Маски
Мой пробил час!
Сегодня я
Такой как есть,
Хотя и в маске.
Жизнь ловко преподносит сказки
С набором будущих чудес.
Вот вновь мечтаем о весне
В минуты хмурости и стужи
И сохраняем вид снаружи
Благопристойный как пенсне.
Где я есть я,
когда без маски?
В какой то непонятной пляске
Живешь весь день
И в забытье пустые ночи коротаешь.
Где мы есть мы
когда в нужде
Себя совсем не принижая
Легко Рокфеллеров играем
И с хиромантами гадаем
Толь победим, толь проиграем.
Где мы есть мы,
когда кричат
Налево нам или направо,
Дозволив кухонное право
Использовать в любой игре.
О, маски, ложны вы средь нас.
Но перемешивая вехи
Все валим беды и огрехи
На тех, кто был еще до нас,
Еще до нового потопа.
Надеемся: спасет Европа
И не оставит Боже нас.
Черный чиновник.
Черный чиновник в квартире моей
Стрелки часов переводит.
Черный чиновник черных ночей
Утром, увы, не уходит.
В доме моем он непрошенный гость
Жиром и лестью сияя,
Прячет в улыбке природную злость
И не спеша поучает:
- Важен порядок бумаги и слов
( Кто возразит ему в целом ?)
Каждый способен и каждый готов
Черное вымарать белым.-
Черный чиновник мой спутник и враг
Не расстаюсь я с тобою,
Чтоб усмехаться обилью наград,
Выданных чернотою.
Мне, к сожаленью, на гибель твою
Не предоставлена виза.
В завтрашнем вечном загробном раю
Встречу чиновников в ризах.
Арлекин
Сорви-ка маску, арлекин,
Брось корчить из себя урода:
В наш век естественна природа
Лишь театрален ты один.
В бесцветном лике божества
Явись пред зрителем без грима.
Что жизнь твоя ? Движенье мима,
Так стань же мимом естества.
Не жди рукоплесканья тех,
Отбросив театральность жеста,
Кому бронируется место
В партере собственных утех.
Пастушка
По Р.Бернсу
Пас я с пастушкой молодой
Овечек в чистом поле,
Она была полунагой
Я тоже был не боле.
Весь день валялись мы в траве,
Овечки сладко спали.
Букашки ползали по мне
И чем то щекотали.
В глаза пастушке я смотрел,
Она смотрела тоже.
Я был застенчив и несмел,
Она была похожей.
Под вечер побрели домой
Овечки и барашки...
Мне вспоминается порой
Как ползали букашки.
Осьминог
Глубоко в прохладном море,
Вам, конечно, невдомек,
Проживает одинокий
Восьминогий осьминог.
Каждым утром, рано-рано,
Лишь забрезжится восток,
Умывает из-под крана
Восемь ножек осьминог.
Съест за завтраком рыбешку,
Дверь закроет на замок
И уйдет искать работу
Безработный осьминог.
Но на службу принимали
В царстве том одних миног,
Жили-были и не знали,
Что такое осьминог.
Как увидят - корчат рожи,
Не пускают на порог,
Говорят презренно: - Боже,
У него же восемь ног !
Вот и ходит грустный, грустный,
Молчалив и одинок,
Очень ловкий, очень умный,
Восьминогий осьминог.
Крабы
Как-то я у моря,
Под шумок прибоя,
Утащил двух крабов
Для крабьего боя.
Только в банке, сидя,
Крабы на окошке,
Жизнь мою всю видят,
Потирая ножки.
И смеются долго
Крабы спозаранку,
Мол посажен с ними
Я в квартиру-банку,
Мол украли море
У меня когда-то...
Вот какое горе
С крабами, ребята.
* * *
Мы сидим у огня,
мы Стучим по столу.
ты Стучишь на меня,
на тебя я Стучу.
в Стуках - воздух квартир
за решетками рам.
соткан Стуками мир:
ваш Стук - нам, наш Стук - вам.
Стук да Стук. Стук да Стук.
изо дня в день весь век.
достучался ты, друг,
вечный жид - вечный зек.
стал иным быт и мой -
разделяя вражду,
за тюремной стеной
от тебя Стука жду.
Лефортово
Лефортово, Лефортово...
в Лефортово - жнивье.
граница между "будет"
и вывернутым "до".
там жизни вод течение
застойно и быстро.
шесть метров на мучение
да ржавое ведро.
и петли салом смазаны
и выстрел. вот он. твой...
в Лефортово повязаны
мы все одной судьбой.
Артист
Не совместив тоску разлуки
С обыденностью скучных дней,
Я жал не разбирая руки
И прятал отголоски скуки
В потоках праведных речей.
Не знал ни бунта, ни покоя
Уйдя от юношеских чувств
И за бронею домостроя
Сдавался прихотям без боя.
Был важен, но по сути пуст.
Над скучной жизнью на мгновенье
Взлетал, восторгом окрылен,
Но низвергался дуновеньем
Упреков, слез, чужого рвенья
И каялся, что посрамлен.
Любил других, когда любили
Меня, прощая все грехи.
То превращал в неправду были,
То делал вид, что позабыли
Меня и слезы и стихи.
* * *
Металась в воздухе зима
От оттепели до метели.
И у домов, качаясь ели,
Сводили ветрено с ума.
То гололед, то снегопад
Безумствовали постоянством.
Под небом беспробудным пьянством
Дымился райским светом ад.
Душа и шатко и смешно
По льду скользила эфемерна -
Она не мучилась: безмерно
Ей было глухо и темно.
Зима, зима. Лишь только след
Тобой, твоим оставлен словом,
Мерещился в просторе новом.
( Прообраз обретенных бед).
* * *
Соло ветра удивляло.
Снег безумствовал вовсю.
Покрывало, покрывало
Легким снегом землю всю.
Прикрывало чьи-то страсти,
Ложной юности мечты,
Покрывало все напасти
Приземленной черноты.
Укрывало все что было
Недосказано вчера.
Порошило, порошило
Вечным снегом. Добела.
* * *
Очерча черчу
Силуэт-рассказ.
В нем сюжет коряв.
После точки - тишь.
В синем небе боль
Отраженьем глаз.
У судьбы персты,
Как сосульки с крыш.
* * *
Огульность домыслов и дел
Уже давно не раздражала,
Мне стало ясно, что с начала
Не избежать пути в предел.
Легко бессилием приняв
Тоску души в несовершенстве,
Бесстыдство утолил в блаженстве
Рассудку ясному не вняв.
Настроился на ложный лад,
Тон жизни ленью прикрывая.
Стал воспевать, что твердь земная
Упрячет вместе с раем ад.
И в этой сумрачной тоске,
Вдыхая летнюю прохладу,
К общению, как к водопаду,
Тянул тепло на волоске.
Столице
-...Почувствовать великость толчеи,
Понять попытки поиска сравнений
В бесцельности их ложной новизны,
Вдохнув продуманность нравоучений
В пурпурном фоне лозунгов и схем,
И, окунаясь в темноту бездумья,
Остаться жить, не умерев совсем,
Едва мерцая светом слабоумья...-
Так думал я, вонзаясь в ритм колес.
Мне было одиноко и печально,
Хотелось, чтобы поезд под откос
Вдруг ринулся внезапно, но нечаянно.
Хотелось, разметавшись на куски,
Ожить наутро в незнакомом взгляде,
Прочувствовав чужую боль тоски,
Поняв стремление и к славе и к награде.
И ощутив вселенную собой,
Зажить любым движением и смыслом
И неожиданно явиться пред тобой
И вдохновенно праведным и чистым.
* * *
О, как боимся единиц
Безумных жителей Парнаса.
Среди божественности лиц
Пугает каждая гримаса
Непонимания идей,
Не признанности слов и стиля.
Среди покоя светлых дней
Страшит затмение светила,
Среди глубокой тишины
Смешон старинный звон бокала...
Все чаще в свете новизны
Усматриваем страсть скандала,
Свержения престолов, схем
В перевороте вражьих мнений,
Возводим памятники тем,
Кто тешит нас покорным пеньем,
А прокаженного изгнать
Спешим из стада буквой права.
Мы так боимся потерять
Свою предубежденность нрава.
Но пьедесталы через век
Отступникам отводим свято,
Кричим во всю: - Вот - Человек ! -
Как звали Бездарем когда-то.
К Золотым воротам
Я ждал, что золото ворот
Меня приятно остановит,
А напряженный слух уловит
Ключа скрипучий поворот.
Что в миг, когда раскроют их,
Проснется колокол уставший,
И звон, стремительно упавший,
Затихнет в помыслах моих.
И вот я здесь, у древних стен,
И слуху шум другой угоден,
И у ворот проход свободен
От прошлого до перемен.
* * *
Какая она осень сегодняшнего года,
И есть ли в ней отличия
от прошлых, давних лет?
Другие ли контрасты, другая ли погода,
А может быть различия как такового нет?
А может быть березы все с теми же листами,
И облака лохматы как ровно год назад,
И провожают в школу все так же те же мамы
Совсем не повзрослевших девчонок и ребят?
И звезды не другие,
и в письмах те же строки,
И те же чувства гложут,
и так же ноет грудь,
И взгляд в такой банальной
туманной поволоке,
И в зиму нас уводит не позабытый путь?
Быть может все вернулось на год назад,
к истокам
И время каруселью по кругу кружит нас,
И прошлогодний ветер
Своим протяжным стоном
Бросает яркость листьев
в остервенелый пляс?
* * *
Города не города,
А неврозы.
Иногда вам иногда
Дарят розы.
Чаще сами в майский день
Старой маме,
Покупаете сирень
В целлофане.
В банке с талою водой
На буфете
Растрепались сединой
Цветы эти.
Ароматом напоя
Воздух комнат.
...Наплывает на меня
Чья-то колкость.
Вечера не вечера,
А томление.
Ночи длинная черта
Тянет пение.
И дрожащею рукой
Пальцы-птицы
До утра в сирене той
Цвет в пять листьев
Все стараются найти
Да не могут.
Крик. Но некому придти
На подмогу.
Ночь. Безумствует гроза
За окошком.
Бросьте счастье по глазам
Хоть немножко...
* * *
Я знаю ветра праведную стужу,
Когда душа немеет и она
Готова взбунтоваться и наружу
Рвануться из бесцветного нутра.
Поднять над миром. Путь звездой отметить
Назло и неудачам и врагам.
В конце пути улыбкой светлой встретить
И подвести восторженно к богам.
* * *
Когда меня на улице окликнет
Доселе незнакомый человек,
Не подойду, не расспрошу, не вникну -
Таков наш век.
Но в час последний стужи и забвения,
От одиночества, сбегая в мир иной,
Вдруг попрошу негласного прощения
У встречи той.
(1993-1996)