описан этот путь,
Пойдя по этому пути, мы лучше будем жить.

               
                S. O. S.

Спасите братцы гибнущие души,
Они под сокращение попали,
Лишаемся устойчивой мы суши,
Чиновники в испуге закричали.

Вы не должны бросать своих в беде,
Российский Президент непредсказуем.
Ведь завтра можем оказаться мы в седле,
Для вас мы тоже аппарат потом раздуем.

Одной мы крови, предоставьте кров,
Не можем больше делать ничего.
Ведь кровный брат помочь всегда готов,
Святая будет ваша помощь, а не зло.

Нельзя нам опускаться до народа,
И так же жить, как он сейчас живёт.
Мы с вами ведь особая порода,
Элитная порода чистоту блюдёт.

В бродячих псов не можем превратиться,
Жить как они, питаться на помойке.
В нас мигом ген элитной изменится,
И будет грош цена всей этой Перестройке.

Держаться друг за друга Ельцин завещал,
Наш первый дальновидный Президент,
Когда чиновников элитную породу создавал,
                Для испытания сегодня наступил момент.

Спасите наши души, умоляем,
Они грешны, но помыслы чисты.
Что не оставите в беде, мы знаем,
Ура, услышали, теперь мы спасены.

Нам для начала многого не надо,
Любому будем рады мы портфелю,
Чтобы элитным оставалось стадо.
И их черёд наступит скоро, верю.

               
            Терроризм и бандитизм.

Чем терроризм от бандитизма отличается?
Похожее насилие в явлениях тех живёт.
Бандит он денег раздобыть пытается,
А террорист на смерть сознательно идёт.

Так непохожи различные явления эти,
Как камикадзе на убийцу непохож.
Ведь камикадзе гордиться будут дети,
С убийцей, ради денег, он не схож.

Причина бандитизма только деньги,
А террорист за что-то людям мстил.
По НТВ “Свобода слова” была намедни,
Никто в той передаче меня не убедил.

Боялись вещи своими именами обозвать,
А зам. Министра МВД мне был смешным.
Одна лишь Хакамада осмелилась сказать:
Мы не достойны, чтобы быть царю другим.

За что сегодня мстят нам террористы?
За то, что их из рабства не желаем отпустить.
Войска в Чечню ввели политики - артисты,
Пока война идёт, сильней террору быть.

Исламский мир сплочённее христиан,
Своих единоверцев в беде не оставляет.
Мы много мирных жизней погубили там,
За близких смерть предела месть не знает.

Зачем нужна Чечня России всем понятно,
Богатства часть с рабами боимся потерять.
Бандитский здесь подход и это страшно,
Людей простых нельзя так просто убивать.

Да, есть и там бандиты, этого не скрою,
Они заметнее всегда, коль мал народ.
Бандит труслив, не будет жертвовать собою,
Очередную бомбу не бандит взорвёт.

Товарный способ производства себя изжил,
Он породил страшнейший терроризм.
Под человечество вчера он мину заложил,
Для взрыва включен часовой тот механизм.

Не перережем верный провод, быть беде,
Террор крепчает с каждым новым днём.
И “чёрный” рынок ядерный возник уже,
Беда случится скоро, если не поймём.

               
              Стереотип.

Я понимаю разумом своим всех тех людей,
Кто стихоплётство актуальное прочёл и замолчал.
Да, слишком много непривычных там идей,
Признаться, я реакции другой не ожидал.

Стереотип мышления трудно поломать,
Привыкли миллионы стандартно мыслить.
Второй и третий раз придётся им читать,
Если хотят стереотип, как злого духа, выжить.

Стереотип сковал мозги, мешает шевелиться,
И, как паук, он истину опутал паутиной.
Неординарное мышление не может появиться
У тех, кто сразу говорит: Я не согласен с книгой.

И не приводит веских аргументов против.
А аргумент у них, как правило, один:
Другие люди не поймут, а я не против.
Он думает, менталитет непобедим.

Он говорит о тех, кто книгу не читал,
И в ком привычный стереотип живёт,
А собственный стереотип он развенчал,
Другие согласятся, идею признаёт.

Хотелось мне людей к дискуссии призвать,
Сегодня понял, что дискуссии не будет.
Возможность людям нужно дать читать,
Стереотип с менталитетом это и погубит.

А тем, кто временно молчит, я благодарен,
Процесс брожения идеи в душах их идёт,
Стереотип силён, тщеславен, жаден,
Когда он сдастся, понимание придёт.

Не претендую вовсе я на звание пророка,
Но предсказания мои никто не развенчал.
И нет в поэме “Больное ремесло” заскока,
Её в нелёгкой жизни своей душой писал.


           Коллективу НТВ.

Телекомпании НТВ с издательством “Пальмира”
Душевное спасибо в стихах хочу сказать.
Увидит свет когда-нибудь, быть может, книга,
И перестану навсегда про наш маразм писать.

Я думаю, что не найти вам актуальнее сюжета,
Который новым и российским можно обозвать.
Что объявили конкурс, спасибо вам за это,
Ведь кто-то сможет стихоплётство прочитать.


Коль посчитаете, фантастику пишу,
То этим жанром книгу обзовите.
Я с детских лет фантастику люблю,
Вы только людям книгу донесите.

Пусть прочитают и подумают они,
Поверьте, нет здесь авторских амбиций.
Хочу, чтоб думали российские мозги,
И сами оценили грядущих суть событий.

Я понимаю, мужество здесь нужно,
Чтоб гласность моей книге дать,
У нас пробиться идее свежей трудно,
Надеюсь, не придётся его вам занимать.

Вот “Аргументы факты” спасовали,
Когда я часть стихов в отдел политики отдал.
Им предлагаю, чтоб название поменяли,
“Без аргументов факты” я бы их назвал.

Пусть люди обсуждают этот вариант,
Ведь мысль всегда имеет право жить,
И может нашей Конституции гарант
Захочет что-то в жизни изменить.

Мечтаю я, чтоб начали об этом говорить,
Мне больно за Россию, чёрт возьми.
Коль ошибаюсь, то смешным мне быть,
Запудрить не смогу российские мозги.


Позвони.               
                В редакцию “Аргументы и

факты”,
                Телекомпании

НТВ.
Позвони мне, позвони,
Я книгу написал не зря.
Наши дни ведь сочтены,
Молчания не простит Земля.

Мой номер телефона есть,
Осмелься лишь его набрать.
Не буду больше я к вам лезть,
Ответ какой-то надо дать.

Не молчи ты, не молчи,
Молчания время уже прошло,
Ты силу разума в себе найди,
И оцени поэму “Больное ремесло”.

Всё это не должно вот так лежать,
Тебя я вместе с Богом умоляю.
Нельзя по страусиному стоять,
Коль на Земле пожить, ещё желаем.

Откажи мне, откажи,
И хоть такое прояви внимание,
А стихоплётство чушью обзови,
Скажи, что глупое моё старание.

Вы Мишу Горбачёва наградили,
Он обустройство мира объяснил.
Вы евро миллион ему вручили,
А он ведь недалёкий, как и был.

Одно прошу я, молчаливо не бери
На душу грех, который ты не смоешь.
Своим хоть детям, внукам расскажи,
Тогда, ты может, выжить им поможешь.

Им Горбачёв учёный не поможет,
Он думает ведь только о себе.
Конец приблизить учёный этот может,
И за российскую науку стыдно мне.

 
                Молчание.

Молчание ваше только подтверждает,
Что точно в цель стихами я попал.
Признаться, мужества вам не хватает,
И это радует, не зря я жил, писал.

Стих “Шизофреник” наверно прочитали,
И не желаете со мной общаться потому,
Что шизофреником меня признали.
Молчание упорное я только так пойму.

Решили вы, что Журкин тронулся умом,
Общаться с психом здоровый не желает,
Что буду людям теми бреднями смешон.
Я обещаю вам, народ стихи признает.

Скорей всего в больное место я попал,
Стереотип мышления трудно поломать.
Не зря поэму “Больное ремесло” писал,
Отмалчивайтесь дальше, а я буду писать.

Господь огонь поэзии зажёг в моей груди,
Пока дискуссия огонь тот не погасит,
Мне разум с совестью кричат: Пиши,
Молчание трусливое людей не красит.

Опасен нынче молчаливый аргумент,
Мы в веке ядерном давно уже живём.
Он в споре приближает тот момент,
Когда мы ангела спасения спугнём.

Если других вы аргументов не имеете,
То тяжкий грех на душу принимаете.
Неужто дать погибнуть внукам вы посмеете?
Ведь о предложенном пути давно уж знаете.

Боитесь вынести поэму на народный суд,
Свои вам кресла страшно потерять.
Я убеждён, что путь читатели поймут.
Хочу стихом молчание ваше развенчать.

            
             Телепередача “Свобода слова”.

“Свобода слова” передача есть на НТВ,
В ней вечно спорят обо всём и ни о чём.
Давно смешными эти споры стали мне,
Вам не найти так правду днём с огнём.

Направьте вы энергию в другое русло,
Кончайте пудрить российские мозги.
В известной детям басне ничего не вышло,
Рак, лебедь, щука воз сдвинуть не смогли.

Дебаты ни о чём на днях про бедность были,
Наверно Президент вам эту тему подсказал.
И, как всегда, причин ведь не открыли.
Давно их в книге описал и книгу вам отдал.

Товарный вид продукта бедность порождает,
Как два плюс два всегда равняется четыре,
Прогресс борьба за выживание развивает,
Смотреть на бедности проблему нодо шире.

Бороться с бедностью способен Капитал,
Бросая беднякам различные подачки.
Вчера Прогресс ему возможность эту дал,
Не может съесть всего, и не нужны заначки.

Для этого у Капитала разум должен быть,
Он пресыщением экзамен должен сдать.
Оно одно способно милосердие родить,
Законом и Указом его ведь не создать.

Российский Капитал на дикой стадии развития,
Лет через сто, быть может, станет милосерден.
Прогресс не станет ждать того великого события,
С товарным производством конец наш неизбежен.

Нельзя клонировать капитализм в России,
Естественно и поэтапно должен развиваться,
Чтобы мозги богатых пресыщение ощутили.
Лишь так мы сможем с бедностью расстаться.

Кончайте глупые теледебаты ни про что,
От них в России ничего ведь не меняется,
Поэму развенчайте “Больное ремесло”,
Что нет предмета спора там любой признается.

Наверно вам нужны теледебаты для того,
Чтоб показать способность заумно мыслить,
Чтобы в правителях не усомнился бы никто.
Легко мозги “Свободой слова” пудрить.

               
                Думай Дума.

Вчера по НТВ “Свободу слова” посмотрел,
Придворный шут там людям объяснил,
Что нищета людей - законный их удел,
А депутат оклад высокий за дело получил.

Доходчиво так объяснил, что понял даже я,
Он депутатские зарплаты людям предложил,
Сказав, что каждому не хватит и рубля,
А депутат наш для народа не жалеет сил.

Послушай Вольфович, в натуре поделись,
Пиарные ходы твои давно уже смешны,
Ты с кресла думского в народ спустись,
Ему не помешают депутатские рубли.

Законы депутаты в Думе пишут для себя,
Тебе народ в лицо об этом говорит,
Тарифы и налоги новые изобрели не зря,
Народный кошелёк Закон опустошит.
 
Что не поделишься, я знаю, просто попросил,
А лицемерие барское твоё противно мне.
За десять думских лет ты сколько получил?
Урон огромный думский депутат нанёс казне.

Зюганов предложил зарплату снизу повышать,
Такое предложение народ поймёт скорей,
Но экономику ни так, ни так нам не поднять,
Чиновник с депутатом становятся жирней.

Народ ведь -  быдло, жить привык в дерьме,
У управленцев кровь давно ведь голубая.
Такой союз для голубых противен мне,
Ласкайте вы власть держащих, в любви сгорая.

Мою поэму прочитайте “Больное ремесло”,
Тогда, быть может, Дума думать будет.
Погибнем мы от глупости, и это не смешно,
Прогресс достаток дал, и он же нас погубит.

Престижи манят вас, и вам покоя не дают,
Прошу ведущего программы о них поговорить,
Быть может депутаты, поэмы суть поймут,
Нельзя тот сук, где мы сидим, сами рубить.

Умом политика с чиновником я понимаю,
Из грязи в князи ведь вчера они шагнули.
Я дальше носа своего взглянуть вам предлагаю,
Пока мы сук с людьми не до конца срубили.

               
           Савику Шустору.

Я про чиновника с политиком давно пишу,
Ворует много больше, чем раньше воровал
Ведущему телекомпании Шустору сказать хочу,
Что наконец-то путь ты правильный избрал.

На той неделе глупость депутатов показал,
Напоминают мне они слепых котят.
Доволен тот, кто сиську мамкину сосал,
Менять чего-то в этой жизни не хотят.

Вчера на передачу губернаторы пришли,
И прейскурант чиновник взяток увидал.
Их аргументы о борьбе с коррупцией смешны,
По лицам было видно, что каждый это знал.

А губернатор генерал с фамилий Шаманов
Смотрел в народ он так, лишь глупый не поймёт.
Перестрелял бы недовольных как тупых баранов,
Да вот в Чечне остался генеральский пулемёт.

Всё будет так же плохо, как было раньше,
Ты видишь сам, ведь ничего не изменилось.
Быть может, хватит смелости пойти вам дальше,
Чтоб перспектива для людей заветная открылась?

Самим не надоела пустая болтовня?
Я понимаю, что этим вы питаетесь.
Места слагаемых меняете вы зря,
Ответ другим не будет, не пытайтесь.

Товарный способ производства породил воров,
Чиновник с депутатом ведь не исключение.
Кто взятки не берёт и не ворует, не здоров,
Ему давно лечиться надо, моё такое мнение.

Товарный способ производства родил Прогресс,
Который может всех обуть, одеть и накормить.
Влечёт чиновника с политиком престижа спесь,
Желать иметь его, законами не запретить.

Послушай Савик Шустор совета моего,
Не в первый раз к тебе я обращаюсь.
Пойдите дальше, алчности назло,
Что ты в душе согласен, я не сомневаюсь.

Взорвётся скоро наш котёл Прогресса,
На Марсе ведь такое уже произошло.
Коль искренно хотите добиться вы успеха,
Мою поэму обсудите “Больное ремесло”.

             
           Сочувствие.

Хочу я журналистам выказать сочувствие,
Уволили Парфёнова, “Намедни” запретили.
Такое было у меня давно предчувствие,
Не знаю тех чинуш, кто б критику любили.

Парфёнову, я думаю, серьёзно повезло,
Он Холодова Димы участь избежал,
Который правду говорил ворам назло,
Замашки воровские их вскрывал.

Но критиканство голое у нас не ко двору,
Россия ведь всегда была жандармская страна.
Сочувствие вам выказать я потому хочу,
Что голой критикой не вскрыть корней у зла.

Плохое видят многие и всё осознают,
Включая тех чинуш, кого вы критикуете.
Как лучше сделать, люди не поймут,
Вы дразните чиновников и зря рискуете.

Давно уже веду я с вами монолог,
На диалог со мной идти вы не хотите.
Корней у зла вскрыть Холодов не смог,
А если б вскрыл, живой бы был, поймите.

Молчал я раньше, как и большинство,
Лишь потому молчал, что выхода не знал.
Когда поэму написал “Больное ремесло”,
Я свет в конце туннеля жизни увидал.

Имею право я теперь критиковать,
Ведь вы же аргументов против не нашли.
Стишки на злобу дня вам буду слать,
И верю, что увидят свет мои стихи.

               
                Самоделка.

Сенаторам в Америке наглядно показали,
Что с бомбой атомной давно сидим на мине.
Для них её специально учёные собрали,
Детали все купили в обычном магазине.

Такую демонстрацию они не зря придумали,
Сказав, что ядерный заряд на рынке есть.
Наверно книгу протолкнуть мою задумали,
Опасна, нынче стала террористов месть.

Я говорил уже, что вещие пишу стихи,
И думаю, что Бог мне в этом помогает.
О Журкине американцы знать ведь не могли,
Господь Всевышний эти мысли им внушает.

Давайте обсуждать проблему, наконец.
Не надоело всем вам в позе страуса стоять?
Молчанием приближаем собственный конец.
Быть может, взрыва первого хотите подождать?

Нет способа другого победить террор,
Недавно этот способ в книге описал.
И не успеет молодёжь вам высказать укор,
События грядущие уже я предсказал.

Сегодня самоделку Конгрессу показали,
Надеюсь из гуманных побуждений,
Невольно террористам что-то подсказали,
Не может быть других на это мнений.

Очнитесь люди, жизнь идёт к закату,
Это понятно без семи пядей во лбу.
Легко переживёте престижей вы утрату,
Они нас всех погубят, ясно и юнцу.

Моя фамилия Журкин людям неизвестна,
Пускай учёный Горбачёв ту книгу издаёт.
Она и террористу будет интересна,
Уверен, что суть мыслей он поймёт.

               
                Пока ещё вертится.

Молчание ваше мне понятно,
Стереотип мышления силён.
Верните вы историю тогда обратно,
Туда, где Журкин был бы обречён?

Сжигали на кострах, таких как я,
Кто вопреки общественному мнению,
Вдруг заявил, что вертится Земля,
Стереотип, подвергнув так сомнению.

Да, не было в то время Интернета,
Умом эпохи церковь лишь была.
Хоть песня гения была и не допета,
Мысль не убили, сквозь века жива.

Вам просто нечем мои карты крыть,
А умником и гением себя я не считаю.
Большому катаклизму скоро быть,
Не в подкидного дурака сейчас играю.

Симптомы бури в воздухе витают,
И буревестник реет над Землёй.
Те, кто молчит, её лишь приближают,
Покроется всё скоро вечной мглой.

В политиканы идти я не желаю,
Играет алчность там судьбами людей.
Я логикой людей лишь убеждаю,
Но медленно, хотелось бы скорей.

Со скрипом вертится родимая Земля,
Сырье, качая, смазку забираете.
И террориста бомба уж нашла,
Взорвать её молчанием помогаете.

      
Мэрша - миллиардерша.

Я думаю, Лужков жену свою не любит,
На людях, говоря, что ей не помогал.
Батурина  богатством олигархам не уступит,
Своим горбом добыла миллиардный капитал.

Воистину Россия - великая страна,
Простая Мэрша миллиардершей стала.
Хрущёв стучал туфлёй в Америке не зря,
Мать Кузькину Россия миру показала.

На Западе те миллиарды поколения собирают,
А вот жена Лужкова уложилась в десять лет.
Они от нас отстали, сути бизнеса не знают,
Хочу открыть вам этот маленький секрет.

Батурина сначала бутылки собирала,
Ведь её Лужков карманных денег не давал.
Бутылки те в приёмный пункт сдавала,
Чтоб заработать так начальный капитал.

Лужков в том бизнесе жене не помогал,
У Мэра личная машина лишь Газ-69,
Свои бутылки сам всегда сдавал,
Купить “Копейку? когда-нибудь надеясь.

Однажды Мэрша на помойку забрела,
Она бутылки, собирая, проходила мимо,
Бутылку из-под джина грязную нашла,
Решила потереть и выпустила Джина.

Её проблемы этот джин решил,
Он часть бюджета у Лужкова спёр,
Да так, что носа и комар не подточил.
Лужков не в курсе, Джин тот был хитёр.

Когда народ узнает, рванут все на помойки,
Бутылки старые искать и их тереть.
И зря, ведь это было в начале Перестройки,
Миллиардер сегодня тот, кто смог успеть.

               
        Заря банкротства.

Палата счётная недавно подсчитала,
И вынесла неутешительный вердикт,
Чукотка с Абрамовичем банкротом стала,
А он всё в кресле губернаторском сидит.

Известный олигарх карманы набивает,
А как живёт народ, давно уж позабыл.
Богатство за рубеж своё переправляет,
Себе английский клуб футбольный закупил.

Грядущий день ведь на Чукотке начинается,
Теперь свою мы перспективу видим, знаем.
Заря банкротства над Россией зарождается,
Молчанием зарю мы  эту приближаем.

Всё это наблюдать мне очень больно,
Поэтому я не могу, как все, молчать.
Неужто некому сказать: Довольно,
Пора кончать богатства воровать.

Да, это Президент давно уже сказал,
А положение дел лишь хуже стало.
Наверно книгу он мою не прочитал,
Ворам всегда чего-то не хватало.

Когда продукт труда в товарном виде,
И наш Прогресс достаток в дом даёт,
Вы все престиж добыть себе спешите,
Дурак лишь денег для того не украдёт.

Я к “Аргументам фактам” обращаюсь:
Пошлите мою книгу Президенту.
Не для себя, поверьте, я стараюсь,
Вы между мной и ним подобны менту.

Блюдёте президентский сладостный покой,
А к Журкину вы задом повернулись.
Как Магомет стою перед чиновничьей горой,
Вы в правоте моей давно ведь убедились.

               
                Вампиры.

С начала года экспорт нефти прибавили на треть,
В то время как другие страны добычу сокращают.
От этого чиновникам и олигархам богатеть,
Их надо удержать, ведь пресыщения не знают.

В тех странах, где добычу сокращают,
Хотя на нефть сырую спрос и вырос,
Там бизнесмены ничего не понимают,
Или сознание в корне изменилось.

Я думаю, что дело там в сознании,
Кровопускание Земли так сокращают.
Они наслышаны о нашем ведь старании,
Пусть россияне кровь Земле пускают.

Невосполнимы природные богатства,
Коль постоянно для продажи их качать.
Такой садизм не знало даже рабство,
Нельзя же постоянно кровь рабу пускать.

Земля родная не рабыня, а наша мать,
Людей вскормила молоком, кончается оно.
И не желают олигархи и чиновники понять,
Что бесшабашный нефти экспорт это - зло.

Любую мать, кормящую, на улице спросите:
Когда нет молока, с зубами сын иль дочь,
Что будет, если грудь сосать не запретите?
Она вам скажет: Кровь тогда пойдёт.

Такой ребёнок становится вампиром,
И уничтожит он свою родную мать.
Мне стыдно за Россию пред всем миром,
Вампиры наши не хотят того понять.

Они себе давно уже жилище подыскали,
На материнский кров им всем плевать.
Не скажете ведь мне, что вы того не знали?
Кровь матери они решили всю продать.

               
                Евнухи.

Не устаёт смешной придворный шут чудить,
Пиар для Жериновского важней всего.
Всем думским дамам  хочет запретить
Одежду надевать по вкусу, возбуждает то его.

А мы глупцы всё головы ломаем,
Что нашим депутатам думать не даёт.
С подачи Жериновского теперь мы знаем,
Всех мужиков там женский пол влечёт.

Он так за депутатов мужиков переживает,
Одежду дамам из бюджета хочет оплатить.
Толк в женщинах придворный шут наш знает,
Не устаёт по телевизору об этом говорить.

Я думаю, что предложил он полумеры,
Всем дамам надо паранджу раздать,
Чтоб в здании Думы права не имели
Своё лицо мужчинам отныне показать.

А можно сделать два зала заседания,
По половому признаку всех разделив,
Чтобы встречали женщин лишь у здания,
Бюджетные расходы этим сократив.

Ещё есть путь заставить депутата мыслить,
Чтоб мужиков от женщин там не отделять,
За вредность из бюджета деньги перечислить,
За поведение примерное мужчинам их вручать.

Зачем Господь мужчин и женщин создавал?
Уж лучше б он в простейших нас оставил.
Он о российской Думе просто не слыхал,
Придворный шут ошибку ту “исправил”.

Не победить взаимного влечения полов,
Не может Жериновский этого не знать.
Один единственный есть способ, он не нов,
Достоинства мужского депутатов там лишать.

А Жериновский должен показать пример,
И первым думским евнухом он должен стать.
Давно устал народ простой от полумер,
Пора конкретную работу людям показать.

             
            Последняя рубаха.

Последнюю рубаху снимают с ветерана,
Взамен ему исподнее дешёвое дают.
Поймут не сразу старики того обмана,
Чиновники изящно на льготников плюют.

Давно кричали, что их много развелось,
И из-за них бюджет трещит по швам.
Не меньше стало, воевать, кому пришлось,
Рожает мать Чечня с отцом по имени Афган.

А министерство транспорта от этого страдает,
Бесплатный ведь у льготников проезд.
Премьер Фратков министрам помогает,
Бандитский совершая на льготников наезд.

Он вместо льгот пообещал подачку,
Герой Союза получит сотню баксов,
А через месяц съест последнюю заначку,
Ведь нет больших у льготника запасов.

Хочу помочь правительству советом,
Чиновник ведь налоги выдумывать горазд,
Налог на льготы вы введите, и при этом,
Вы сможете забрать свои подачки в зад.
               
            
             Капитал.               

Писатель Карл Маркс в иное время жил,
Тогда Прогресс лишь только развивался,
Поэтому он ничего конкретного не предложил,
Заумно очень в “Капитале” изъяснялся.

В отличие от многих я “Капитал” читал
Не по цитатам, вырванным из главной мысли.
С большим трудом суть мысли я познал,
А бунтари в семнадцатом умом не вышли.

У Карла Маркса нет готового рецепта,
Чем способ производства товарный заменить.
Воспользовалась этим небольшая секта,
Чтоб припеваючи сами красиво жить.

Что это будет так, ведь Маркс предупреждал,
Не зря Программу Готскую он развенчал.
Он просто труд заумный свой не дописал,
Скорей всего Маркс выхода не знал.

Анализ производства изложен в “Капитале”,
“Больное ремесло” поэма продолжила его.
Капитализм тогда был молод и в пути начале,
Сегодняшний анализ вскрывает его зло.

Дремучий лес в сравнении с поэмой “Капитал”,
Доходчивость “Больного ремесла” политика пугает.
Ищу я Энгельса сейчас, кто книгу бы издал,
Я гонораром поделюсь, пусть твёрдо это знает.

Нас пронесёт, потом пусть будет и потоп,
Вот так политик и чиновник рассуждают.
За равнодушие я натравлю на них РУБОП,
Пускай за должностное преступление отвечают.

Когда беда уже случится, поздно будет
Боржоми пить, коль почки отвалились.
Ни молчунов виновников, ни нас не будет.
Маляву Богу подаю, в Аду, чтоб очутились.

               

             Политэкономия.

Я в души лезу к вам не грязным сапогом,
За годы офицерства сапог сносил немало,
А из души рождённым простеньким стихом,
Недавно рифму я познал, и это лишь начало.

В стихах наука та звучит смешно,
Жизнь вынуждает мысли рифмовать.
Науку эту скучную забыли мы давно.
В стихах ведь интересней вам читать?

Нас в Вузах заставляли учебники зубрить,
Их суть с необходимостью никто не понимал.
Обязаны все люди были партию любить,
Дорогу верную лишь Генеральный знал.

Читаете, наверное, с улыбкой строки эти,
А мне, представьте, даже очень грустно.
Неординарно мыслить разучились дети,
Политэкономия пропала, и место это пусто.

Цинизм и алчность души растлевают,
Богатство личное - единственная цель,
Святые чувства души молодёжи покидают,
Как покидают крысы судно, попавшее на мель.

Учебник новый для России вчера я написал,
Его назвал я “Экономия”, приставки нет Полит.
Мне этот путь Господь недавно подсказал,
Сказав, что гибель от политики грозит.

Ежесекундно нашу Землю истощаем,
В престижах и богатстве чтобы преуспеть,
Мы флору с фауной давно уничтожаем,
Нам атом с терроризмом уготовил смерть.

Надеяться на полумеры это - глупо,
Давайте обсуждать “Больное ремесло”.
Учебник этот “Экономией” назвал я скупо,
Нельзя откладывать, так поощряем зло.

Ну, что мне сделать, на костре сгореть?
Чтоб россияне, наконец, очнулись.
Чиновника с политиком куда-нибудь упечь?
Чтоб у людей простых мозги проснулись.

Скорей всего они меня конечно упекут,
Чиновник и политик наш недальновиден.
Никак они ответа на поэму не дадут,
Наверно поняли, что путь тот не наивен.

               
            На смерть актёра.

“Аншлаг” понёс невосполнимую утрату,
Регине скорбные послания люди шлют.
Погиб сатирик Евдокимов, запомним дату,
Ведь Рейган не вернулся в Голливуд.

Шут в кресло губернатора вчера пролез,
“Аншлаг” давно уж тесен, стал для Миши.
Чиновников высмеивал, а сам туда залез,
Сытнее там, наверное, спокойней, тише.

 Прошёл слушок, что Путин подсобил,
Они ведь в баньке вместе отдыхали.
А морду красную наш Президент любил,
Людские судьбы не за так шуту отдали.

Кухарка может страною управлять,
Вот только суп она варить уже не будет.
Придётся гениальность Ленина признать,
Пускай кухарка каждая Главой побудет.

Но даже Ленин раньше этого не знал,
Был гениальный личный повар у вождей,
Дед Путина им за обедом это подсказал,
Он тоже управлял страной, сварив им щей.

Одно я не пойму, на что народ надеется,
Что Евдокимов будет прибаутками кормить?
Там ровным счётом ничего ведь не изменится,
А о талантливом актёре придётся позабыть.

Погиб актёр, невольник власти,
Теперь Алтайской стал Главой.
Нет выше страсти, чем жажда власти,
Взлетел на пост, подхваченный молвой.

Его убийца хладнокровно нанёс удар, сатиры нет.
Чиновником он ровно дышит, а вам передаёт привет.
Себя высмеивать не будет, забудет быстро про народ.
Главою кто разок побудет, поймёт, назад дороги нет.

               
               Морда красная.

Не сможем долго морду красную забыть,
Кликуха эта к Евдокимову прилипла.
На губернаторской визитке ей не быть,
Молва людская лицемерить не привыкла.

Друзья по отчеству тебя завеличали,
А раньше был ведь просто Михаилом.
С отцом деревню вместе вы гоняли,
Алтайский край разгонят папа с сыном.

У красных морд тогда ведь получилось,
Умом они не вышли и дубиною махали.
Мечта о власти их заветная свершилась,
Потом ту власть потомкам передали.

Скажи мне Михаил, но только откровенно:
Сыта ведь морда красная твоя была,
Зачем полез в чиновники, ведь это скверно,
Быть может, знаешь, как избавиться от зла?

Я в этом очень сильно сомневаюсь,
Любовь народа потеряешь, обретёшь позор.
Тебе в последний раз я объяснить пытаюсь,
Чиновник в этой жизни - подневольный вор.

Сейчас, быть может, твои помыслы чисты,
И это откровенно симпатично мне,
Но та карьера, что сегодня выбрал ты,
Поверь, давно уже испачкана в дерьме.

Про это всё дерьмо я книгу написал,
Напоминает мне оно трясину на болоте,
Там не один порядочный мужик пропал.
Заканчивать не буду на печальной ноте.

Нам нужно способ производства поменять,
Тогда у всех от счастья морды покраснеют.
Кто книгу прочитал мою, тот смог понять,
Сегодня морды красные чиновники имеют.

               
            Пошутил.

Меня простите, неудачно пошутил,
На сцене я привык такое вытворять,
Что жизнь не сцена просто позабыл,
Ну, чёрт вас дёрнул вдруг меня избрать.

Моя фамилия Евдокимов, работаю в “Аншлаге”,
Регины Дубовицкой задание выполнял.
Меня представить обещали к денежной награде
За то, чтоб только лишь на выборы попал.

Теперь награду от Регины я не получу,
Задание Дубовицкой  с треском провалил.
Меня простите, я назад в “Аншлаг” хочу,
Сатирик я по жизни, просто пошутил.

Это кухарка может страною управлять,
А юморист её на ранг пониже будет,
Взамен Хазанова вы можете забрать,
Он кулинарный выпускник и дело это любит.

Нельзя так всё в буквальном смысле понимать,
Ведь Райкина в застой не сделали Генсеком,
Хоть люди и любили как меня, но меру надо знать,
Поймите, не кухарка я, вы пожалеете об этом.

Регина, милая, спаси меня и защити,
О том, что мы шутили, людям подтверди,
Скорей Хазанова на смену мне пришли,
Себе плохого губернатора они нашли.

А если не спасёшь, я руки умываю,
В “Аншлаг” тогда я больше ни ногой,
Я Путина приемником стать пожелаю,
Один мне шаг останется, ведь там я свой.

               
         Страшный договор.

Вчера в Германии договор нашли,
Что Гитлер душу сатане продал.
Десятки лет после войны прошли,
И страшный договор нам Бог послал.

Зачем он это сделал, мне понятно,
Под дудку дьявола мы пляшем на Земле.
И подпись Гитлера спецы признали внятно,
Бог знак нам подаёт, что скоро быть беде.

Чиновник не желает мою книгу издавать,
Где описал единственный господний путь.
Богатство личное боится чиновник потерять,
На гриб смертельный поздно будет дуть.

Маляву на чиновника я Господу послал,
А он прислал в ответ тот страшный договор.
Молю я Бога, чтобы все договора он показал,
Где сатана скупает души, это наш позор.

Есть договор, чиновник то не знает,
Он машинально, не читая, подписал.
Так пусть о них народ простой узнает,
О тех, кто душу дьяволу продал.

О тех, в ком алчность разум заменила,
Кто свежим мыслям волю не даёт,
О тех, в ком трусость правду победила,
Кто в дружбе с дьяволом уже давно живёт.

Признайтесь, уникальный знак нам Бог послал,
Злодея Гитлера не сможем мы забыть.
Он тоже машинально договор тот подписал,
Легко ведь дьяволу обличие сменить.

Чиновникам я предлагаю Богу помолиться,
И попросить договора у дьявола изъять,
С путём единственным смиренно согласиться,
И тем все отношения с дьяволом порвать.

               
                Внучка.

Внучка к дедушке пришла и сказала кроха:
Я причину не нашла, почему живём мы плохо.
Почему все люди злые, если пусто в кошельке?
Злятся близкие, чужие, непонятно это мне.

Почему компьютер новый мама мне не покупает?
В магазине их навалом, каждый это знает.
Почему подружку Катьку возит Мерседес?
А мы имеем лишь девятку и довольны до небес.

Почему живём так тесно, две лишь комнатёнки?
А коттедж у Катьки предков видно из пелёнки.
Возят Катьку под охраной, а у нас охраны нет.
Объясни ты внучке малой, в чём причина, дай ответ.

Мы младенцами равны, а потом меняемся,
В чём причина крутизны мы понять пытаемся.
Маму с папой не виню, что-то здесь не так.
Дед, ответь мне, я пойму, ты ведь не дурак.

Дед за ухом почесал, брови навострил,
На колени внучку взял, хитро подмигнул.
Молвил он: Всё дело в том, что не так живём,
Жизнь такая потому, что продукты продаём.

Маме денег не хватает лимузин купить,
Жигулей ведь вам хватает, путь чтоб сократить.
Лимузин в салоне плачет, ездить хочет он,
Если цену не оплатят, то пойдёт на лом.

Про коттедж ты говорила, что у Кати есть,
Что охранник там горилла, то - престижа спесь.
Ведь там комнаты пустуют, скучно в стенах тех,
Одиночество лютует, ваш не слышен смех.

Ты компьютер захотела, в магазине их полно,
В том то внученька и дело, деньги - наше зло.
Мы продукт изготовляем, чтобы продавать,
Сколько купят их, не знаем, будут так лежать.

Нам Прогресс достаток дал, мы Престиж изобрели,
Дьявол нам его послал, Богу мы давно смешны.
Лишь деньгам нужны продукты, а не человеку,
Покупаем вещи, фрукты, вот такому быть ответу.

Внучка деда обняла, а потом сказала:
Вроде всё я поняла, я ответ не там искала.
На фига коттедж и Мерин, мне всего хватает,
А виной всему был Ленин, дед его ругает.

Я в политики пойду, дед меня научит,
Хакамаду проучу, людям мозги пудрит.
Деда книгу я издам, чтоб народ читал.
Он хотел помочь всем нам, верно написал.
               
                Первомай.

День солидарности трудящихся нам дали,
В чём суть той солидарности я не могу понять.
Вот если б мы бомжам вопрос такой задали,
Их солидарность нашей вовсе не подстать.

В беде бомжи друг друга не бросают,
Буханка хлеба делится на всех.
Бомжи суть солидарности той  знают,
А наша солидарность -  горький смех.

Вы скажете: Они ведь попрошайки,
А мы работаем, товары создаём.
Такой ответ достоин лишь Незнайки,
Давайте суть проблемы мы поймём.

Бомжи себя свободными считают,
Плюют на власть, политиков, престиж.
На деле солидарность воплощают,
Свободной жизнью алчность победив.

На попрошаек больше мы похожи,
Кто трудится, не покладая  рук,
И кормит сытые зажравшиеся рожи,
Нам милостыню чиновники дают.

Как псы друг другу глотки рвём,
Чтобы полакомней кусок урвать.
Грызёмся меж собой и так живём,
Мне солидарность такую не понять.

Давно пора нам этот праздник отменить,
Назвать всё в жизни своими именами.
Давно пора кончать бомжей смешить,
В словарь толковый загляните, поймёте сами.

Не призываю всех трудящихся я к бунту,
Всего лишь про людскую солидарность говорю.
Кто книгу прочитал мою, тот понял злую шутку,
За что Господь Россию наказал в семнадцатом году.

               
         Коммунальная Земля.

Противно жить в циничном, алчном мире,
Где каждый тащит одеяло на себя.
По сути, в коммунальной живём квартире,
Планета наша - коммунальная Земля.

Напомнить вам хочу я время коммуналок,
Мне нравилось в такой квартире жить.
В местах там общих был всегда порядок,
В уборке очерёдность легко определить.

Делились хлебом, солью, крупами, мукою,
И думать не могли, что деньги надо взять.
Не знаю как у вас, а так было со мною,
Всегда мне нравилось соседей угощать.

И каждый в доме делал то, что лучше мог,
Лишь деньги врозь тогда мы добывали.
Не помню, чтоб в нужде кому-то не помог,
Совсем иные нынче времена настали.

Так было потому, что не было престижей,
В квартире коммунальной доброта жила,
Как стали комнаты одна другой престижней,
Познали алчность, исчезла доброта.


Нашёл я способ год назад, как доброту вернуть,
Совсем забросил бизнес в поисках его.
Ещё в буржуйство довелось УАЗик прикупить,
Удел был уготован жестокий для него.

Кормильцем стал УАЗик для меня,
В нём возле рынка стихами размышлял,
Возя стройматериалы, этим и живя,
Что подожгут его, тогда ещё не знал.

Зимой директор рынка лично подъезжал,
Сказал, что двести баксов надо отстегнуть,
А чтоб сильнее испугался и не возражал,
Не позабыл меня бедою припугнуть.

В милицию поехал, заявление написал,
И до июня месяца отстали от меня.
Что крыша милицейская на рынке я не знал,
Сожгли глубокой ночью верного коня.

Сгорел УАЗик в двух домах от отделения,
Звонить ментам пожарные не стали.
Хочу открыть свою вам точку зрения,
О том, что ночью он сгорит, там знали.

Трофеи поимели отважные бойцы с огнём,
Канистрачку с бензином, из пластика, спасли,
А финский аппарат для сварки, она была на нём,
Пожарные бойцы в машине “не нашли”.

Пришёл я в отделение, заявление написал,
Дежурный отказался регистрировать его.
Когда потом по телефону майора я достал,
Ответил, что о нём не помнит ничего.

Как будто делаешь ему то самое в глаза,
А он в ответ тебе, под дурачка косит,
И говорит, что это для него лишь божья роса,
Запомни ты, майоришка, Бог видит, не простит.

Про Управление ихней Безопасности слыхал,
Решил в контору эту утром позвонить.
Надежды сильной конечно не питал,
Сказали: В СВАО УВД с заявой надо быть.

Отвёз я заявление, а через день узнал,
Что заявление моё под номером Ж пять,
Для Управления СБ никто не отдавал,
Оно к ментовке рыночной приехало опять.

Вот так, как дураки, все ходим мы по кругу,
Желания всё меньше, с каждым часом, жить.
УАЗик жалко, кланяюсь кормильцу, другу.
Коррупцию в России не смогут победить.

Милицию с пожарными отныне ненавижу,
А почему они такие в книге написал.
Её большой тираж наверно не увижу.
С машиной личную свободу потерял.

Прощаюсь с вами я надолго, может навсегда,
Маразм житейский весь, надеюсь, описал.
И не погаснет никогда взошедшая Звезда.
Я в этом мире сделал всё что мог, устал.

 

            









 

               


               Житейские советы.

Пишу я только то, что пережил,
И долго это всё в душе носил.
Теперь хочу и с вами поделиться,
Хоть кто-то на меня и будет злиться.

Знакомые узнают в образах себя,
Я называть не буду имена.
Советы эти жизнь давала,
Когда меня за шиворот трепала.

Мне многие приятели так говорят:
Зачем нам в этой жизни суть искать?
Да часто нелогична, может быть она,
На поиски лишь время тратим зря.

Как жили, так и будем дальше жить,
Твоею  логикой детей не накормить.
Наверно, правы,  а я так не могу,
Поэтому во всём, всегда ту суть ищу.


Совет молодым.

То дерево, что мы семьёй зовём,
Даёт плоды и радует наш дом.
Гены родителей в плоде живут.
Мы знаем, что природы это труд.

В характере ребёнка проявляясь,
Те гены борются, ты это знаешь,
За право быть во всех его чертах.
Не думаем о том, ребёночка зачав.

Отец упорный, смысл ищет в жизни,
Его не поломать, не навязать те мысли,
С которыми сегодня не согласен он.
Критерий его жизни - Логики закон.

А мать смиренная, живёт лишь днём,
Прошел, и хорошо, тихонько поживём.
Похож у них ребёнок на грейпфрут,
Упорства и смирения совместный он продукт.

Он кисло-сладкий, знают это все,
Но он зачат, и жить такой душе.
Ему не жить, а маяться придётся,
В себе он вряд ли скоро разберётся

Упорство неразумно в нём и потому,
Быть глупому упорству лишь тому.
Беда иметь такой характер человеку,
В себе не замечает эту он помеху.

Упорство с разумом там не живут,
Вина родителей ведь это их продукт.
Хочу я мамам будущим сказать:
Вы не спешите ребёночка рожать.

Подумайте и посмотрите на отца,
Чтобы не маялось потом дитя.
Характеры похожи, так рожайте,
А если нет, другого выбивайте.

Быть может, ошибаюсь в этом я,
Но дал такой совет совсем не зря.
Сегодня жизнь характеры пытает,
И проявиться себя, их вынуждает.

Опасно глупое упорство нынче стало,
Таких людей вокруг меня немало.
Упорство и упорство разум зародят,
Или смиренье со смирением, говорят.

А как же переделать глупое упорство,
Коль вызывает наше недовольство?
Я думаю что сложно, жизнь там учит,
Те шишки, что однажды он получит.

Он потому удар граблей и получил,
                Не верил до тех пор, пока не наступил.
                Вот так и будет на себе всё проверять,
Вместо того чтоб разум развивать.

Чтоб с детства разум, у ребёнка был,
И в жизни тех ударов он не получил,
Вот для того и нужно чтоб нашли
И сочетались две разумные души.

Упорный разум людского поколения,
Или разумные логичные смирения.
Такому разуму разумнее лишь стать,
Его ребёнок будет дальше развивать.

Отец мой от упорства разум получил,
А в маме от смирения разум жил.
Такое сочетание логику родят,
Ну, не могу я по- другому рассуждать.

Что глупо и без логики то непонятно мне,
И пищу для раздумий даёт  моей душе.
Я думаю, что прав, а может быть и, нет,
Судите сами, вам только дал совет.

В моей семье ещё сестрёнки родились,
Мы не общаемся и в жизни разошлись.
Одна с зубами в рот палец не кладут,
Смиренная другая, без разума живут.

На всех разумных ген наверно не хватило,
И поделили меж собой они, что было.
Сестрёнкам снова надо разум зарождать.
Невиноваты в том отец и наша мать.

      
О детях.

Хочу советом поделиться про детей,
Чтоб не было чем дальше, тем трудней,
Вы попытайтесь в детстве их увлечь,
И с детства от пороков жизни уберечь.

Пороки в детях зарождаются тогда,
Когда ребёнок только приоткрыл глаза
На те проблемы, что у мамы с папой есть.
С его умишком тех проблем не съесть.

Вы наблюдайте, к чему тянется дитя,
Что, не желая делать, время тратит зря.
То может спорт быть иль конструктор,
В трамвае поиска родители - кондуктор.

Вы остановки должны им объявлять,
Чтоб помогать себя им так искать,
                Занятия разные ребятам предлагать,
И интерес в своём ребёнке развивать.

Вы скажете, что деньги здесь нужны,
Я возражу вам, ошибаетесь и не правы.
Внимание нужно уделить ребёнку.
Забыли мы уже про грязную пелёнку.

Он вылез из неё, теперь пусть сам растёт,
И опыт жизненный тогда приобретёт.
Не равнодушие вынуждает их забыть,
А гонка за деньгами, нужно ведь и жить.

Притормозите в этом беге, как тогда,
Когда лишь родилось любимое дитя.
Сдаём мы два экзамена, детей рожая,
Экзамен первый - жизнь ему давая.

Для этого больших мозгов не нужно,
Сдать следующий бывает очень трудно.
Второй экзамен - в жизнь путёвку дать,
Ведь рубль всё равно вам не догнать.

И то, что мало денег в доме не беда.
Поймёт тогда любимое дитя,
Что счастье не в деньгах, а в интересе,
Когда их меньше будет в том процессе.

Признаюсь честно, сам я это упустил,
За что от дочки в жизни оплеуху получил.
Давал почти всё то, что у меня просила,
А ей то потребительство сознание затмило.

Я рядом не был, жизнь осмыслить не помог.
За это наказал меня всевышний Господь Бог.
Второй экзамен для родителей куда важней,
И от него зависит счастье их детей.

Неважно, сколько денег есть у вас,
Обязаны с ребёнком быть каждый час,
Советом помогать ему себя искать,
Если не делать этого, беды не миновать.

А для примера вы птиц смотрите,
И как птенцов детей своих любите,
Заботьтесь так же как, заботятся они.
Я наблюдал, как поступают воробьи.

Птенцов самих летать они учили,
А, научив, про них ведь не забыли.
В кормушке, что для них повесил я,
Родители сначала кормят их дитя.

Потом показывали то, что им опасно,
Птенцы все понимали их прекрасно.
Такая школа жизни выжить помогает,
А люди часто того не понимают.

Не призываю только сытно их кормить,
Тому птенцу лишь иждивенцем быть,
Как птицы нужно научить детей летать.
Житейский опыт он не божья благодать.

Его должны помочь ребёнку обрести,
И интересное, полезное занятие найти.
В животном мире ведь такой подход,
И человек не исключение, видит Бог.

А кто ребёнка только лишь кормил,
И, так же как и я, летать не научил,
Кто потребительством ребёнка заразил,
Давая всё, что он из прихоти просил.

Под старость те получат результат,
Ему я, откровенно вам скажу, не рад.
Эгоистичным сердце моей дочки стало.
И дай то Бог, чтоб в жизни не пропала.


             Рекламная пауза:
Стоматологическая реклама.

Я вам зубы посчитаю,
Сколько нужно их я знаю,
Посчитаю лишь затем,
Чтобы не было проблем.

Если меньше их добавлю,
Положение  исправлю.
Больше, тут же удалю.
Просто я считать люблю.

Вы конечно извините,
Но и деньги приносите.
Я считаю не за так,
Потому что не дурак.

Слава богу, что с зубами,
И воняющими ртами
Всё в порядке на Земле.
Жить дают они ведь мне.

Приходите, я вас жду,
И профессию люблю.
Что за деньги извините,
Вы о том других спросите.

Кушать, как и все, хочу,
За еду, как все, плачу.
Если деньги отменят,
Всё равно вам буду рад.


Больное самолюбие.

На правду обижаться глупо и смешно,
Мне мама в детстве говорила так давно.
Ты принимай её всегда такой, как есть,
Неважно если и задета твоя честь.

Так кажется, а правда с честью дружит,
Больное самолюбие она тогда погубит,
Когда над сказанным задумаешься ты,
И покопаешься внутри своей души.

Честь с самолюбием мы путаем порой,
И восстаём своей бушующей душой
Против того, что слышать неприятно,
Обидное ведь поначалу непонятно.

Эмоций ветер он мешают думать нам,
Мозги, дурманя, возникает там,
Где что-то откровенно говорят другим.
Давайте на себя мы честно поглядим.

Нам  неприятно слышать правду о себе,
Ведь без неё комфортнее душе
Давайте будем мы друг другу лгать,
И эти наши души ублажать.

Напомню сказку о голом короле,
Такая ложь вредит людской душе.
Король наш голый, люди посмотрите,
Сказал РЕБЁНОК, мораль ту оцените.

Нельзя на правду закрывать глаза,
И обижаться тоже нам нельзя.
Больное самолюбие мешает зачастую,
И затмевает разум гнев такой впустую.

Смешна тому обида, кто правду вам сказал,
Сказал лишь потому, что вас он уважал.
Теперь подумает, зачем то говорить,
Что вы не можете в себе переварить.

Ходите голым, как тот король,
Подходит значит вам такая роль.
Мы много лет вот так и жили,
Довольны были, вроде не тужили.

К чему такая жизнь всех привела?
Потратили лишь время зря тогда.
Я предлагаю так вам поступить,
Чтоб самолюбие больное победить.

Услышав то, что неприятно слышать,
Что самолюбие твоё не хочет кушать,
Перечить не спеши, а глубоко вдохни,
И разумом услышанное всё перевари.

Гнев не включай, мешает думать он,
Тем более что в гневе ты смешон,
И с выдохом придёт разумное решение,
Душе твоей доставит наслаждение.

Гнев убивает логику и разум.
Проделай так и с каждым разом,
Ты убедишься, что мудрее стал,
Ту мудрость сам ты воспитал.

Я предлагаю этот тренинг всем,
Пока не озверели мы совсем.
Так говорила мне родная мама,
Поверьте, в этом нет обмана.

Вам станет жить, намного веселей,
И много больше появится друзей.
Свой опыт непременно передайте.
Забудем глупый гнев, об этом знайте.

Мы дружно разумом все заживём,
Самолюбивый гнев отныне нам смешон.
Такая жизнь для человека ведь - услада,
И за победу над самим собой награда.

             
Отцы и дети.

Проходят дни, я убеждаюсь в том,
Что не дождаться дочки понимания.
Надежды меньше с каждым днём,
Напрасны были все мои старания.

Хотел ей опыт, знания передать,
Чтоб меньше спотыкалась в жизни,
Не захотела дочь меня понять.
                Ну что ж, такие жизни катаклизмы.

Отцы и дети проблема не нова,
И возникает в каждом поколении.
Но дети время зачастую тратят зря,
Отстаивая чушь неверных мнений.

Вступают в жизнь, где новое им всё,
Себя в развитии выше представляют.
И часто делают родителям назло,
А голос разума услышать не желают.

Развитие людей так тормозится,
Зачем на те же грабли наступать.
Чтоб от ударов по лбу убедится,
И правоту родителей признать?

Родителей те грабли уже били,
На жизненном пути давно лежат.
Их злые силы в жизни разложили,
Переступать их дети не хотят.

Житейский опыт только жизнь даёт,
Но если бы с нуля все начинали,
И ждали бы, пока он к ним придёт,
От жизненных ударов они б устали.

Усталый странник не осилит путь,
Если на грабли будет наступать.
Поверьте вы родителям чуть-чуть,
Зачем их горький опыт повторять.

По жизни дети так быстрей пойдут,
Их внуки перегонят, несомненно.
Ведь дети грабли новые найдут,
На них они наступят непременно.

Покажут внукам, где они лежат,
И примут на себя удары эти.
Дать знания детям родители хотят.
Решайте так проблему отцы и дети.

            
Родительский долг.

Жизнь заставляет постоянно размышлять,
Наверное, мои мозги не могут без того.
Хочу родительского долга суть понять,
Не могут люди обойтись ведь без него.

Потомство лишь кукушке безразлично,
В том видит долг, чтоб яйца отложить,
Считая, что свой долг исполнила отлично,
Ей на птенцов плевать, не хочет их любить.

В животном мире есть неписаный закон,
Пока детёныш самостоятельным не станет,
Родителем своим не будет брошен он,
И опыт выживания сполна познает.

В природе дикой жизнь всегда стабильна,
Там нет людских житейских катаклизмов,
Хватает опыта начального там видно
Для молодых, растущих организмов.

А мы живём в довольно сложном мире,
Условия эти для себя мы сами создавали,
И долг людской родительский намного шире,
Советую родителям, детей чтоб не бросали.

Ошибок много могут дети совершить,
Житейский опыт им шишки набивает.
Вам нужно где-то рядом с ними быть,
Хотя ребёнок не всегда того желает.

Не показатель то, что вырос и окреп,
Что пропитание он сам уж добывает,
В сравнении с родителем всегда он слеп,
И всех нюансов жизни он не знает.

Их невозможно знать в жестоком этом мире,
И если не бросаете взрослеющих детей,
Возможность победить проблемы много шире,
Ваш опыт сделает детей умней, мудрей.

А если мне вы верить не хотите,
На произвол судьбы бросаете ребёнка,
Ударов от судьбы злодейки ждите,
Добытчика умение - житейская пелёнка.
 

О братьях наших меньших.

Любить по настоящему животных,
Я призываю всех детей и взрослых.
В ответе мы за тех, кого приручим,
И искренно служить себе научим.
Но часто наигравшись со щенком,
Живой души не замечаем в нём,
Как надоест, на улице бросаем,
Что он погибнуть может, знаем.

Из прихоти знакомый взял совёнка.
Его отдали просто так, и как ребёнка
Птенца питаться, нужно было научить,
И так же как родная мать его кормить.

Попробовал знакомый, получилось,
Силёнка прежняя к птенцу вернулась.
Кормил его он так, клал пищу в клюв,
И заставлял глотать, про сон забыв.

Сначала было интересно самому,
Помочь хотелось бедному птенцу.
Я предлагал отдать птенца туда,
Где навык обретёт он навсегда.

Игрушкой стал знакомому птенец.
Сказал он мне: Ну, ты и молодец,
Птенец на рынке двести баксов стоит,
Такой убыток кто себе, позволит?

Прошло пол месяца, к нему пришёл,
Совёнка бедного уже там не нашёл.
Погиб малыш, не знаю от чего,
Но думаю, что надоело так кормить его.

Знакомый, кстати, был звериный врач.
Такая вот печальная история, хоть плачь.
Понятия любви и прихоти несовместимы,
Живые души в деньгах неоценимы.

Животных любишь, так заботься ты о них,
Недопустим душевный разовый порыв,
А равнодушен к ним, так лучше не бери,
То - прихоть, а не зов твоей души.

Она проходит и уходит, временна всегда,
К живым созданиям относиться так нельзя.
Не знал птенец, что много баксов стоит,
Что тот убыток жадность не позволит.

Однажды отдыхали где-то у воды,
Там рыбок столько, руками хоть лови.
И дочь знакомого тех рыбок наловила,
Потом их в банку для забавы посадила.
Собрались уезжать, рыдает дочь во всю:
Возьму с собой тех рыбок я в Москву.
Ей говорю ей: Умрут в дороге рыбки,
В неволе жить не могут, это не улитки.

А дочь знакомого рыдает и кричит:
Хочу и всё. Тогда приятель говорит:
Пусть убедится в том, что не права,
Что погубила бедных рыбок зря.

Погибли те мальки задолго до Москвы.
Задуматься над этим дети все должны,
Живые души из прихоти нельзя губить,
Ведь человеку человеком так не быть.

Знал молодую пару, были ветврачами,
Собаку из приюта из жалости забрали.
Щенок вначале был очень интересен,
Когда же наигрались, стал он бесполезен.

Учить его, воспитывать они не захотели,
Вот так и рос возле входной он двери.
Пёс рос сам по себе и делал что хотел,
Видеокамеру однажды чуть не съел.

Собаку сильно за это наказали,
Учить его врачи опять не стали.
Пёс перестал к ним подходить,
Не мог понять, обиды той забыть.

Лишь нагулявшись, шёл домой,
Они не возражали, гуляй герой,
Нарвёшься на кого, сам разбирайся,
Короче, выжить сам старайся.

Тебя спасли мы от приютской смерти,
И сделали всё что могли, поверьте.
Не будем мы тебя любить и обучать,
Нет времени, то можешь ты понять.

А если честно, учить и не умеем,
Боимся, что пожить мы сами не успеем.
Образование  несложно получить,
Собак на улице полно и им тебя учить.

Собака отдана себе на воспитание.
Жестоко это ведь такое знание,
Которое щенок на улице получит,
Служить хозяину его никак не учит.
Пёс не игрушка это вы поймите,
Коль любите его, тогда щенка учите.
Душой собака хочет вас понять,
И обижается, когда вам наплевать.

Скажу всем так, животных вы берите,
Но не вообще так просто их любите,
Любить их можно только от души,
Не чувствуешь того, то лучше не бери.

Они ведь тянутся к хозяину с душой,
А ты же человек, себя ты им открой.
Здесь прихоть неуместна, так скажу,
Лишь потому, что очень их люблю


           Рекламная пауза:
Реклама Автосервиса.

Ремонтируем машины,
И меняем у них шины.
Приглашаем в гости вас,
Быстро выполним заказ.

Только вы не удивляйтесь,
Просим, чаще вы ломайтесь.
Нам без вас никак нельзя,
Потому что мы - друзья.

А друзья ведь есть хотят,
Правда, каждый день едят.
Вы нам деньги привозите,
И машину получите.

Мы без них не проживём,
Потому поломок ждём.
Ну, не надо обижаться,
Помогайте нам питаться.

Что за деньги, то не к нам,
Это к верхним господам.
Нам их надобно кормить,
И себя бы не забыть.

Если деньги отомрут,
И работать так дадут.
Приезжайте всё равно,
Любим наше ремесло.

Каприз.

Одна знакомая себе купила Жигули,
Чтоб добираться ей до цели помогли.
Ветврач она была нужна машина,
Учить водить отца и попросила.

Одновременно захотела мамой стать,
Чтобы своих подружек всех догнать.
Несовместимые желания к сожалению,
Ведь стресс в учёбе - враг рождению.

Машину захотела потому, что у кого-то есть.
Одновременно два желания ей не съесть.
Нельзя пить сладкий чай и есть селёдку,
Ну, потому что вместе не лезут в глотку.

Отец сказал, родишь, накормишь молоком,
Тогда мы курс вождения с тобой пройдём.
Стоять машине без движения года два,
Я думаю, машину покупала зря.

Нельзя одновременно в жизни всё иметь,
В желаниях очерёдность тоже есть.
Вы разумом ту очерёдность оцените,
И обуздать несовместимое спешите.

Ржаветь машине, коль надумала рожать,
Или с ребёнком там проблем не избежать.
Нельзя одновременно в жизни всё успеть,
А победить каприз в себе советую уметь.

    
Обида.

Обида не смывается дождём,
Сказал знакомый что-то, стал врагом.
Не любим  когда, правда, в лоб,
Что по-другому он сказать не мог?

В душе есть место, если поглядим,
Где всё обидное мы трепетно храним.
То место где-то в самой глубине её,
Хранится в нём обидное всё зло.

Оно похожее на ящик с дверкой на замке,
А ключ потерян нами где-то там в душе.
Есть прорезь, чтоб обиды принимать,
Замок, чтоб разум к обидам не пускать.
Хотя и разум протестует каждый раз,
Обиды над обидчиком лишь возвышают нас.
Нас распирает от обид, и лопнуть можем мы,
Увы, не безразмерно то место у души.

А если иногда к ним разум запускать,
Позволив те обиды фильтровать,
Увидите, что многое исчезнет как вода,
И не оставит в фильтре разума следа.

Откройте дверь у ящика того,
Мне это в жизни очень помогло.
Нельзя так постоянно с ними жить,
Вы дайте разуму обиды процедить.

А лучше если ящик тот сломать,
Чтоб не могли его переполнять.
Ваши обиды будут сами улетать
Как воробьи, им хочется летать.

Из них пытайтесь полезное извлечь,
Я поступаю так и не задета честь.
А если будем дуться и молчать,
Поверьте, что разумней так не стать.


Шаг навстречу.

Мы первым не даём обидчику руки,
Не делаем для примирения шаги,
Ведь самолюбие всегда тому мешает,
Кто честно на себя посмотрит, знает.

Всегда мы встречных ждёшь шагов,
А сам шагнуть морально не готов.
Своя неправота обидна ведь тебе,
Она никак не переварится в душе.

Шагов навстречу мы не замечаем,
И покаяния публичного желаем.
А если не в чем каяться, ему,
На вашу робко намекает он вину?

Чтоб оценили вы поступок свой
Уже остывшей трезвой головой.
Такие робкие шаги нам незаметны,
Поэтому они наверно бесполезны.

Пусть он признается, что был не прав,
При этом обещание, на будущее дав,
По всем вопросам с вами соглашаться.
Может тогда, простить буду пытаться.

Больное самолюбие мешает оценить
Свои поступки, трудно с этим жить.
Ошибок много в жизни можно совершить,
Если шаги навстречу не будем мы ценить.

Своим себя представьте оппонентом,
Подумайте вот над таким моментом,
Как поступили б вы на месте том,
И что бы думали о том, кто на другом.

Тогда картина сразу прояснится,
И перестанете вы понапрасну злиться.
Я поступаю так, и самолюбие это знает,
Шаги навстречу делать не мешает.

               
Гордыня.

Когда мы аргументов не находим,
Чтоб в честном споре мнение отстоять,
От правды жизни часто мы уходим,
Гордыня наша не желает её знать.

Мозг понимает, а гордыня протестует,
Над оппонентом, возвышая нас.
Мозгами человек такой рискует,
Гордыня может победить, неровен час.

Она опутает мозги все паутиной,
Чтоб шевелиться было трудно им.
Если не справитесь с гордыни силой,
Она ещё и пауков запустит к ним.

Вы видели, что в паутине остаётся,
Куда туда случайно муха попадает.
Живой её вырваться не удаётся,
Высасывают всю, и муха высыхает.

Там только оболочка остаётся,
И то уже не муха, лишь муляж.
И с пауком она уж не дерётся,
Приманкой стала будто напоказ.

Вы помогите мозгам бороться,
Чтоб муляжом мозги не стали.
И кто гордыню победить берётся,
                Те правду жизни для себя познали.

А в споре мнений это им поможет,
В дискуссию гордыню не пускать.
Мозг аргументы все осмыслить сможет,
И истину лишь для себя признать.

Таких людей я откровенно уважаю,
И многому у них в дискуссиях учусь.
Чей аргумент гордыня я не понимаю,
Муляж там вместо мозга я боюсь.
            

Не обижаюсь.

Давно уже ни на кого не обижаюсь,
Обида это пережиток детских лет,
Поэтому не жду, чтоб извинялись,
Во взрослом извинении смысла нет.

Цинизм и лицемерие звучат в словах,
Поступок гадкий уже ведь совершён,
И не свершится чудо в обидчика мозгах,
Процесс формирования их завершён.

А в детском возрасте конечно обижался.
Обиды детских лет наверно от того,
Что мозг искать причины не пытался,
Реакцией своей защитной отвечал на всё.

Обида порождается всегда непониманием,
Анализировать не могут детские мозги,
Не овладели, потому что, жизни знанием.
А взрослые обиды глупостью смешны.

Обиды взрослые ведь тоже от мозгов,
У человека они сформировались,
Причины осознать мозг не готов,
И взрослые мозги обидой защищались.

Так проще ведь не надо шевелиться,
Анализировать свои поступки и других,
Гораздо легче на обидчика надуться,
И верить в правоту поступков лишь своих.

Анализируя себя, так размышляю,
Быть может, ошибаюсь в чём-то я,
Но гадость гадостью всегда я называю,
И обижаться на слова никак нельзя.

Мне говорят, людей я этим обижаю,
Что о плохом поступке лучше позабыть.
Но я своими именами вещи называю,
И не мешает это мне людей любить.

Сказал, что это плохо, а потом забыл,
Кто обижается на правду, не общаюсь.
Я сатисфакцию словесно получил,
И этого хватает мне, признаюсь.

Знакомый мне сказал: Но это же жестоко.
А делать гадость значит -  милосердно.
Наверно, просто мыслю однобоко,
Вот гадостью за гадость, это - скверно.


                Рекламная пауза:
Реклама.

Кругом моя любимая реклама,
Она торговле - родная мама,
Заботится, чтоб продали товар,
И непременно получили мы навар.

Рекламу “Tampax”чукча посмотрела,
И на десерт его однажды съела.
Сказала, “Snickers” лучше и вкусней,
Всё слиплось, нету этих дней.

Меня реклама “Chappi” задолбала.
Моя собака раньше ведь не знала,
Что можно кушать молотые кости,
Они же несъедобные как гвозди.

Когда умельцы ароматы к ним нашли,
Муку до корочки в духовке запекли,
Есть стала, и очень много пить,
Но по нужде труднее ей сходить.

Все знают то, что “Orbit” бесполезен,
И для желудка даже очень вреден.
Хотел бы я диплом врачей проверить,
Кто рекламирует в полезность эту верить.

В отбеливатель хлор всегда кладут,
Зачем бесстыдно телевизоры нам врут.
Кому те препараты помогают похудеть,
Коль, не меняя жизни, будешь есть.

Поиздеваться над рекламой я хочу,
Давайте рекламировать мочу,
Насыщена ведь минералами она
Гораздо больше чем природная вода.

Новое, волнующее ощущение
Придаст вам утреннее мочевыделение.
Хорошее в рекламе не нуждается
И без неё неплохо покупается.

Зачем нужна тогда реклама?
Скажу вам: Только для обмана.
Зачем передовые технологии покупать,
Ведь проще деньги на рекламу дать.

И делать то, что сильно не вредит.
В полезности людей реклама убедит.
Рекламой о рекламе так сказать хочу,
Надеюсь, что за это денег получу.

               
 Трюк.

Один ветеринарный врач в кино работал,
Немало денег бизнесмен тот заработал.
С животными он сцены помогал снимать,
Мосфильм его кормил сытней, чем мать.

В фильме “Сибирочка” понадобился трюк.
Когда волка в погоне будто бы убьют,
Он должен сделать кувырок как в жизни.
Такие в съёмках фильмов катаклизмы.

Он дрессировщика известного позвал,
И с гордостью подсечкой трюк назвал.
Поскольку волк не поддаётся дрессировке,
Нашёл он ездовых собак, которые как волки.

Их трудно различить, похожи очень были,
Сниматься в фильме их и пригласили.
Специалиста дрессировки Мишей звали,
Лесной медведь такое сделал бы едва ли.

Для выполнения трюка быстрота нужна,
И ездовым собакам скорость та дана.
Работал с ветврачом тогда один чудак,
Потом его уволил, он делал всё не так.
За шлейку он хотел верёвку привязать,
Меж ног её продеть и угол рассчитать.
Когда собака в беге скорость наберёт,
Рывок верёвки, под углом, её перевернёт.

Он в дрессировке дилетантом был,
И с умным видом дрессировщика учил.
А тот назло пошёл другим путём,
Сказал: По-моему, собаку подсечём.

К передним лапам привяжу верёвки,
Возьму в конце и встану в изготовке.
Когда собака в беге скорость наберёт,
Их дёрну и подсечка лап её перевернёт.

Чудак не унимался, лапы поломаете,
Какая скорость бега у собаки, знаете?
Миль шестьдесят ведь в час она бежит,
Такой рывок за лапы их сильно повредит.

Ветврач те опасения честно подтвердил,
Но дрессировщик Миша упёртым был.
Тогда врач сам верёвки к лапам привязал,
И на забег, для пробы, добро своё он дал.

Собака побежала, от рывка упала,
С большим трудом потом на лапы встала.
Лап не сломали, кажется, но вывих был.
За это дрессировщик деньги получил.

В упряжке та собака вожаком была,
А после пробы еле шла, и бегать не могла.
Чудак с другой собакой трюк исполнил,
Садиста Мишу надолго он запомнил.

Мне с Мишею понятно, до денег жаден он,
Вот ветврача я не могу назвать врачом.
Ведь врач клянётся, что не будет он вредить,
Какие б деньги не сулили заплатить.

Моя была бы воля то диплом забрал,
Таких людей к животным не пускал.
Кто дал нам право за деньги их калечить?
Не врач тот, кто калечит, потом лечит.

Твою мать.

Все любят мать, она нас родила,
Вскормила и путёвку в жизнь дала
Так почему её мы вспоминаем,
Когда кого-то оскорбить желаем.

Не говорим при этом …мою мать,
А на чужую маму наплевать.
Нет ничего обидней этой фразы,
Вошедшей в лексикон заразы.

Не знаю как сейчас, а раньше на Кавказе,
Ответный ход непредсказуем при этой фразе.
Убить обидчика могли и кровниками стать,
В отличие от русских на мать им не плевать.

Слова о матери такие им дико слышать там,
Священный статус на Кавказе дали матерям.
А мы легко бросаем эту фразу просто так,
Кому обидно слышать, значит, тот - чудак.

Тем, кто привык про мать так говорить,
Я предлагаю на секунду глаза закрыть,
И мысленно себе процесс представить,
Себя на место насильника поставить.

Уверен, что себе противен, будет он,
А окружающим как минимум смешон.
Зачем впустую так говорить тогда,
Бросать обидные слова на ветер зря.

Мне лично слышать эту фразу дико,
Наверно детство на Кавказе не забыто.
Недавно младшая сестра мне так сказала,
Не понимаю, как себе то представляла.

Обиднее вдвойне ведь мать была одна,
Похоронили маму, слышать не могла.
Советую я всем подумать много раз,
И изменить набор своих обидных фраз.

            
Я вас люблю.

Любовь святое чувство это,
Оно Всевышним нам дано,
Достойное пера поэта.
Я вас люблю, и в этом всё.

Не надо лишних слов,
Весь смысл в трёх словах.
Вы сбросьте эйфорию снов,
Если слова такие на устах.

Припев:

Я вас люблю, я думаю о вас,
Душа душе послания эти шлёт,
Ежесекундно и минутно, каждый час,
Влюблённая душа лишь их поймёт.

Не путайте с любовью вашей секс,
Влечения близости души и плоти.
Ведь секс всегда от плоти интерес,
Любовь вы лишь в душе найдёте.

Я вас люблю - красивые слова,
Я вас хочу, звучит уже банально.
Нельзя бросать слова такие зря,
Иначе всё окончится печально.

                Припев.

В любви роднятся души у людей,
А в сексе лишь тела соединятся.
Родство у душ не знает счёта дней,
Тела не могут вечно вместе оставаться.

Что ты очей очарование кричит душа,
Когда на плоть глазами созерцает.
Поверить сразу ей никак нельзя,
Кто был уже женат, об этом знает.

Припев.

Душа с душой должны сродниться,
Познать взаимность, душу оценить.
Любовь лишь так способна зародиться,
С ней будете вы вечно вместе жить.

Как лебеди по жизни вместе плавать,
И поднебесье вас не разлучит.
Бывает всё, придётся, может, падать,
Но будете в согласии вы жить.

                Припев:

Я вас люблю, я думаю о вас.
Душа душе послания эти шлёт,
Ежесекундно и минутно, каждый час.
Влюблённая душа лишь их поймёт.

               
Эмоции.

Всё то, что я стихами написал,
Родилось быстро, и мозги кипели.
Эмоций ураган мне душу рвал,
И запятыми на стихи они осели.

Хотел смысл выделить всех слов,
Чтоб мысли людям понятны были.
Грамматику послать, и был готов,
Слова все выделяя запятыми.

Так стихоплётству мозги учились,
Под старость трудно переделать их.
Теперь мои возможности открылись,
Рифмованною мыслью заражать других.

Эмоции прошли, и запятые улетели,
Как вольные воришки воробьи.
Сидеть в стихах они не захотели,
С грамматикой отныне мы дружны.

Эмоции всегда полезны людям,
Нельзя душить, чтоб душу облегчить.
Когда на новое расходовать их будем,
Они помогут душу излечить.

Пусть поначалу это неказистым будет,
Как были запятыми посыпаны стихи,
Оно у вас желанье жить разбудит,
Эмоции для мозга вовсе не вредны.

Нельзя швырять эмоции в людей,
От этого не станет легче вам,
А станете намного сами злей,
Советую их дать впитать стихам.

Конечно, так поэтом стать нельзя,
А успокоить свою душу можно.
Советую, эмоции не тратьте зря,
Ведь рифмовать слова не сложно.


Эффект зеркала.

Приятель как-то на машине подвозил,
Притормозить на остановке попросил,
Чтобы доехать до ближайшего метро,
Не по пути нам было всё равно.

Остановился он за этой остановкой,
С изящной водительской сноровкой,
Сказал: Шестнадцатый стоит троллейбус.
Не сразу разгадал житейский этот ребус.

Маршрут шестьдесят первый был,
Доехал, но мозги я тут включил,
И понял, почему мне так сказал,
Он в зеркало троллейбус наблюдал.

Вот так и в жизни, мы идём вперёд,
Всё что прошли для нас наоборот,
Всё это в зеркале лишь заднего обзора,
Наоборот, там всё и нет об этом спора.

А обернуться, посмотреть, и оценить,
Мешает гонка за деньгами, может быть.
Ну, некогда нам прошлое своё копать,
Мы желаем из него уроки извлекать.

А у меня другой на этот счёт подход,
Что мне не нравится, и разум не поймёт,
Смотрю на прошлое, причины там ищу,
Когда найду то, дальше путь держу.

Советую и вам всегда так поступать,
Чтобы причины непонятного понять.
Спешить ведь некуда, отмерена судьба,
А с неприятно-непонятным жить нельзя.

Оставив непонятные вопросы без ответов,
И не найдя причины волнующих секретов,
Вам трудно будет что-то новое понять,
Мозги привыкнут с непонятным спать.

               
 Приманка.

Я в этой жизни ничего не понимаю,
Зачем  родился, вырос, жил и умираю,
Чтоб денег заработать и на них пожить?
На похороны деньги накопить?

А почему не выдают их там, в утробе,
Проблем тогда бы меньше было вроде,
Назначенную сумму в утробе получил,
И припеваючи до самой смерти жил.

Наверно трудно эту сумму подсчитать,
Бог не хотел новорождённых обижать.
Кому-то много нужно, а кому-то мало,
В утробе матери всего ведь всем хватало.

Я думаю, Бог создал деньги для того,
Чтоб проявилось в людях дьявольское зло.
Пороки ведь от дьявола, он ими метит нас,
Для них приманка деньги каждый раз.

Не веришь, на себя ты посмотри,
Плохие все поступки трезво оцени,
И убедишься в том, что Бог был прав,
Хорошую приманку для пороков дав.

Дал для того, чтоб выманить порок,
Коль богов ты слуга, с деньгами мог,
А, выманив, самостоятельно убить,
И дальше без порока смог бы жить.

А не убил, с пороком ты живёшь,
Спокойствия души не обретёшь.
Бог видит всё и отвернётся от тебя,
Клеймён ты дьяволом, его слуга.

Служи ему, в аду тебе гореть,
Душа порочная не может улететь,
Из-за пороков неподъёмная она.
Задумайтесь, пишу я так не зря.


Зри в корень.

Уже полтинник, а я ещё ребёнок,
Тот, кто недавно вылез из пелёнок.
Хожу давно уж сам и даже вот пищу,
Но мысли те подстать наивному юнцу.

Так многие мне говорят сегодня,
Быть может, правы, но будет поздно
Смеяться им над тем, что предлагаю.
Логичной видеть нашу жизнь желаю.

Косил на даче как-то сорняки,
Что вылезли из матушки Земли.
Косил под ноль, такой во всём подход,
Никак меня соседка не поймёт.
Зачем так тщательно эту траву косить,
Что делать нечего на даче может быть?
Задумался, а почему я так траву кошу?
Добраться до корней, наверное, хочу.

Все косят сорняки и знают, быть траве,
Ведь корни остаются их в земле.
Вот так и в жизни боремся со злом,
Корней же зла никак мы не найдём.

Искать не можем или не хотим,
Давайте друг на друга поглядим.
Косите, так как я, тогда поймёте,
И корни зла в нашей Земле найдёте.

Зри в корень, учит всех мудрец,
Мудрец тот я скажу вам - молодец.
К порокам близорукий наш подход,
“Вскрывает” их лишь только анекдот.

Кто сможет корни у пороков отыскать,
А не пытаться те пороки воспитать,
Лишь он поймёт, что жить мешает нам,
Смиренным богу подданным, рабам.


               
                Рекламная пауза:
Реклама Банка.

Деньги вы как мы любите,
К нам скорее приносите,
Мы их пустим в оборот,
Может нам в нём повезёт.

Ваши деньги преумножим,
Чем себе прожить поможем,
Вам проценты отдадим,
Вместе с вами поедим.

Если вдруг не повезёт,
В обороте мы банкрот,
Нас конечно извините,
Деньги снова приносите.

Риск присутствует во всём,
Ведь шампанское мы пьём,
Лишь когда нам повезёт,
Кто рискует, тот и пьёт.

Мы гарантий не даём,
И за ваш мы счёт живём.
Если вам чего отмыть,
Приносите чистым быть.

Ничего не производим,
Но в делёжке мы поможем,
Больше отхватить кусок,
В драке каждый чтобы мог.

               
 Демография.

Всё на Земле живёт по Божьему Закону,
Особых для людей Законов Бог не издавал.
Потомство для того, чтоб восполнять природу,
Способность к размножению и людям дал.

Когда родительская пара умирает,
И если их потомок лишь один,
Такая особь, несомненно, вымирает.
И для всего живого тот Закон един.

А что сегодня в семьях происходит?
Один у них ребёнок, а в лучшем случае два,
Воспроизводство у людей нисходит,
Ведь смертность детскую забыть нельзя.

Не говорю я о трагических смертях,
Где люди людям помогли и виноваты.
Задуматься над демографией решил на днях,
Не воссоздать нам так людской утраты.

Вы скажете: Виной супружеская пара,
Они нас приведут к такому катаклизму.
А я вам возражу, вина во всём товара,
Он не даёт плодиться людскому организму.

Достаточно детей семье не позволяет
Товарный вид продукта, дорого кормить,
Вам середняк любой об этом скажет.
С товаром демографию не изменить.

Богатые желают красиво сами жить,
Соблазнов много рынок изобрёл.
Желать иметь не можем запретить,
Потомство подождёт, пока их не обрёл.

Вот в Африке рождаемость высокая,
Но это остаётся, скорее, по привычке.
Цивилизация для них пока ещё далёкая,
Они приедут к ней на допотопной бричке.

Товарный способ производства соблазнит,
Рождаемость детей заметно упадёт,
Никто хотеть жить лучше им не запретит,
Проблема демографии и там всплывёт.

В семье должны достатком дети быть,
А не манящий и пленительный товар.
Тогда мы демографию сумеем изменить,
Когда исчезнет алчный рыночный угар.               


Смысл жизни.

Такое чувство, что в жизни сделал всё,
Советы старших честно выполнял,
Деревья посадил, построил кое-что,
Родительские чувства я познал.

Не в этом смысл жизни, звери так живут,
Рождаются, плодятся, строят норы,
Дерутся меж собой, когда еду найдут,
И не ведут о смысле жизни разговоры.

А человеку Богом разум дан не зря,
Он должен от животных отличаться.
Причина драки меж людьми - еда,
И разум должен с этим разобраться.

Еда не в смысле пищи, а тех благ,
Которые людей к себе влекут.
Найти нам нужно смысла жизни клад,
Беде быть, если люди не поймут.

Мы разум направляем лишь на то,
Как драку меж собой ужесточить.
Не производят миллионы ничего,
А все желают эти блага получить.

Посредников на миг давайте уберём,
Без них не сократится производство.
Прогресс даёт достаток в каждый дом,
Перепродать - не смысл, а - уродство.

Вы скажете: Извечна драка за еду,
Так человек себя по жизни утверждает.
А я вот смысла в этой драке не пойму,
Когда драчун уже добычу не съедает.

И слабому, голодному её он не отдаст,
Так даже хищник поступать не будет,
Когда лев сыт, шакалу кушать даст,
И звание царское на время позабудет.

Перед собой давно я цель поставил,
В маразме этой жизни разобраться,
И разум жизни смысл искать заставил,
А не плодиться как животные и драться.

Любую в жизни цель достигнуть можно,
Коль с разумом твоим союзники мозги.
Мы способ производства сменим просто,
Если желаем быть разумными людьми.

Смысл в том, чтоб жить, питаться,
Ведь царь природы человек, не лев.
Любимому занятию с душой отдаться,
Погоней за деньгами не болев.

Для общей пользы где-то отработать,
Чтобы достаток был в домах у всех.
К чертям послать престижей похоть,
И шевелить мозгами без их помех.

Не зря Бог разум человеку дал,
Его так от животных отличив,
Чтоб смысл жизни он познал,
Прогресс в наследство, получив.

Кто видит смысл лишь в еде,
Чей разум алчность заменяет,
Он смысла жизни не найдёт нигде,
От жизни радости он не узнает.

В поэме “Больное ремесло” я описал,
Как жизнь со смыслом нашу сделать.
Давно логичные подходы те искал,
Теперь об этом вам хочу поведать.

Уверен, прав и жизнь прожил не зря,
На суд людей поэму выставляю.
Мной понят смысл жизни для себя,
Рвать глотки людям в драке не желаю.
               
Душа.

Давно не молод, стал писать стихи,
А не остатком жизни наслаждаться,
Мне это говорит о вечности души,
Она бессмертна, надо в том признаться.

Понятия смерть и старость чужды ей,
Стареет и дряхлеет людская плоть,
Душа крылатой хочет стать скорей,
И человек ей должен в том помочь.

Крылья затем, чтоб выпорхнуть из плоти,
Как оперившийся и выросший птенец,
Когда земной покой для плоти обретёте,
И кто душе своей помог, тот - молодец.

Судьба людской души от нас зависит,
Ведь ангелов-птенцов воспитываем мы,
И если человек птенцов летать не учит,
То бесполезны крылья, они обречены.

Вы спросите, а как учить летать,
Таких уроков мы не проходили,
Не можем этого мы сами знать,
Родители нам крыльев не вручили.

Для этого нам Господь разум дал,
Чтоб жизнь с ним прожил человек,
По совести, чтоб в жизни поступал,
Ему для испытания отмерен земной век.

Всевышний сортирует так людей,
Душе не каждой суждено летать,
Лишь разум даст такие крылья ей,
Должны мы это на Земле понять.

Кто не поймёт, тех души закопают,
Они из плоти не сумеют улететь.
Исчадие Ада души те познают,
Им вечно маяться, в огне гореть.

Стихами, думаю, Бог знак даёт,
Что крылышки в душе родились.
Мне стихоплётство покоя не даёт,
Они, наверное, уже и оперились.

Душе моей летать и это - хорошо,
Покинуть сможет стареющую плоть.
Не делал разуму и совести назло,
                И примет мою душу Бог Господь.

Прошу я всех, очнитесь люди,
Недолог век наш жизни на Земле,
И разберитесь в жизни сути,
Возможность дайте улететь душе.

Гоните алчность, это в нас бесов,
А с разумом и совестью дружите.
Не буду больше я давать советов,
Это моя душа кричит, поймите.





























Разное.
               
               Заскок.

Я в весеннем лесу,
Ковыряясь в носу,
Пил берёзовый сок,
Вот такой был заскок.

Я поранил кору,
Кожу белой берёзы.
Пить давно я люблю,
Их весенние слёзы.

Припев:

Людской в себе вы разум разбудите,
Наверно нас людей попутал бес,
Вы на Земле давно себе вредите,
Бог покарает скоро нас с небес.

Нам природа дала
Всё в достатке на свете,
Алчность в людях зажгла,
Мы без разума дети.

Губим Землю свою,
Чтоб престижно пожить,
Служим только рублю,
Где б его раздобыть.

Припев.

Бог того не простит,
И накажет людей.
Он всё видит, не спит,
Стать нам надо мудрей.

Дал достаток Прогресс,
Хватит грабить природу.
Будет кара с небес,
Хобби дайте дорогу.

Припев.

Я в весеннем лесу
На берёзки смотрю,
Я заскок прогоню,
Слёзы пить не хочу.
Бог гармонию дал,
Не хочу нарушать.
Слёзы пьёт лишь вандал,
Всем хочу так сказать.

Припев.

       
               Весна.   
               

                Журчат ручьи,
Поют скворцы,
Читатель книгу прочитает.

И даже пень
В апрельский день
О жизни сладостной мечтает.

А Журкин - гад,
Он всех подряд
Своей поэмой убеждает.

Пусть ремесло
Давно больно,
Редактор это не признает.

Только баран
Не рад деньгам,
Ребёнок малый это знает.

Смешно без них,
Таких родных,
Нам автор зря стихами угрожает.

Ведь есть ручьи,
Живут скворцы,
Редактор Журкина замочит.

Он враг деньгам,
И чужд он нам,
Никто помочь ему не хочет.

         
              Пивная рекламная.

Жил был у бабушки серенький козлик,
Был всем известный пивной он угодник.
Вот как, вот так, серенький козлик,
Пробки пивные он вешал на хвостик.

Бабушка козлика очень любила,
И каждый день его пивом поила.
Вот как, вот так сильно любила,
Что каждый день его пивом поила.

Напали на козлика пьяные волки,
И отобрали пивные все пробки.
Вот как, вот так, сволочи волки,
Ну, для чего вам пивные те пробки.

Пробки на кружки мы будем менять,
Мы не козлы из горла пиво жрать.
Вот как, вот так, будем менять,
И у козла заберём их опять.

Обиделся козлик, срыгнул кириешкой,
Пиво стал пить он из банок с усмешкой.
Вот как, вот так, глупые волки,
Вам не испортить козлиной попойки.

Банки на кружки нигде не меняют,
Волки об этом пока что не знают.
Вот как, вот так, бедные волки,
Пробки искать вам теперь на помойке.

            
            Кузнечик.

В траве сидел кузнечик.
Совсем как огуречик
Зелёненький он был,
И травку он любил.

А дачник косит травку,
Ему оттяпал лапку.
Ах, больно нету сил,
Зачем траву косил.

Давай сажай в машину,
Накладывай мне шину,
Вези к врачам в Москву,
Страховку получу.

А не дадут страховку,
Возьму твою ножовку,
И распилю косилку,
Или гони бутылку.

В траве сидел кузнечик.
Совсем как огуречик,
Зелёненький он был,
И выпить он любил.

В страховке отказали,
Его не страховали.
Кузнец ножовку взял,
И дачнику сказал.

Неси свою косилку,
Коль жаль тебе бутылку,
Косилку распилю,
Животный мир спасу.

Наш дачник испугался,
Не на того нарвался.
Бутылку притащил,
И больше не косил.