_ _ _
Людмиле
Голубой огонёк горелки, увы, погас,
на прощание выдав звук безутешный – «пых!»
В минус тридцать, идя по трубам, природный газ,
не дойдя до нас, замерзает на стенках их.
Исходя из этого как не вспомнишь «добром»,
не пошлёшь навстречу морозам и холодам
и такой-то матери власть и родной «Газпром»,
вместо зимнего газа поставивший летний нам.
Вон – не добрый дед с бородой, а мороз-Кащей
тянет с улицы руки сквозь стёкла – в любую щель.
Надевай на себя побольше тёплых вещей,
ставь поближе настольную лампу, ложись в постель.
Пусть бела простыня, как снег, холодна, как снег,
пусть при виде её одной пробирает дрожь, -
я укрою тебя одеялом и пледом – сверх,
погрожу кулаком Кащею, скажу: «Не трожь!»
Принесу тебе киви на блюдце – чудесный фрукт,
он на ветке крыжовника, видимо, зрел и рос
в той стране, где Цельсий – поклонник точных наук
изобрёл –30 градусов, а проще – русский мороз.
Вот настольная лампа, вот книжка, вот чудный плод,
вот постель, одеяло, плед... А вот это – мы,
это мы с тобою – тепла и любви оплот
посреди января, мороза, крутой зимы...