Когда купили кресло у соседки,
ты пел, себе отстукивая ритмы
на нем; а я высиживала рифмы
с упорством обезумевшей наседки.
Потом купили бра и покрывало,
альбомы чтоб рассматривать уютно.
И наслаждались этим обоюдно,
засиживаясь затемно, бывало.
Теперь нам в этом кресле очень тесно:
меня достали споры до упада
о месте Пикассо и Таль Коата
в искусстве. Мне уже не интересно.
Ты можешь воспринять сие как вызов,
или слезами горькими облиться,
но это кресло больше не в таблице
моих периодических капризов.