Саше Несмеловой
Без сна Иудея, в сомненьях столица,
Не гасла свеча в прокураторской спальне.
Как странно - в ту ночь захотелось молиться
Тому, кого днем наступившим распяли...
Все пьяницы пили, волхвы волхвовали,
Блудницы горели в огне своей страсти -
В их душах пожар непонятной печали
Уже становился смертельно опасным,
Не спали желавшие Агнцевой крови -
Покой вожделенный сулит Его гибель,
Не спал прокуратор - под звездным покровом
Не спавший посланник от кесаря прибыл.
Не путаясь в дебрях изящества речи,
Сказал, что распятия ждет император.
И страшным намеком он резал в тот вечер
Доселе бесстрашное сердце Пилата -
Ослушаться цезаря мог прокуратор,
Но смерть и жену его ждет за измену.
Был точным удар, непосильною плата,
Он испепелил бы хоть всю Ойкумену!
Но большее нечто желания жизни
На душном рассвете Пилата терзало.
Опять нет пророка в родимой отчизне,
Об этом жена ему в ночь ту писала.
"Вину чем искупишь? Быть может Мессию
Ты собственноручно отправишь на муки!"
Ни разу плохого она не просила...
И трижды отрекшись, умоет он руки.
Вершину трудов, свой портрет на монетах
Клянется, что боле чеканить не станет.
"А Сын Божий - пишет жене он в ответе -
Из бездны смертельной во славе восстанет..."
Он шлет, как противник возможных сомнений,
Свидетелей к Гробу, светил врачеванья.
Там мир потрясенный вставал на колени,
Так как же ему не сдержать обещанье?
Последней монеты Пилата чеканка,
Как символ прощенья, в углу плащаницы
И память о роли любви христианки.
Без сна Иудея, сомненья в столице.
сентябрь 1999