первые такты
удержать на весу осторожно
как любимую чашку
как бокал с коньяком
как память
и открыть глаза
из-под челки/нечелки
посмотреть ветру в лицо
не щурясь
на бетонном причале
поставить на хвост волны
ноги в шлёпанцах
с голубыми бусинками
уже напрочь расклеились от
и по ветру отпустить взгляд
подбородок положив на плечо закату
когда белое чутьчутьсиреневым
а на темное берега прибой серебром
и пена белее последнего снега
а в глубину — измруды, аквамарины и то
что уже ни в словах ни на фотобумаге
сколько ни добавляй в синий черного
бирюзы янтаря и песка
никогда не
никак
никогда
и за спиной прорываются мокрыми перьями слезы
и капли отлетают в глаза.
сквозь закрытые веки, сведенные вместе колени,
поверх белых листов под блестящими буквами,
лежаков, спин, локтей, глаз, тарелок,
поверх диких красивых цветных голубей
на смешных круглых зонтиках
из позАпрошлогодней соломы,
поверх своих мыслей о том как должно быть,
и скрипок, которыми плачет,
твоего силуэта на внутренней плоскости век
я вижу море
и там где взойдут неизбежностью
отточенной режущей нежностью
струнЫ обнимающей горло
море и небо и саксофонное соло
прорежется жар/птичьей/костью
линия век
и cпрячется в прохладную дымку
ладоней
и этот бездонно-глубокий
словами как рябью исчерченный голос
больше никогда не услышу
вживую
и в глубине этих общих снов
после этих негаданно-жданных слов
никогда уже не увижу
тебя
такую.
брюшками чайки закат множат.
вода живым зеркалом.
и линии твои обвести с берега
не взглядом — а чем-то больше похожим
на дым или розу или перо —
мой песчано-коньячно-серебряный зверь
и когда уже не о чем будет заполнять —
без нас без тебя без себя —
разверстую вечность впереди и внутри
мысль что «всё уже было» упрятав на самое дно глаз
за заборчик приглаженно-вкрадчивых фраз
занять денег с безупречно порядочным видом
поклявшись отдать денька через три
и приехать сюда
навсегда
и уткнуться носом в прибой как в твои колени
как в небо как в пропасть как в детстве с высокой крыши
где не надо ни прыгать ни падать ни даже крыльев,
и пусть кровь в кончиках пальцев прибоем дышит
плавать ушами, искать рыб и чаек следы,
падать спиной в луну, постель стелить из песка,
ветру доверить сны, слова и песни воды,
в белый стих по линейке рассвета раскладывать облака.
и не помнить ни одного из тех долгих лиц,
которые берегла, для которых тогда
меняла почерк ломала строки на каждом взмахе ресниц
и вместо глаголов оставлю иероглиф "вода"
когда я еще была я